То осень, то весна... - Пола Хейтон

Да, она умна, отметил он про себя. Платье дешевое, но шляпа элегантна. Конечно, не шедевр, но в ней чувствуется вкус, а перчатки и обувь вне всякой критики. Мистер Ван дер Эйслер, мог сопровождать ее, даже если бы она была одета в рогожный мешок и мужскую кепку, но ради ее собственного спокойствия было очень важно, что она выглядит прекрасно.

Когда они вошли в церковь, та была почти полна, и занятые ими задние места позволяли хорошо рассмотреть собравшихся, не привлекая внимания к себе. Хотя некоторые все же обернулись и, узнав Оливию и с любопытством рассмотрев мистера Ван дер Эйслера, начали что-то нашептывать соседям.

Родни стоял рядом со своим шафером, сосредоточенно глядя в одну точку, и не обернулся даже тогда, когда легкий шум около двери возвестил о прибытии невесты.

Оливия, чье сердце было так же щедро одарено природой, как и тело, при виде невесты почувствовала прилив жалости. Невеста оказалась плотной, невысокого роста девушкой, которой совсем не шло богатое одеяние из белых кружев и сатина. Нос у нее был длинный и тонкий, правда, глаза — большие и голубые, на губах застыла недовольная гримаса. И это в день свадьбы, подумала Оливия. Может быть, ей жали туфли?!

Когда они с Родни после венчания шли по проходу к дверям церкви, она выглядела все такой же недовольной, зато Родни сиял, самодовольно улыбался и кивал своим друзьям. Когда он увидел Оливию, его улыбка немного померкла, но потом он опять заулыбался и, подмигнув ей, повел жену из церкви к ожидавшим их фотографам.

Прием состоялся возле дома невесты, где на газоне, позади солидного особняка из красного кирпича, был разбит шатер. Родни хорошо устроился, подумала Оливия, выходя из машины.

Гости все прибывали. В окне одной из машин, остановившейся неподалеку, показалась голова женщины, примерно одних лет с Оливией.

— Оливия, дорогая, мне сказали, что ты была в церкви. Какой сюрприз, все думали, что вы с Родни… — Она замолчала, когда мистер Ван дер Эйслер присоединился к Оливии.

Сара Даулинг никогда не была близкой подругой Оливии, они просто жили недалеко друг от друга и встречались только на вечеринках у знакомых.

— Привет, Сара, — улыбнулась Оливия из-под полей шляпы. — Прекрасный день для свадьбы, не правда ли? Конечно, я должна была прийти, ведь Родни и я такие давние друзья…

Сара бросила оценивающий взгляд на ее спутника.

— А это… Неужели вы?..

Он любезно улыбнулся.

— Хасо Ван дер Эйслер, и никаких «неужели».

Оливия почувствовала, что краснеет.

— Не зайти ли нам внутрь?

Они присоединились к группе гостей, приветствующих новобрачных. Оливия поздоровалась с отцом и матерью Родни, представила им мистера Ван дер Эйслера и наконец оказалась лицом к лицу с Родни.

— Оливия, старуха, как хорошо, что ты пришла и привела с собой мистера…

— Хасо Ван дер Эйслера, — спокойно сказала Оливия и повернулась, чтобы поздравить новобрачную. Бормоча обычные комплименты, она услышала слова Родни:

— Мне кажется, что вы следующие, кто попался на крючок. Мы надеемся быть приглашенным на свадьбу.

Оливия была удивлена количеством людей, которые ее помнили, хотя в большинстве это были случайные знакомые, которых она впервые узнала, когда гостила у бабушки. Среди них не было ни одного друга. Все они подходили, чтобы посплетничать и заодно взглянуть на мистера Ван дер Эйслера, который реагировал на этот осмотр со спокойной вежливостью. Оливия была уверена, что все это ужасно ему наскучило, и облегченно вздохнула, когда молодые пошли переодеться, сопровождаемые дождем из лепестков роз и конфетти.

— Теперь мы можем уйти, — сказала Оливия и с несколько напускной сердечностью начала прощаться с окружающими, слыша, как мистер Ван дер Эйслер вторит ей в присущей ему безупречной манере.

До машины они добрались не сразу, потому что несколько раз их останавливали люди, желающие побольше узнать о ней и ее спутнике, но она, таинственно улыбаясь, вежливо отделывалась от них. К тому времени, когда они добрались до машины, Оливия была раздражена до последней степени. Он усадил ее на переднее сиденье, уселся рядом и отъехал.

— Слава Богу, все позади. Надеюсь, вам было не слишком скучно. Ненавижу свадьбы!

— Хорошая чашка чая вам не повредит. Он сказал это мягким голосом, как будто успокаивая ребенка. — В Брэдфорде-на-Эйвоне есть чайная, но подозреваю, что другим гостям может прийти в голову такая же идея. Мы поедем в Монктон, — там тоже есть чайная. Неудачное время для свадьбы — человек вряд ли может удовлетвориться пирожками, бисквитами и довольно посредственным шампанским.

— Чай — это прекрасно. — Она взглянула на него — его лицо было умиротворяюще спокойным.

— Спасибо за вашу доброту, вам пришлось выслушивать всю эту чепуху.

— О вас и Родни? Ну что ж, теперь у них будет о чем поговорить, как вы думаете?

— Я старалась, чтобы у них не создалось впечатления, что мы… вы…

— Вы вели себя прекрасно, и должен вам признаться, что ваша шляпа выглядела лучше, чем у всех.

— Правда? — Оливия больше не чувствовала раздражения. — Я купила ее в универсальном магазине и обвязала куском ленты.

Он рассмеялся, и она рассмеялась вместе с ним.

— Не знаю, зачем я вам это рассказываю.

— С некоторыми людьми говорить легко, а с другими трудно, — сказал он и добавил: — А-а, вот где надо сворачивать на Монктон.

Чайная представляла собой комнату в маленьком коттедже. Потолок был такой низкий, что мистеру Ван дер Эйслеру пришлось нагибать голову, а столики стояли слишком близко друг к другу, чтобы можно было позволить себе откровенный разговор. Но поскольку он, кажется, не имел намерения касаться их отношений, это не имело значения. Они ели бисквиты, лепешки с джемом и кремом и фруктовый кекс, а большой чайник был наполнен превосходным чаем.

— Как хорошо, — сказала Оливия, снимая под столом обувь и откусывая кусок лепешки. — Собственно говоря, это самая приятная часть сегодняшнего дня.

Она слизнула джем с пальца и улыбнулась ему из-под полей шляпы. К сожалению, это длилось недолго, и скоро они сидели в машине и ехали по направлению к школе.

— Не хотите ли зайти? — с надеждой спросила она.

— Очень хотел бы, но не могу. Вечером у меня в городе назначена встреча.

Это замечание тотчас же заставило Оливию встать в оборонительную позицию.

— О… но я не знала… если бы вы мне сказали, мы могли бы поехать прямо сюда.

Мистер Ван дер Эйслер вышел из машины, чтобы открыть ей дверцу, и теперь стоял рядом.

— Это был замечательный день, Оливия. Теперь вы можете выбросить Родни из головы.