Успеть повернуть направо - Майкл Мар

Уже одевшись, начинаю будить Лизу по-настоящему. Она противится какое-то время, затем пробуждается и нехотя встаёт.

Снизу уже доносится некий шум, который мы принимаем за активное приготовление ужина. Голод, кстати, весьма ощутимый.

– Как думаешь, – спрашиваю я Лизу, – где тут можно покурить?

– Ну, судя по высоким нравам дома, думаю, что ближайшее место – это Польша.

Мы смеёмся, и я решаю, что лучше перестраховаться и спросить у Даши.

Мы спускаемся в столовую, которая уже полностью сервирована. Возле каждой тарелки на точном расстоянии лежат вилки и ножи. Точнее, по три вилки и по два ножа. Обеденные салфетки скручены в серебряных кольцах, а на столе стоит букет из свежих цветов. После такой серьёзной заявки уже подумываю подняться наверх и всё же надеть платье, а Лиза восхищённо начинает аплодировать и говорит:

– Дарья, от нашего имени даю вам заочно две звезды Мишлена.

– Да ладно тебе, так, ничего особенного. – Видно, что Даше приятно.

– Когда ты успела? Сколько мы проспали?

– Часа четыре вроде. Ганс с детьми вернулись, сейчас примут душ и спустятся. Отдохнули?

– Вроде того. Может, аперитив? – предлагает Лиза.

– Не откажусь, – говорю я, наблюдая, как Даша семенит к бару в туфлях без каблуков.

– На обед будет жаркое, картошка по-деревенски и салат из устриц, так что предлагаю вам кампари.

– А можно нам ещё карту вин и стул для моей сумочки? – спрашиваю я с максимально серьёзным лицом, хотя очень хочется рассмеяться во весь голос.

– Чего? – недоумевает Даша.

– Дашка, да перестань ты. – Уже не в силах сдержаться, я заливаюсь хохотом.

Лиза поняла шутку и смеётся вместе со мной.

– Ну, правда. Мы как в ресторане «Максим». Это же мы, расслабься. Я понимаю, ты отвыкла от нас, но ещё пару минут в такой манере – и мы начнём друг друга по имени-отчеству называть.

– Ой, простите, девчонки. Просто привычка. У нас обеды с коллегами и родственниками Ганса так часто, что я уже на автомате. Я и правда отвыкла от вас. Ладно, что будете, в общем?

– Ну, давай кампари, и о себе не забудь.

– Нет, тут я пас.

– Это с чего ты так? – Лиза удивлённо смотрит на неё.

– Да как-то разлюбила алкоголь. Наверное, выпила уже свою бочку до дна.

– А ты, случаем, не беременна?

– Нет, с этим у меня тоже перерыв. Я же не конвейер. Просто не хочу.

– Ладно, дело твоё. – Я беру из рук Даши коктейльную рюмку с биттером.

– О-о, а вот и мои мальчики, – говорит Даша, смотря, как с лестницы спускается муж с детьми.

Она нас с ними знакомит и говорит, что будет переводить, чтобы никто не ломал язык. Мы с радостью соглашаемся, так как никто из нас не хочет сейчас проходить интенсивный курс немецкого. Быстро преодолев момент неловкого молчания и расхвалив её детишек пяти и семи лет, садимся ужинать.

После того как Даша поставила первые блюда на стол и мы выпили за знакомство, Ганс начал рассказывать, что они были с детьми у его родителей и играли в футбол. Это было увлекательно. Ну, первые двадцать секунд, потом мне страшно захотелось напиться или вернуться в постель. Не то чтобы мне было совсем безразлично или скучно. Лучше уж это, чем расспросы Даши, какие у меня проблемы на личном фронте, когда мы находимся в её образцово-показательной семье, которая словно сошла с обложки журнала про таймшеры. Дело в том, что у меня своего рода аллергия на подобные сборы. Ибо, так или иначе, всё сводится к обсуждению детей. И с такими ужасающими подробностями, что это убивает желание вообще когда-либо рожать. Ну, правда, сколько можно мусолить одно и то же? Их успехи в школе, болезни, что они ели на завтрак, какую «смешную» вещь сказали, что о том говорят в журнале для родителей, сложности школьной программы и так далее и тому подобное. Даже если с такими парами разговор заходит о сексе, мы всё равно возвращаемся к теме их потомства. А ещё эти проклятые снисходительные взгляды, которые они на вас бросают. Ну, что нам, мол, пока не понять и мы лишаем себя счастья. А сами не осознают элементарного, что настоящее счастье – в гармонии, когда дети желанны, а свобода не вымышлена. Отчаянно хочется курить.

– И какие у вас, девчонки, планы? – спрашивает Даша спустя некоторое время.

– Мы вообще-то позже с тобой хотели об этом поговорить. – Лиза незаметно стреляет глазами в сторону Ганса. – Но если вкратце, думаем съездить в Португалию.

– Да? Круто! А куда?

– Ты знаешь куда. На Кабо, – говорю я, опрокидывая в себя остаток вина из бокала.

– Кабо да Рока? Помню, помню. Чудесное место, – отвечает Даша, нервно заёрзав на стуле. – Друзья Ганса пригласили нас под Лиссабон этим летом. У них там вилла на две семьи. Но не знаю, когда выберемся. У мальчиков столько внеклассных занятий.

– Ну да, не сомневалась, – говорю я, а умоляющим взглядом смотрю на Лизу и пытаюсь телепатически ей передать лишь одну мысль: «Пристрели меня!»

– И когда собираетесь туда?

– Даш, давай чуть позже, – говорит Лиза, пронзительно смотря на неё. – Пожалуйста.

– Да, конечно. Просто так хочется узнать всё о вас. У меня, видите, всё шаг за шагом. И мальчики мои, – она треплет ближнего ребёнка по волосам.

– Так, мне нужно в ванную, – говорю я, понимая, что если не уйду сейчас перекурить, то просто взорвусь. – Кстати, где у тебя можно покурить?

– На заднем дворе. – Даша показывает рукой куда-то за свою спину.

И я вижу странный блеск в её глазах. Давно уже позабытый.

Я извиняюсь на ломаном немецком и покидаю столовую. Решаю сначала всё же покурить. Это нужнее.

Выхожу на улицу и замечаю, что уже совсем стемнело и подсветка, встроенная в забор, включилась автоматически и теперь придаёт сказочно зеленоватый свет двору. На глаза мне попадается большое плетеное кресло, куда я и плюхаюсь. Тишина. Спокойствие. Никотин. Никаких разговоров о детях. Вспоминаю старый анекдот о еврее и обуви на два размера меньше и смеюсь.

Смотрю на телефон, почта уже завалена письмами. Куча сообщений. Нет, ещё слишком рано связывать себя с внешним миром. В такие минуты особенно завидуешь разным богемным людям: художникам, музыкантам, писателям… Они могут месяцами пропадать неизвестно где, беспробудно пить, чудить, исчезать, и им это позволено. Правда, многие из них заканчивают жизнь в нищете и одиночестве, но это уже тонкости. Главное, они принадлежат сами себе и вольны делать, всё, что им заблагорассудится. А Старковой нельзя. У Старковой куча феодалов и зависящих от неё людей. Чёрт бы тебя побрал, Старкова.

Звонит телефон. На экране высвечивается фото Артёма. Размышляю несколько секунд, а потом решаю ответить.

– Алло.

– Привет, Рит. Вот решил тебя набрать и сообщить, что я съехал из твоей квартиры.

– Отличные новости. Наверное, к той малолетке подался?

– Нет, не к ней. Но рад, что тебя это волнует.

– Если честно, мне плевать. Даже если ты под мостом живёшь.

– Хорошо. Буду иметь в виду. – Слышно, как изо всех сил он старается быть вежливым.

– Что-то ещё? – Я уже пожалела, что ответила.

– Просто хотел узнать, как у тебя дела и где ты?

– Там, где тебя нет! Это главное, и меня это несказанно радует. За себя лучше переживай.

– Всё же ты Снежная королева, как ни крути.

– Ага. Whatever[7]..

– Ты перешла на английский. Значит, окончательно закрылась. Ладно. – Он тяжело вздыхает. – В любом случае, извини меня за всё. Я старался как мог.

– Я видела… Не покладая члена старался. Всё, Тём, пока.

– Пока.

Я отключаюсь, тушу сигарету и тут же прикуриваю ещё одну. Немного трясёт. Но убеждаю себя, что это из-за прохладного вечера.

В памяти просыпаются воспоминания дневной давности. Моя квартира, мои простыни, мой халат, мой уже бывший мужчина, рыжие волосы и пульсирующие мысли «это случилось и с тобой». К чёрту! Время лечит. Всегда лечило.

Я возвращаюсь за стол, а тысяча и одна история про детей продолжаются. Но теперь и Лиза подсела на это. Ну, её я понимаю, она помолвлена, потом свадьба, потом, конечно же, беременность… И вскоре они уже обе мило беседуют о своих отпрысках… Нет, это я точно не переживу.

После моего прихода мы перескакиваем с темы на тему, вспоминаем прошлые годы, рассказываем интересные истории. В общем, обстановка становится теплее. После основных блюд Даша предлагает десерт, но мы с Лизой отказываемся, аргументируя тем, что и так уже много съели. Ганс с детьми уходят на верхний этаж, предоставляя нам свободу общения. Чему я, если честно, очень рада.

– Он милый, – говорю я, когда мы остаёмся втроём, – правда. И породистый. Твоих рук дело? Или такой и был?

– Конечно, пришлось его доработать, но правильным и благородным он был всегда. Хотя его немецкий менталитет мне не искоренить никогда.

– Что конкретно?

– Ну, знаешь, не хочу хвастаться, но вы сами видите, живём мы вполне обеспеченно, – Даша обводит руками комнату. – Всего в достатке. Но его постоянная экономия и рассудительность в тратах зачастую убивают. У нас даже стоимость и перечень подарков на дни рождения расписаны на два года вперёд.