(не)Человек - Яков Сергеевич Рябов

немного превосходя их), он порождал натуральный сверкающий вихрь. Обилие вырывавшихся из вращающегося посоха искр едва ли не полностью скрывало самого артиста, но тем не менее продолжало безукоризненно следовать его воле. В каждой новой вспышке и в каждом последующем вращении читалась строго выверенная программа. И, насколько мог судить Сергей, все трое исполняли её высшей степени безукоризненно.

Причём он явно был не одинок в своих суждениях.

Даже чрезвычайно громкая музыка не могла заглушить тех восторженных криков, что доносились со всех концов клуба. Сергей не сомневался, что если бы он таки заставил себя отвести взгляд от выступающих и порыскал глазами среди зрителей, то не нашёл бы там ни одного разочарованного или хотя бы скучающего выражения. Впрочем, делать этого он, конечно же, не собирался. Игравшие в нём волнение и увлечённость этого бы просто не позволили.

А меж тем обстановка на сцене понемногу менялась. Огни угасали, движения замедлялись, а бодрая музыка уверенно сходила на нет. Свет и тот начал снова тускнеть, отчего спустя уже где-от полминуты зал вновь погрузился в накрытую тьмой тишину.

Но длилось это совсем недолго.

Вскоре новая композиция мягко разрезала полную ожидания тишь и новые же огни начали зажигаться на сцене. Вернувшееся к прежнему уровню освещение явило взору четыре фигуры. Две пары девушек и юношей в псевдоаристократических тёмных нарядах медленно вышагивали в ритме стилизованной под классику музыки. Дамы сжимали в левых руках по увенчанному огоньками вееру, тогда как кавалеры постукивали по полу горящими наконечниками вычурных тростей.

Сергей не был силён в классических танцах и потому не мог сказать, к чему именно артисты отсылали, но что-то знакомое в их движениях всё же находил. Пары неспешно двигались по кругу, глядя в глаза партнёру и выставив перед собой правые руки, но коснуться при этом друг друга никто не смел. Между выставленными ладонями дам и их кавалеров неизменно оставались один-два сантиметра, и только лишь немигающие взоры создавали меж танцующих нерушимую связь. А веера и трости тем временем выписывали в пространстве плавные размеренные движения, ещё больше подчёркивающие некую возвышенность и даже интимность происходящего. Полная противоположность первому акту.

Однако затем на сцене начал разыгрываться настоящий сюжетный спектакль. Сильно сблизившись, одна из дам спровоцировала падение другой. В немом диалоге особы взялись выяснять отношения, к чему без промедлений присоединились и их спутники. И всё это под неумолимо мрачнеющее музыкальное сопровождение.

И вот в миг, когда страсти достигли предела, парни сбросили с себя сюртуки и принялись фехтовать горящими тростями так, будто те были саблями. А вместе с тем девушки сорвали с себя пышные юбки, что, взметнувшись в воздух, ярко вспыхнули поглотившим их пламенем, и начали энергичными танцами поддерживать «защитников их чести». Резкие перемены в музыке, разумеется, также присутствовали. Теперь в ней всё яростнее и отчётливее звучали быстрые электронные мотивы, хотя и заметно ослабевший налёт классики продолжал сохраняться.

Сергей аж рассмеялся от такой картины. Её крайняя несуразность и вместе с тем полная органичность захватывали его с головой. А ведь это она только начинала набирать обороты. Вскоре сражающиеся стали буквально выдыхать огонь над головами друг друга. А уж когда к делу подключилась акробатика…

Восторгу зала не было предела. Сергей ограничивался преимущественно широкой улыбкой и громкими хлопками, но подобная сдержанность была скорее исключением. По клубу прокатился такой гвалт выкриков, аплодисментов, возгласов и топотов, что на полный десяток секунд стало неслышно даже изливающуюся со всех сторон музыку. Хотя громкость у оной была соответствующей размаху шоу.

Вдоволь насражавшись на потеху публике, парни на сцене отбросили успевшие уже погаснуть трости и пожали руки, после чего вернулись к своим партнёршам. Которые затем в самом прямом смысле на них запрыгнули. Даже внимательно отслеживая все движения и переплетения рук и ног артистов, Сергей всё равно не мог до конца понять, как они вытворяли всё то, что вытворяли далее. Девушки то были спереди парней, то оказывались у них на спинах, то вскакивали на плечи, совершали трюки, к которым Сергей даже описывающих слов для себя подобрать не мог. Это было просто круто. Особенно учитывая всё так же не покидающие их рук огненные веера.

Тут только хлопать в их честь и оставалось.

Но музыка вновь начинала замедляться, а огни гаснуть. Очередное затишье между сменами этапов выступления.

— Ну, как тебе? — поинтересовался у Сергея Денис, пока им ничего не мешало.

— Ты ещё спрашиваешь? — ответил с усмешкой Сергей. Воцарившийся мрак не давал ему полноценно Дениса разглядеть, но разговору это нисколько не мешало. — Снова чувствую себя младшеклашкой, которого в цирк привели.

— Значит, я сделал всё, как надо, — выдал довольным голосом Денис.

— Даже не сомневайся, — закивал в согласии Сергей. — Во сколько встало, если не секрет?

— Секрет, — отказался раскрывать карты Денис. — Озвучивать цену подарка — дурной тон.

— И всё же? — не стал так сразу сдаваться Сергей.

— Неа, — отрезал Денис. — Даже не надейся.

— Ну ты… — весело выдохнул Сергей. — В любом случае спасибо, — поблагодарил он. — Серьёзно, это прям огонь.

— То ли ещё будет, — пообещал Денис.

И словно дожидаясь одних только этих слов, новая мелодия принялась заполнять клуб. Неспешная и заметно более тихая, чем её предшественники. Типичный «медляк». А на сцене в то же самое время загорелись два длинных и толстых каната. И двое же парней подняли их с пола и натянули в разные стороны.

— Зараза, — недовольно выдохнул с правого боку Денис, и Сергей нехотя повернул к нему голову. Благо вернувшееся освещение вновь позволяло им более-менее нормально друг друга вразличать. — Звинияй, — попросил Денис