Капитан Первого Легиона (СИ) - Смородинский Георгий Георгиевич

Раскусит, м-да… Без Мики он бы с этим языком и за год не разобрался бы. Сейчас проблем с пониманием практически нет. Он уже спокойно думает на русском. Главное не задумываться над значениями некоторых слов, а то можно надолго подвиснуть. Подвиснуть, ага… Твою ж мать…

Усмехнувшись, Алекс скользнул взглядом по группе пестро одетых девушек и задумчиво посмотрел на памятник, мимо которого проезжала машина. По всему выходило, что с этим полковником нужно вести себя максимально естественно. Врать не стоит, проще недоговаривать. На Земле и в Системе никто не слышал о возможности обмена разумами, и об этом собеседник подумает в последнюю очередь. Нет, доказать, что он не Александр Соколов не составит труда, но сейчас в этом нет смысла. Задача: избавиться от ненужной опеки и получить десять дней на саморазвитие и изучение информации. Мика заверила, что столько будет достаточно.

Сейчас забавно вспоминать свои первые минуты в этом мире. Он ведь на полном серьезе рассчитывал, что справится сам. Ну да… Без Мики он бы уже провалил операцию.

— Такой ты мне нравишься больше, — словно услышав его мысли, негромко произнесла напарница. — Сейчас ты хоть похож на человека.

— А раньше на кого был похож?

— На шагающий танк, — хмыкнув, ответила девушка. — «Принято», «докладывай», «спасибо», «сделаю», «объясни»… Даже этот твой последний вопрос! Раньше бы ты промолчал.

— Да, наверное, — капитан посмотрел в затылок водителя, и тяжело вздохнул. — Реагирую на каждую мелочь, как какая-то истеричка. Сомневаюсь, и в голове непонятно что. Это тело…

— Нормальное! — не дала договорить Мика. — Без блокаторов и генетических вмешательств. Я подправлю эмоции, укреплю ткани, но сильных изменений не жди. Привыкай жить так, это теперь надолго. И начинай уже думать о себе как об Александре Соколове. Это очень поможет в текущем разговоре, в общении с друзьями и родными людьми.

— Но я же не он…

— С чего ты взял? — напарница хмыкнула. — Это тело родила реальная женщина, которая живет в этом городе и считает тебя своим сыном. Мы можем сколько угодно спорить о том, что важнее: разум или его оболочка, но разумные порой теряли рассудок. Родственники от них не отказывались.

— Наверное, ты права, — Алекс вздохнул и опустил взгляд. — Но принять это непросто. Ты же знаешь, у меня никогда не было матери.

— А сейчас есть! И еще сестра есть! И брат! Он сейчас там, за тебя в Системе.

— Только у него нет своей Мики, — мгновение поколебавшись, хмуро произнес капитан.

— Он справится! Я уверена, — в голосе подруги не мелькнуло и тени сомнения. — И Мику себе найдет, и обязательно спасет Госпожу. Отец не просто так поменял ваши разумы. Он нужен там, ты здесь. Вот и выполняй то, что тебе поручено.

— Принято! — Алекс мысленно улыбнулся напарнице, и в этот момент машина остановилась возле большого серого здания.

— Приехали! — объявил один из провожатых и, выбираясь из машины, придержал дверь.

Собственно, Алекс это понял ещё на подъезде. Ведь только так может выглядеть здание, в котором располагается Служба Безопасности Государства. Внушительное и монументальное, оно нависало над окружающим пейзажем, распространяя вокруг атмосферу спокойствия и надёжности.

Забавно, но в Дантане — главном городе Аргона — безопасники сидели в очень похожем здании, которое стояло в пределах видимости Резиденции Императора, неподалеку от представительства Первого Легиона.

— Андрей Владимирович сейчас на совещании, — выйдя из машины, произнес второй офицер и сделал приглашающий жест. — Сказал отвести тебя в столовую. Ты же ничего сегодня не ел?

— Да, — Алекс кивнул и изобразил на лице улыбку. — Дня три уже или четыре. Не знаю, сколько я пролежал.

Есть хотелось так, что сложно было подобрать эпитеты. Нет, лекари, скорее всего, вливали в него питательные растворы, но нормальную еду они заменить не могли. Мика тоже требовала энергии. Подруга как-то получает ее из местной Изнанки, но после случившегося в лечебнице есть захотелось сильнее. Очевидно что-то она вынуждена брать у него.

Пройдя допотопный контроль, они поднялись в столовую и провели там около часа. От бесплатного угощения Алекс отказался. У Александра хватало денег на карте, а ему нужно было практиковаться в использовании местных платежных систем. Стесняться он тоже не стал — съел столько, сколько можно было съесть в текущей ситуации. Разговаривал только с подругой, которая взялась комментировать каждое блюдо, а потом еще потребовала сходить к раздаче и заказать какие-то сладости. В четвертый раз. Объяснив, что у русских принято заедать мясо пирожными.

Это было забавно. Слушать замечания Мики и смотреть на каменные лица сидящих напротив мужчин. Офицеры молчали. Лишь уважительно наблюдали за тем, как он ест, и изредка переглядывались. Еда была вкусная и разная. В Легионе паек всегда был сбалансирован и зависел от текущих показателей организма. Здесь же никаких ограничений не существовало. С Микой в голове и меткой Тёмного на предплечье Алекс мог бы есть хоть целые сутки, но не стоило вызывать лишних вопросов.

Когда с обедом было закончено, сопровождающие отвели Алекса в приемную полковника и, указав на кожаный диван, попросили подождать. Худая хмурая женщина средних лет, сидящая за столом напротив, не обратила на их появление никакого внимания. Офицеры ушли, и Алекс, чтобы чем-то себя занять, принялся рассматривать висящие на стенах портреты.

Вообще обстановка вокруг напоминала музей старины. Столько антиквариата в одном здании он никогда в жизни не видел. Деревянный паркет, двери с табличками и именами начальников, столы стулья, диваны. Еще кадки с растениями, механические часы под стеклом, фигурные плафоны на лампах, портреты, ковры и запах…Настоящий, пропитавший все вокруг и соответствующий окружающей обстановке. Организаторы досуга в Южной долине отдали бы за этот запах целое состояние.

Ждать пришлось минут пять, когда на столе у помощницы полковника зазвонил телефон. Женщина сняла трубку, едва заметно кивнула и, посмотрев на Алекса, произнесла:

— Проходите!

— Вот! Тебе такую тетку надо в собеседники, — хмыкнула в голове Мика. — Молчали бы с ней на пару, и блеяли: проходите, выходите, принято…

— Что такое «блеяли»? — уточнил Алекс, направляясь к двери кабинета и стараясь оставаться серьезным. — Где ты это берешь?

— Я, в отличие от тебя, помню все, что заложил Отец, — Мика фыркнула. — А блеют бараны. Такие в шерсти и с рогами. Как горные козлы на Атараксе.

— Ну и зачем мне что-то запоминать? — мысленно усмехнулся он, открывая дверь кабинета. — У меня же есть ты.

— Вот да! — не стала спорить подруга. — Я это весь твой ум. Без меня бы лизал соль и орал, подзывая самок. Все! Хватит болтать! Настраивайся на беседу.

Кабинет полковника вполне соответствовал всему здесь увиденному. Просторный, с картами на стенах, коричневыми занавесками и мягким ковром на полу. Хозяин кабинета сидел перед торцевым столом за экраном, под портретами двух людей, которые он уже видел в приемной.

Высокий сухощавый мужчина с седыми, коротко стрижеными волосами. Александру во время их первого разговора он показался простоватым, и это лишний раз подтверждало высокую компетентность этого человека. При одном только взгляде на полковника было понятно, что разговор будет очень непростым. Впрочем, на другое он и не рассчитывал.

— Здравствуй, Александр! Проходи, присаживайся, — полковник указал на стул, напротив которого на столе стоял предмет похожий на камеру. — Надеюсь, ты не будешь против, если я запишу твои показания?

Такое начало вселяло надежду на позитивный исход этого разговора. Представители власти должны обращаться к гражданам на «вы», а это «ты» уводило беседу в полуофициальную плоскость. Таким обращением Семенченко выказывал степень доверия собеседнику. «Работает только от старшего к младшему, и понятно, что это игра, но и что? Полковнику от него что-то нужно, и это не может не радовать», — подумал Алекс и, кивнув, произнес: