Гробница императора - Стив Берри

Эксперт кивнул:

– Все остальное не имеет значения. А теперь перейдем к другой проблеме. Покажите.

Сунув руку в карман халата, ученый достал серебристый предмет, сверкнувший в тусклом свете ламп.

Наручные часы.

Судя по виду, серийного производства. Циферблат и стрелки засияли в темноте. С одной стороны торчала заводная головка, выгравированное слово «Шанхай» указывало место изготовления.

– Этим часам не один десяток лет, – заметил Тан.

– Они были обнаружены внутри, когда мы сюда проникли. Именно это обстоятельство в первую очередь взбудоражило археологов музея даже больше, чем находка рукописей.

Теперь Тан в полной мере осознал, какая же сложная задача стояла перед директором музея.

– Значит, здесь уже кто-то побывал до вас?

Ученый кивнул:

– Несомненно. Во времена Цинь Ши-хуанди наручных часов не было. Переверните их.

На крышке были выгравированы иероглифы. Поднеся часы ближе к свету, Тан прочел надпись.

СЛУЖИТЬ НАРОДУ

1968

Ему уже приходилось видеть часы с такой надписью. Такие вручались членам высшего руководства компартии по случаю семидесятипятилетия Мао Цзэдуна. Ничего вычурного и дорогостоящего – просто подарок в знак памятного события.

26 декабря 1968 года.

Лишь считаные единицы из этих вождей первого поколения остались в живых. Хотя они занимали особое место в коммунистическом пантеоне, многие пали жертвами чисток Мао. Другие умерли от старости. Однако один человек продолжал активную работу в правительстве.

Председатель Госсовета, время от время демонстрирующий подарок от бывшего вождя.

Тан хотел знать наверняка.

– Текстов Конфуция здесь нет? Вы в этом уверены?

Эксперт покачал головой:

– Они изъяты отсюда, все до одного. Они должны были быть здесь, но их нет.

Похоже, он подвергался ударам со всех фронтов. Цзинь Чжао. Лев Соколов. Линь Йон.

И вот теперь это.

Тан снова посмотрел на зажатые в руке часы.

И понял, кому именно они когда-то принадлежали.

Глава 11

Отойдя от мужчины, неподвижно застывшего на полу, Кассиопея приблизилась к двери. Наконец она перешла к наступательным действиям. Молодая женщина готова была без колебаний пристрелить всякого, кто встанет на пути к свободе.

Кассиопея осторожно выглянула в узкий коридор. В двух метрах была полуоткрытая дверь в туалет. Напротив – еще одна дверь, чуть дальше, закрытая. Коридор, судя по всему, заканчивался ярко освещенной прихожей.

Кассиопея шагнула за дверь.

Стены были выкрашены в грязно-розовый цвет, штукатурка на потолке облупилась. Определенно, отдельный дом. Скорее всего, взятый в аренду. Несомненно, расположенный где-нибудь в тихом, безлюдном районе, очень кстати с комнатой без окон под лестницей.

На Кассиопее были те же самые джинсы и рубашка, что и два дня назад. Куртку отобрали у нее в первый же день. Любопытно, но ей оставили бумажник и паспорт. Все пропахло по́том, и она была не прочь принять горячий душ, однако при мысли о том, что по ее лицу снова потечет вода, у нее внутри все перевернулось.

Кассиопея старалась двигаться бесшумно, держа пистолет наготове, положив палец на спусковой крючок.

Дойдя до конца коридора, она направилась было к входной двери, однако где-то рядом послышался приглушенный голос.

Остановившись, Кассиопея прислушалась.

Кто-то говорил. Затем молчание. Снова голос. Как будто разговор по телефону. Вслушавшись, Кассиопея убедилась в том, что голос был один. Она решила, что у этого ублюдка перед ней тоже есть должок. Частично она уже выплеснула свою злость на мужчину, оставшегося лежать в ее камере, так почему бы не довести дело до конца?

Кассиопея определила, откуда доносился голос: еще один короткий коридор заканчивался приоткрытой дверью. Прежде чем двинуться дальше, Кассиопея выглянула в окно. Ничего, кроме деревьев и зеленого луга. Дом находился где-то в сельской местности. Сюда Кассиопею привезли в багажнике легковой машины, с завязанными глазами. По ее прикидкам, дорога заняла где-то часа полтора, что, учитывая расположение Антверпена, могло означать и Бельгию, и Голландию, и даже Францию.

Перед домом стояла темная «Тойота». Интересно, где ключ – в замке зажигания или в кармане одного из похитителей?

Приглушенный голос продолжал разговаривать по телефону.

Что ж, можно воспользоваться уединением, так кстати созданным тюремщиками. Кассиопея хотела узнать, на кого работают эти люди. Возможно, это выведет ее на след похищенного сына Льва Соколова. Только это и беспокоило Кассиопею. Слава богу, она просчитала все на несколько ходов вперед и сделала то, что сделала: втянула Коттона.

В противном случае ее сейчас уже не было бы в живых, а мальчик пропал бы навсегда.

Кассиопея шагнула к двери, не отрывая взгляда от вертикальной полоски света, пробивающегося из комнаты.

Что-то в интонациях голоса показалось ей знакомым.

Кассиопея понятия не имела, сколько человек находится за дверью, но ей было все равно. Нервы ее были натянуты до предела. Терпение подошло к концу.

Грязная, измученная, голодная, она была вне себя от ярости.

Крепко сжав рукоятку пистолета, Кассиопея уперлась левой ногой в пол и что есть силы обрушила каблук правой на дерево.

Распахнувшись внутрь, дверь с грохотом ударилась в стену.

Бросившись вперед, Кассиопея сразу же увидела, что в комнате находился только один мужчина, говоривший по сотовому телефону.

Увидев ворвавшуюся женщину, он не выказал никакого удивления. Вместо этого просто закрыл телефон и сказал:

– Пора бы уже.

Кассиопея уставилась на него, словно увидела призрака.

И в каком-то смысле это действительно было так.

Малоуну еще никогда не приходилось слышать слово «евнух» в разговоре.

– В смысле, кастрированный мужчина?

– А бывает что-то еще? – усмехнулся Иван. – Отвратительные люди. – Он развел своими короткими руками. – Они ложатся, раздвигать ноги, чик-чик, и больше ничего нет. – Иван поднял палец. – И не издавать ни один звук. Самый маленький крик не срывается с губ.

– Зачем они так делают? – спросил Малоун.

– Честь. Они умоляют, чтобы это сделать. Знаешь, как поступают с отрезанными частями? Их называют «пао», сокровища, и кладут в банку на высокая полка. Называется «као шен». Высокое место. Символ достижения – высокое положение. Все это есть настоящее безумие.

Малоун был полностью согласен с этим.

– Но они это делают во все времена. Сейчас евнухи готовятся захватить Китай.

– Ну-ка, еще раз?

– Это есть южный сленг? Я понимаю, ты есть с американский юг. Оттуда происходит имя Коттон.

– Ближе к делу, черт побери.

Похоже, Ивану нравилось, когда собеседник считал его тупицей, однако этот грузный, неповоротливый русский был далеко не глуп.

– Братство «Ба». Тайный китайский организация. Возникает больше двух тысяч лет назад. Современная версия не есть лучше оригинала. Они собираются вступать в игра за власть. Ничего хорошего ни для моя страна, ни для твоя. Это есть плохие люди.

– Какое отношение имеет все это к Кассиопее?

– Я не знаю точно. Но связь есть.

Малоун почувствовал, что этот человек лжет.

– Ты несешь чушь!

– Ты мне нравишься, Малоун, – усмехнулся Иван. – Но я тебе не нравлюсь. Много негатива.

– Эти двое на противоположной стороне улицы не внушают мне ничего позитивного.

– Не беспокойся насчет них. Убийство избавляет мир от две проблемы.

– К счастью для всех нас, ты был здесь, на работе.

– Малоун, проблема, с которой мы имеем дело, есть очень серьезная.

Резко шагнув к Ивану, Коттон схватил его за грудки и с силой впечатал спиной в кирпичную стену. Затем наклонился к самому его лицу.

– Не могу не согласиться с тобой. Где Кассиопея, черт побери?

Малоун понимал, что прикрытие русского откликнется на его выпад. Он приготовился развернуться и разобраться с обоими. Разумеется, если они не решат просто его пристрелить.

– Нам нужен этот злость, – тихо произнес Иван, дохнув зловонием гнилых зубов.

– Кому «нам»?

– Мне, Коттон.

Эти слова прозвучали справа от Малоуна. Новый голос. Женский. Знакомый.

Надо было догадаться сразу.

Отпустив русского, Малоун обернулся.

В десяти шагах от него стояла Стефани Нелл.

Взведя курок, Кассиопея направила пистолет на Виктора Томаса.

– Ах ты, жалкий долбаный…

– Не говори то, о чем можешь пожалеть.

Судя по всему, это помещение служило местом встреч. Один стул занимал Виктор, но были еще три пустых стула, а также столики с лампами. Окна выходили на площадку перед домом, на которой стояла «Тойота».

– Ты меня пытал!

Томас пожал плечами:

– Ты бы предпочла, чтобы это делал кто-то другой? Я, по крайней мере, позаботился о том, чтобы ощущения были терпимыми.

Кассиопея выстрелила в основание обтянутого гобеленом стула, целясь между ног Виктора.