Два спутника для Марии - Наталия Ипатова

— И на сей счет ты в курсе?

— Просто… Джек говорил об этом почти теми же словами.

— Я помогу Джеку, я уже думал об этом. Я устрою его на службу. Если только он перестанет представлять меня этаким злодеем, готовым вонзить нож в спину любому Драммонду. Есть еще слезы в этих глазках?

Мария деликатно вытерла нос.

— Мне так жаль мои волосы, Рэм.

— Прости. Не знаю, насколько это для тебя утешительно… С волосами или без них, ты равно дорога мне.

— Рэм… Джек уверял, будто ты собирался соблазнить меня. Это правда?

— Ну, разумеется… да.

— Тогда… пожалуйста, поцелуй меня. Мне это очень нужно.

Рэм помедлил. Его рука бережно обнимала плечи Марии.

— Мне бы стоило сперва избавиться от этой ржавчины на лице, — сказал он с неловким смехом. — Чтобы раз и навсегда не отбить у тебя желание заниматься этим делом. Я же колючий, как еж.

Она погладила его щеку.

— Это считается отговоркой. Пожалуйста, Рэм.

Он осторожно коснулся ее губ. Она задержала дыхание, и через пару секунд глаза ее открылись.

— Я могла бы и обидеться, Рэм Конахан. Если бы мне нужен был братский поцелуй, я обратилась бы к Джеку…

Возмущенная тирада не успела завершиться, как Рэм по-настоящему впился в ее губы. Через несколько секунд ей удалось вырваться, и она тут же спрятала пылающее лицо в ладонях.

— Я напугал тебя?

— Да… Нет. Это, мягко говоря, неуважительно.

— Лет через пятьдесят я, может, и научусь делать это уважительно. Мне убраться?

— Нет! Не уходи. Мне без тебя… холодно.

Рэм все-таки встал, сходил к костру, собрал ее высохшую одежду и вернулся.

— Одевайся, — велел он и скрылся в тумане. Мария проводила его взглядом до тех пор, пока молочная пелена не сомкнулась за его спиной. Потом осторожно потрогала свои губы.

Глава VI. Долгий путь на Рамо-Вэлли

— Конахан, ты шпагой, что ли, побрился?

Рэм обернулся на только что проснувшегося Джека.

— Между прочим, и тебе не помешало бы. Мне не кажется, что темная щетина привлекательнее рыжей.

— Похоже, ты не торопишься взрывать очередной город?

Джек не заметил, как Рэм поджал губы. Сам того не желая, он угодил в больное место. Безумие, заставлявшее Конахана дразнить огненную смерть, кончилось. Но Рэм Конахан был не из тех, кто позволил бы парочке Драммондов увидеть себя в миг слабости.

— Вообще-то я жду, когда ваша милость соизволит продрать глаза, — сообщил он. — Вот увижу, что вы двинули на Рамо-Вэлли, и займусь делом со спокойной душой. Зря вы отказались ехать с полковником из Вейса.

— Что значит — двинули на Рамо-Вэлли? — вмешалась Мария. — Без тебя?

— Без меня, — согласился Рэм.

Полные яростно вспыхнувших гнева и боли глаза Марии встретились с его спокойным, чуточку грустным взглядом. Разумеется, она все поняла. Пытаясь ободрить ее, он улыбнулся, не подумав, что при его нынешнем состоянии духа вместо беззаботной усмешки выйдет у него страдальческая гримаса.

— Собирайтесь, — распорядился Рэм, пытаясь прекратить все это. — Ройч уже нервничает.

— Нервы Ройча — это, разумеется, святое, — пробормотала девушка и закусила губу, испугавшись возникшего в ней и, как показалось ей, недостойного желания сказать ему что-то жестокое. Потому что на свете сейчас не было мысли страшнее той, что она потеряет этого веселого, гордого и сильного человека, что эта красивая голова может уткнуться лицом в пыль и не подняться со словами шутки на устах. Что какой-то грязный кочевник отсечет ее и, схватив за золотистые кудри, швырнет к ногам своего хана. Это, как говорил Джек, была та легкая смерть, о которой Рэм мог мечтать. Но могло случиться и худшее — если тайсам удастся схватить его живым.

— Но я не понимаю! — со слезами в голосе, уже сидя в седле, воскликнула она. — Что заставляет тебя идти туда? В таких делах… тут даже, наверное, не приказывают?

Рэм молча кивнул.

— Ты и так сделал больше, чем они могли ожидать. Ты ведь заслужил право…

— На что?

— На то, чтобы остаться в живых.

— Мария, прошу тебя, давай оставим этот разговор.

— Но я хочу понять, что тебя туда тащит.

— Это звучит довольно банально, — вмешался Джек, — и Конахан наверняка расхохочется, если я скажу, зачем ему сдался этот Арсан. Это называется воинским долгом, Мария. Это то, что заставило Драммондов оборонять обреченный Крисборо.

— То, из-за чего мужчины бросают на произвол судьбы всех, кому они дороги?

— Может, вам надоест копаться у меня в душе? — вскипел Рэм.

Спутники разом прервали разговор. Дальше, до самого вечера, они ехали в молчании. Неизвестно, о чем думал Рэм, а Джек ощущал себя сопровождающим приговоренного на казнь.

Ландшафт вокруг становился все более холмистым. Кое-где появились выходы скальных пород, выступавшие из зарослей вездесущего и непобедимого вереска. Небо хмурилось, и было довольно прохладно.

На ночевку остановились возле каких-то кустов, огня не разжигали. Помертвевшая от горя Мария не сомкнула глаз и не произнесла вслух ни слова. Рэм лежал тихо и ни разу не пошевелился. Возможно, он даже спал.

Рассвет разбудил их морозом. Перекусив, все в том же подавленном настроении они двинулись дальше, незаметно для себя все выше и выше поднимаясь в холмы, являвшиеся предгорьями возникавшей на западном горизонте гряды.

— Мы дали крюк, — сказал Рэм. — Случай с той погоней обеспокоил меня. Мне кажется, тайсы движутся быстрее, чем я предполагал.

Внезапно лошади их остановились на краю некрутого обрыва. Внизу, видимый им словно с птичьего полета, открывался молчаливый, по-видимому, опустевший Арсан.

— Вот еще пример того, как не надо строить города, — заметил Рэм. — Если бы мне довелось штурмовать его, я поставил бы пушки здесь.

Мария глядела на этот крохотный безобидный городишко, как христианская мученица на львов.

— Хорошо, что у тайсов нет пушек, — откликнулся Джек. — Но замечание следует учесть, когда придется отбивать город обратно.

— Запомни место на всякий случай, — посоветовал Рэм.

— Вам… Вам не кажется, что вы опоздали, господа? — спросила Мария, глядя из-под руки на потемневший восток.

С востока на долину наползала туча. Джек не ожидал, что при свете дня это зрелище окажется еще внушительнее, чем тогда, поздним вечером, под Крисборо. Легкий гул прокатился по почве под их ногами, и не исчез, но становился с каждой минутой все ощутимее и раскатистее. Тайсы подходили к Арсану.

— Я опоздал, — прошептал Рэм. Лицо его побелело от напряжения и отчаяния. — Я опоздал! Должно быть, я и впрямь не очень торопился, — сказал он голосом, полным презрения к себе. И рванул поводья Ройча, намереваясь спуститься вниз, навстречу орде, и потягаться с ними в беге наперегонки к воротам города. Джек поставил своего коня на его дороге.