Багряноборцы. Книга первая - Константин Евгеньевич Ищенко

До города они добрались уж к ночи.

ГЛАВА 6

С последними лучами Солнца Земля погрузилась во мрак. И ни Луна, ни Звезды не собирались выходить на небосвод, чтобы пролить хоть немного света на накрытый темнотой мир. Добравшись до города, Иван остановился у раскрытых настежь ворот, насторожившись, он хорошо помнил, что когда выходил, оставил только слегка приоткрытой одну створку. Предчувствие недоброго охватило Багряноборца. Решив проявить осторожность, богатырь велел детям держаться позади него и пока не двигаться. Сам же Иван, для того чтоб не зажигать огонь и не привлекать лишнее внимание, на несколько мгновений закрыл глаза, давая им привыкнуть к темноте, и, когда открыл очи вновь, то уже довольно неплохо мог видеть в темноте. Подготовившись, богатырь потихоньку двинулся вперед, внутрь города, поведя ребятишек за собой, наказав им ступать как можно тише.

В городище царил настолько густой мрак, что от зрения Ивана оказалось мало толку, богатырь сам едва мог видеть на расстоянии в несколько локтей. А о детях было нечего и говорить. Ребятишки не разбирая дороги постоянно спотыкались и падали, поднимая при этом шум. Намучавшись с ними, Иван рассудил, что лучше не вести детей с собой, не известно какие опасности ждут впереди. Для того, чтобы спрятать детей, богатырь зашел на ближайшее подворье и обследовал его, убедившись, что ни хозяев, ни кого-либо другого здесь нет, богатырь завел ребятню в избу, веля им быть ниже травы, тише воды, до тех пор, пока он не вернется. Малыши все поняли, рассевшись по лавкам, они облокотились друг на друга и тут же уснули.

– Вот и добре. – сказал Иван выходя из избы, прикрывая за собой дверь.

На время оставив детей, Багряноборец двинулся по петляющей улице города, к дому кузнеца. И чем ближе Иван подходил к подворью Глеба Коваля, тем все сильнее становилось его предчувствие беды. За все время пути, богатырь не услышал ни малейшего звука, ни шороха мышки, ни шевеление скота, ни даже шепотка в избах.

– Ох, не к добру все. – шепотом проговорил Иван, замерев не вдалеке от подворья Глеба Коваля.

Калитка во владения кузница была выбита, а перед ней лежало что-то белое, со своего расстояния Багряноборец, никак не мог разглядеть что. Обнажив саблю, Иван медленно, крадучись, начал приближаться к подворью. С каждым шагом, очертания лежащего перед калиткой становились все четче и в итоге Иван сумел разглядеть, что, а вернее кто, покоился перед входом во двор кузнеца.

Этим кем-то оказался жрец Белобога, склонившись над телом, богатырь внимательно изучил погибшего Белимира. Посему выходило, что жрец пытался преградить кому-то путь, о чем говорят разведенные в стороны руки, однако его старания оказались тщетными. Неизвестные не стали слушать Белимира, засадив ему топором прямо в лоб. Жрец умер даже не успев понять, что произошло.

– Скверно, очень скверно. – покачав головой, сказал Иван, осторожно обходя тело погибшего.

Во дворе, богатыря ждали новые следы разыгравшейся трагедии. Прямо за калиткой Иван обнаружил несколько растерзанных тел. Это Топтыга дорого продал свою жизнь. Только множество вонзенных в него копий, смогли остановить медведя. Погладив по голове косолапого, пожелав ему лучшей доли в новой жизни, богатырь осмотрел растерзанных. Ими оказались жители города.

– Что ж такое случилось здесь? Какое колдовство злое легло на них? – сам себя вопрошал Богряноборец, продвигаясь в глубь подворья.

Уже рядом с избой Глеба Коваля богатырь обнаружил еще пару тел, на сей раз с пробитыми головами. Видно было, что здесь потрудился кузнечный молот. Не став останавливаться рядом с убитыми, Иван поспешил в избу, но ни хозяина, ни его сестры там не обнаружил. Выйдя из избы Богряноборец сразу ринулся к амбару, в котором он с Ольгой расположились. Но и в амбре было пусто, пропали как Ольга с Петей, так и все снаряжение Багряноборцев.

– Знали, значит, зачем шли. – проговорил задумчивый Иван, вернувшись во двор. И тут до него донеслось тихое жалобное ржание.

Идя на звук, богатырь завернул за кузнечные постройки и побежал к ясеню, под которым была привязана его лошадь. Несчастное животное лежало на боку и плакало. Из глаз лошади текли настоящие слезы. Бросив рядом с собой саблю, Иван упал на колени, приподняв голову кобылицы, поглаживая ее, успокаивая. Бегло окинув взглядом раны лошади, Багряноборец сразу все понял. Единственно, чем сейчас Иван мог помочь измученному животному, это избавить его от боли. Ласково поглаживая ладонью гриву кобылы, богатырь с болью в сердце сказал:

– Прости меня родная, с отрочества мы с тобой. Много раз выносила ты меня из беды, жизнь мне спасая. А я единого раза не смог уберечь тебя. – голос Ивана дрогнул. – Прости меня за это, милая моя Ягодка, и ступай с миром. В новой жизни тебя ждет воля вольная, да степей раздолье, скачи к свету. – вымолвив это, Иван достал нож, прикрыл кобыле глаза и резким ударом, прекратил мучения несчастной.

Опустошенный потерей верной подруги, богатырь подобрал саблю, поднялся с земли и, чтобы не дать горю затмить разум, пошел прочь, искать следы нападавших, в надежде понять, куда делись: Ольга, Петя и кузнец с сестрой.

Вернувшись к избе Глеба Коваля, Иван принялся внимательно разглядывать место битвы кузнеца с горожанами. Рядом с телами, павших от руки Глеба, Богряноборец обнаружил пару неглубоких борозд.

– Видно, как не старался кузнец, схватили его и прочь поволокли. – озвучил сам себе догадку Иван. – А следом и сестру его. – богатырь перевел взгляд на другие, мене глубокие борозды. – Но куда же делась Ольга, пустилась в погоню? Одна?

От размышления Багряноборца отвлек стремительно приближающийся топот копыт. Затаившись за ближайшим сараем, Иван решил посмотреть, кто въедет во двор. Ураганом, ворвавшимся во двор, оказалась Ольга, верхом на своем коне Вихре с дочкой кузнеца за спиной. Лихо осадив скакуна, поленица спрыгнула на землю и на ходу выхватывая меч, устремилась в избу Глеба Коваля.

– Там никого нет. – остановил воительницу Иван, вышедший из-за укрытия.

В воинственном пылу Ольга не сразу поняла, кто к ней обращается и уже собиралась ринуться в бой, но вовремя разглядела брата, опустила занесенную для удара руку.

– Что здесь случилось? – задала вопрос успокоившаяся поленица

– Это я хотел у тебя спросить. – ответил ей Иван. – Ведь ты оставалась на подворье, когда я уходил.

– Я была вынуждена покинуть двор сей. Незнамо откуда появившийся Аспид Окаянный, появился, схватил Есению и понес в логово свое. Но я догнала его, отбила дочь кузница. а самого Змея в Навь18 отправила.

– Так все и было. – подтвердила слова воительницы Есения,