Маленькая Миледи 2 Первые шаги - Дмитрий Минаев

– Помогите! – послышался новый хрип, видно бедолага уже сорвал голос.

– Хоть бы заткнули его чем, – недовольно пробурчал тот, что стоял на часах.

– Этт, не можно делать, – опять встрял коротышка, у которого, похоже, был словесный понос, – Для Его Тёмного Величества самый смак, когда жертва стонет и мучается. Как приправа к пресному блюду.

– Ты что, Сав, решил в ученики адепта податься? – уставился на говорливого угрюмый.

Что тот ответил, я, оказавшись в комнате, не расслышал. Потому что распятый на столе довольно высокий дедок взвыл во всё горло, призывая лесных богов.

– Орёшь, это хорошо, – довольно ухмыльнулся совсем молодой белобрысый парень, – Разрушителю понравится. О, Владыка Тьмы, – взвыл он, – приношу тебе в дар эту никчемную…

А я то что стою? Кого жду?! Не дожидаясь окончания Слова призыва, я прыгнул на адепта прямо через стол. Кинжал как-то сам собою вошёл ему в грудь. Осталось лишь на пару мгновений удержать клинок в пронзённой плоти, пока он не выпьет тёмную душу.

Всё, клиент готов. Поднимаюсь. На улице шум и крики. Наши пошли на штурм.

Наши?

Ну имперцы. Мы ж теперь с ними воюем бок о бок! Вон и Ламмар показался. Эго массивную фигуру ни с чьей не спутаешь. И чего ради полез в самую гущу схватки? Застоялся, как конь боевой? Оп-па! Из-за забора по ту сторону дороги вынырнул арбалетчик. Проклятье! Дауартин же его не видит! Сейчас нажмёт на спуск и пи… Нехрена… Стрелок завалился вбок, а из-за тына показался… Э-э, да я, вроде, его знаю… Видел в крепости… Не могу вспомнить.

– Не стреляйте! – крикнул воин, поднимая руки, – Мы сдаёмся!

Ну вот и всё. Без меня справятся. Подобрал клинок тьмы и отправился обратно. Чтобы не идти по дороге, на которой было не протолкнуться от имперцев, эльфов, пленных и местных жителей, громко благодаривших своих освободителей, шмыгнул через огороды и напрямки по лесу.

Удачно проведённая операция навивала благодушное настроение, и потому я не сразу догадался о причине столь неприятного звука. Понять не понял, а тело уже само бросилось на землю. И вовремя. Стрелы были ещё в полёте, а я уже нёсся к кустам, за которыми засели несостоявшиеся Робин Гуды. С разбегу прыгнул вперёд, ломая ветки, уже догадавшись, кто воспользовался мной в качестве мишени. Так и не успев выпустить по второй стреле, Эйва с Гэвой полетели на снег, а я приземлился точнёхонько в своё тело.

– Вы что творите, дуры бестолковые! – вскочив на ноги одним махом, взревела я дурным голосом, – Куда вам в бой, раз вы своих от чужих не отличаете! Ты, Эйва! С глаз моих долой, чтоб ближе двух полётов стрелы не подходила! Ты, Гэва! Похоже с Хорхом это у вас семейное – пытаться меня убить. Обоим руки-ноги поотрываю! А вы что веселитесь, лаэр Эрвенд, прикажите отобрать у этих девчонок луки, и чтобы… чуть не брякнула "на пушечный выстрел"… на дневной переход их к ним не подпускали.

– Не-е, так дело не пойдёт, – отрицательно мотнул головой владыка, – Наоборот, они будут с ними упражняться теперь днём и ночью. А то виданное ли дело промахнуться по цели с десяти шагов. Прямо позорище какое. У нас в Золотом лесу таких неумех от сотворения мира не было.

– Надеюсь, что мишенью буду не я?

– Разумеется.

– Хотите, чтоб в следующий раз они меня точно изрешетили.

– Что вы, Ола, так злобствуете? Вы ж сами приказали им охранять ваше тело, а тут из леса выскакивает Тень с клинком Тьмы. Что ж им было делать?

– А чем прикажите сражаться, ведь Меч Света мне никто не выдал!

Проклятье, а я кинжал то по дороге бросила, чтоб стрелки не могли прицелиться. Ни слова не говоря, кинулась за ним.

– Ну это дело поправимое, – буркнул вслед Эрвендилтоллион.

Возвращалась я в деревню чернее тучи, зло помахивая ножичком. Что делать, ножен то к нему нет. Кстати, и у адепта на поясе их тоже не было. Как же он свою "игрушку" таскал, не в руках же.

Настроение было хуже некуда. Руку ободрала, подол платья испачкала. Хорошо, хоть не разодрала его, трижды выпутывая из кустов. Попросить что ли у владыки эллиенскую походную одежду. Такую же, как у Эйвы. С ней теперь и разговаривать неудобно. После того, как полкана на них с Гэвой спустила. Так что вся надежда теперь на лаэрииллиэна. А вот и он, лёгок на помине. Беседует с Ворхемом у крайнего дома. Уж не меня ли поджидает.

– Эх, чует моё сердце, не к добру вся эта возня с адептами, – произнёс владыка, глядя, как заходящая Алэма красит последними лучами край неба в кроваво-красный цвет.

– Проклятье! Я ж совсем забыла! Клэрион предупредил меня о вторжении, – ни с того ни с сего вырвалось у меня.

– Кто должен напасть?! – впился в меня взглядом эльф.

– Не знаю, он не сказал.

– Адепты проговорились?

– Ни малейшего понятия. Мы перебросились буквально парой слов.

– И все они были о любви?

– Не смейтесь, мы ведь даже толком не попрощались, – мой голос предательски дрогнул, и я зашмыгала носом.

– Извини, Ола. Надо предупредить имперцев.

– Скажите Кару, а Лам пусть в деревне заканчивает. И пленных пусть допросит.

Опять мы за круглым столом. Я тянула отвар клеа и никак не могла согреться. Чтобы я ещё хоть раз лежала вот так на снегу… К этому времени я уже рассказала союзникам всё, что знала, ответив на массу вопросов.

– Это всё, нирта, что вы забыли нам сказать? – как всегда, не удержавшись, съязвил Карраэлгар.

Теперь они с владыкой что-то обсуждали на имперском, изредка бросая на меня взгляды. Нет, надо учить языки. Без этого никак.

В прихожей раздался стук. Не снимая запорошенного снегом плаща, на пороге показался Ламмар, тут же прокаркав что-то на своём.

– Никто из врагов не ушёл, уцелевшие – допрошены, – коротко пояснил Кар.

– Чего они хотели?

– Вас. Найти. Схватить. – ответил сам Лам.

– Тогда пусть найдут, – я решительно соскочила со стула, сдёрнув с соседнего плащ.

Глава 4.

И вот теперь мы черепашьими шагами ползём по склону. Передвигаться трудно – тропка совсем узкая, двоим не разойтись. Когда Клэр ударил своим мечом по тёмному алтарю, взрыв был такой мощный, что обрушил полскалы. Всю дорогу, как корова языком слизнула. Каменная лавина сошла вниз, докатившись до башни донжона.

Чтобы проехать на нарге по тому пути, которым мы двигались, не могло быть и речи. Тут постоянно нужно было смотреть под ноги, иначе можно было сверзнуться с почти отвесных скал. Только что выпавший снег подсвечивал путь. Не представляю, чтобы мы делали без него в кромешной тьме. Но он же коварно сглаживал, прикрывая собой все неровности, выбоины и покрытые льдом участки. Мне то по ним не идти, а вот отцу Фергюсу, что нёс меня на руках, приходилось несладко.