Фея из Преисподней - Ad Astra

во дворце. Оставшиеся же были детьми, которых я не имела права привлекать к работе.

Я завидовала первому региону. У них был спирт. Я завидовала второму сектору. У них были настолько удивительные животные, что моя внутренняя капризность умоляла хотя бы об одном. Лайм выслушал меня спокойно, показал ценники, а после я заткнулась, думаю, на очень долгий срок. Мне обидно».

Сегодня я решила погулять в лесу. Взяла с собой револьвер, флягу с водой и Ждака, и отправилась на проветривание к границе, где деревья были красивее. Мы хотели найти растущие там грибы, и Лайм строго приказал нам даже не пробовать их на вкус. Звучит, как вызов.

– Я, когда был маленьким, попробовал их как-то…

– И что было?

– Ну, – чуть покраснел Ждак, складывая в корзинку найденный гриб, – проблемы…с желудком.

– Понос?

– Госпожа! Что за грубые слова? В любом случае, нам их нужно совсем немного. Матушка умеет их готовить, получится вкусно.

– Она точно умеет? У нас пока только один рабочий туалет.

– Который вы занимаете притом на целый час!

– Я читаю.

– Госпожа, этим не надо заниматься в туалете.

– Мой замок! Где хочу, там и читаю! И вообще…

– Тихо!

– Ты цыкнул на меня?

– Да прислушайтесь же!

Я недовольно скривила физиономию, но замолчала. На высоких деревьях пели не известные мне птицы, в кустарниках стрекотали насекомые, и ветер играл на мягкой шелестящей листве, что изредка отрывалась от веток и прилетала мне по лицу. Я могла бы назвать это очередным свиданием с Ждаком, если бы не один странный, не вписывающийся в атмосферу звук. Мы двинулись ему навстречу, и сильно удивились, когда различили детский плач. Быть может, ребенок из села заблудился?

Раздвинув кусты, я увидела девочку десяти лет, что совершенно не походила на крестьянского ребенка. Хотя бы потому, что нижняя её часть была лошадиной. Она взглянула на меня своими большими зелеными глазами и расплакалась лишь больше, горько прижав к лицу маленькие ладошки. В её светлых кудрявых волосах застряли листья и веточки, а дорогое платье, чуть прикрывающее белый круп, оказалось порванным. Я сделала шаг вперед, села перед ней на корточки.

– Втяни сопли, давай поговорим.

– Госпожа, с детьми так не разговаривают. Отойдите.

Ждак отпихнул меня в сторону, сел рядом с девочкой, вдруг положив ей на голову свою руку. Она жалобно всхлипнула, но притихла, бросив на него испуганный взгляд. Он ласково улыбнулся, и девочка замолчала.

– Всё хорошо. Мы тебя не обидим.

Маленькая кентаврида посмотрела на меня, но я взгляд отвела. Общение с детьми – не моя стезя.

– Скажи, что случилось. Мы поможем тебе. Хоть по этой девушке и не видно, но она Императрица.

– Ну, спасибо.

– В-вы…? – жалобно проговорила она тонким голосом, и вдруг вскочила на копытца, цепляясь руками за моё платье. – В-вы?

– Я. Я.

– Пожалуйста, помогите…Не отдавайте…

– Рыба моя, я не смогу помочь тебе, если ты не объяснишь, в чем дело.

– Госпожа! – с упреком воскликнул Ждак, взяв девочку за руку. – Пойдем. Выпьешь чай, покушаешь. Я думаю, ты устала.

Мы вернулись во дворец, где нас встретили десятки удивленных взглядов. Кирка и его жена поспешили заняться физическим состоянием девочки и тотчас увели её на кухню, тогда как Лайм, схватив меня за плечи, начал внезапную и недовольную встряску.

– Где вы нашли её? Зачем привели?

– Да валялась под деревом…

– Сисиль, у нас могут быть проблемы! Вечером нам нужно вернуть её домой!

– Что ты злишься-то так? Кто это?

– Это дочь второй Императрицы! Если узнают, что она у нас…

– Ого. Не хило она так заблудилась.

Лайм тяжело выдохнул, отпустил мои плечи и принялся мерить шагами комнату. Выглядел он очень взволнованно и даже испуганно – впервые, наверное, я видела его таким.

– Эй, Лайм. А она кентаврида, потому что вторая Императрица любит животных?

– Сисиль…Иногда мне очень хочется тебя прибить.

***

К вечеру девочка была помыта, накормлена и приведена в должный вид. Как оказалось, в спокойном состоянии Эльфия предстала перед нами, как спокойный и развитый не по годам ребенок с покрасневшими от слез глазами и с исцарапанными руками. Она вела себя вежливо и почтительно, однако, не прекращала бросать на меня просящий взгляд, пускай и сидела я в самом углу. Если это очередная диснеевская принцесса, которая сбежала в лес петь с животными, я незамедлительно отправлю её домой, как того советовал Лайм. Только вставшему на ноги Мордору не нужны проблемы.

– Госпожа Сисиль, – обратилась она ко мне, проигнорировав все добрые и снисходительные вопросы от Ольхи и Ждака, – я бы хотела поговорить с вами наедине.

– Ты уверена? Ты про меня не слышала?

– Матушка высказывалась о вас негативно. Именно поэтому я решила просить помощи у вас.

Так-так-так, неужели на повестке дня конфликт матерей и их детей? Очень любопытно. Хотя подобный подход к решению проблем казался мне нелогичным, Эльфия выглядела уверенно, но вместе с тем жалко, и столь странное сочетание не могло не затронуть струны души. Лайм понял это по одному лишь взгляду на меня, и обратился к девочке, не дожидаясь моего согласия.

– Я фаворит достопочтенной Императрицы. Я должен всегда быть подле неё.

Странно, но Эльфию это устроило, и, когда все остальные покинули помещение, она подошла ближе, нервно щипая себя за пальцы. Лайм выглядел скептически. Я, должно быть, глупо. Бедная девочка…

– Скажите, Госпожа…Есть ли возможность мне остаться здесь?

– Это исключено, – тут же рявкнул фей. А я думала, что он не умеет злиться. – Ты понимаешь, что ставишь под удар весь девятый регион?

– Уверяю вас, это не так! Моей матери нет до меня дела…

– Поверь, как только она узнает, что ты здесь, сразу же появится!

– Тише, Лайм, пусть расскажет…

– Сисиль, я хочу, чтобы Мордор процветал. На тебя могут обрушиться огромные проблемы, и я не смогу тебе помочь! Я не хочу, чтобы ты…

– Я поняла, – быстро перебила его я, пока дело не дошло до личных взаимоотношений, – я очень это ценю. Давай просто послушаем. И все…

Он недовольно фыркнул. Демонстративно взмахнул рукой, и стушевавшаяся прежде Эльфия возобновила рассказ.

– Поверьте, я нежеланный ребенок. Моя матушка не хотела беременности, но отец – он был главнокомандующим армией Запада – заставил её родить.