Нортикс - Яна Данилова

я сама умела пользоваться браслетом, то связалась бы уже с Сайкомом или Маркусом, но я не знала, как это сделать.

— Все будет хорошо, — успокаивала я саму себя, — Он обещал вернуться, значит, вернется, он же не может нарушить обещание.

Только такое успокоение не очень действовало и каждая последующая минута ожидания только повышала степень тревоги и отчаяния. Не в силах больше смотреть вдаль, я начала ходить взад вперед по комнате, как будто считая, сколько шагов от двери до камина и от дивана до полок с книгами. Но мой взгляд все равно возвращался к окну, а там было пусто, никаких признаков, что сейчас кто-то появится и оглушающая тишина.

— Может взять машину и доехать до холма, где мы попрощались? Оттуда смогу незаметно пробраться к замку и может что-то разузнаю. — мелькнула безумная мысль. — Но я обещала вести себя благоразумно и оставаться в доме. Но сколько мне еще ждать? А если он никогда не вернется?

От этой мысли внутри все похолодело. Нет, он должен вернуться, он же обещал, не надо думать о плохом.

— Так, стоп, — я продолжала мыслить вслух, — почему я собственно так переживаю? Кто он мне? Правильно, никто. Я помогла этим людям, как могла, можно даже сказать с риском для жизни, но это не мой мир и я не имею к нему никакого отношения. Все, что меня должно волновать, это как быстрее вернуться домой. Это должно быть моей главной заботой. Машина у меня есть и теперь я могу ей управлять, разве это не отлично? Значит, нужно просто дождаться ночи и отправиться в лес искать портал. Но почему мне так безумно страшно за него? Страшно и грустно, что я никогда его больше не увижу? Неужели только потому, что я добрый и сострадательный человек.

И тут из леса наконец стали доносится какие-то звуки, я прильнула к окну. На поляну въезжала машина Мирины. Радостная, я бросилась на крыльцо их встречать.

Мирина с трудом выбралась из машины, ее левая нога была перевязана куском тряпки, на ноге засох ручеек крови. Из соседней двери показался Сайком, на нем никаких видимых повреждений не было, но выглядел он мрачнее тучи.

— А Питер? Где Питер? — спросила я с тревогой в голосе, — С ним все в порядке?

— Он здесь, — Сайком кивнул на заднее сиденье, — И нет, он совсем не в порядке. Нам надо занести его в дом.

— Он жив? — я с криком бросилась к машине.

— Пока жив, но боюсь это вопрос времени, рана очень серьезная. — Голос Сайкома был настолько мрачным, что было понятно, он не шутил, да и можно ли было шутить подобными вещами.

Я подбежала к машине, открыла заднюю дверь и уставилась на Питера, слезы непроизвольно полились из глаз, но я их даже не замечала. Он лежал без сознания, лицо, рубашка, все было залито кровью, ни одного признака жизни, казалось, он даже не дышал.

— Питер, — тихонечко позвала я и дотронулась до его коленки. Мизинец на его руке дрогнул, значит, он еще жив.

— Быстрее, понесли его в дом, надо остановить кровотечение, а то он умрет от потери крови, — приказала Мирина, казалось, она одна не теряла самообладания.

Мы с Сайкомом подхватили его под мышки, аккуратно вытащили из машины и положили на траву.

— Так, Сайком, ты берешь за плечи, на мне туловище, Мия, ты несешь ноги, — продолжала командовать Мирина.

Так, втроем мы еле дотащили Питера до гостиной и уложили на диван. Не думала, что он такой тяжелый, одна бы я точно не справилась.

— Надо остановить кровотечение, — я пыталась вспомнить все, что знала из школьного курса по медицине и еще хорошо бы промыть рану.

— Маркус сейчас будет здесь, он привезет необходимые травы.

Точно, Маркус и Грэм, в этой суматохе я даже не спросила, как они.

Я побежала на кухню, набрала в таз теплой воды и взяла чистые полотенца. Одно из них я прижала к ране на боку Питера, пытаясь остановить кровь, другим протерла его лицо. Он по прежнему был без сознания и это очень пугало.

— Он ведь поправится? — я вопросительно посмотрела на Сайкома. Но тот только пожал плечами и отвернулся, мне показалось, его глаза наполнились слезами, и он просто не хотел, чтобы я это видела.

— Маркус здесь! — радостно возвестила Мирина. Я отметила про себя, что Маркус всегда так неожиданно появлялся, впрочем, как и исчезал, что я не успевала понять, как именно он здесь оказывался.

Он влетел в комнату, словно с порывом ветра, поприветствовал всех кивком головы и сразу направился к больному.

— Ну что тут, как у нас дела? — поинтересовался он нарочито бодрым голосом.

— Сам видишь, не очень, — глухо отозвался Сайком.

— Я привез мазь, чтобы остановить кровотечение, сейчас мы ее намажем. И еще нюхательную соль, чтобы привести его в чувство. Мия, помоги мне снять с него рубашку, — обратился он ко мне.

Я аккуратно расстегнула пуговицы и отодвинула мокрые от крови полы рубашки, а Сайком приподнял Питера за плечи и мы смогли раздеть его. Рана в боку очевидно была очень глубокой, интересно какие органы пострадали от этого удара. Маркус взял мокрое полотенце и протер рану, а затем взял банку с мазью и густо намазал пораженное место.

— Нам надо отвезти его в больницу, — предложила я, — Или хотя бы зашить рану. Надо вызвать врача.

— У нас нет больниц, мы лечимся только у людей с даром целителя, но их больше не осталось в наших краях. — грустно вздохнул Маркус.

— Хорошо, хотя бы антибиотики у вас есть? — спросила я с надеждой.

— Что?

— Ну, пенициллин.

— Я не знаю, что это такое, девочка, — отозвался Маркус. — Но вот нюхательная соль у нас есть. — с этими словами он достал из холщевого мешочка стеклянную баночку, открыл крышку и подставил Питеру под нос.

Буквально через пару секунд Питер поморщился, его веки дрогнули и он открыл глаза.

— Где я? — прошептал он одними губами.

— Все хорошо, ты дома, — я склонилась над Питером и взяла его за руку. Но он уже не слышал меня, его глаза снова закрылись.

— Ничего, пусть поспит, сон лечит. — предложил Сайком.

— Нужно будет наносить мазь каждые три часа, — сказал Маркус, протягивая мне баночку. — Ты справишься? Нюхательную соль я тоже оставлю.

— Я могу ухаживать за Питером, — встряла Мирина, — давай мазь мне.

— Тебя ждет дома Грэм, ему тоже нужна помощь. — ответил Маркус, поднимаясь с дивана и направляясь к выходу. — Я бы и сам остался, но меня ждут и другие люди, сегодня очень