Гвардия Хаоса - Ардо вин Акисс

пронзила полоса стали, было не очень удобно, поэтому Ичиро решил обойтись только самыми простыми и короткими фразами.

– Ты разве не чувствуешь? – Ришари еще раз попыталась вытащить меч, забыв, похоже, что не так давно сказала сыну, что он достиг уровня своего дяди. – Она совершенно обычная. Совершенно обычная! Самый! Обычный! Ребенок! У нее нет мистической способности!

– Это не повод ее убивать! – сквозь слезы прокричала Мэй, обхватив приемную мать за талию и пытаясь оттащить ее от брата и сестры.

– Не смей мне перечить, Винсента! Пусть лучше она умрет сейчас, чем...

– Я тоже не понимаю, мама, – Ичиро почувствовал, что она смогла вытащить клинок на полсантиметра. А потом сдалась и выпустила меч из рук. Поднявшись с колен и развернувшись, он видел, как она, шатаясь, подошла к широкой кровати и упала на нее навзничь. Мэй не отходила от нее.

– Я так много сделала для того, чтобы она родилась... Так много... А она – простой ребенок? Убери ее как можно дальше от меня, Ичиро. Убери, потому что если я увижу ее снова, вы меня уже не сможете остановить.

***

Ичиро, уже седьмую минуту ожидая Мэй, с трудом отогнал прочь страшные воспоминания. Сразу же разболелся шрам на правой руке – след от укуса Юрики до сих пор давал о себе знать. Шрам на бессмертном нестареющем теле, которое за считанные минуты, если не секунды, восстанавливает поврежденные органы и потерянные конечности.

– Ты ошиблась, мама. Юрика далеко не обычный ребенок, – произнес он. Тогда, шестнадцать лет назад, он оставил сестру по ту сторону океана, в городе Ховине. Мама отказалась давать ей имя. Мэй сделала это за нее.

Когда прошло десять минут, а сводная сестра так и не спустилась, Ичиро ушел. «Стая» собрана и готова к бою. Конечно, Мэй смогла бы надолго вывести Дженази из боя, но раз ее не будет, то ему лично придется показать дяде, что мать не зря назвала его преемником одного из сильнейших Гвардейцев Хаоса.

Глава 5. Сказки и человек, который не сдается. Враг

12:50, 18 июля 1014 года, четверг. Федерация демократических республик Вердиро, поезд 099 ВА «Кристон-Баррау».

Ощущение неправильности происходящего не оставляло Юрику, даже когда поезд тронулся и Ховин остался позади. Слишком большое впечатление на нее произвело странное поведение стражей порядка, которые искали их по всему городу с огромным служебным рвением – и не находили. А ведь они даже не прятались... По пути к вокзалу им трижды попадались патрули, да и у самих касс охрана была удвоенной, но никто не обратил на них внимания. Смотрели как на пустое место, принимали за кого-то другого, забывали, что видели... Апогеем всего этого театра абсурда стало ничем не объяснимое поведение инспектора Просперо, который вообще застыл истуканом, стоило ему только попытаться остановить девушку и Дженази. Дженази... Юрике не приходилось сомневаться в том, что это его рук дело, только что-либо объяснять ей дядя не собирался. И сейчас он, вместо того, чтобы уделить племяннице хотя бы несколько минут внимания, задумчиво шелестел страницами газет.

Перед тем, как сесть в поезд, Дженази купил сразу два издания: «Новости Федерации» и «Загадки прошлого». С первой Юрика и сама была не прочь ознакомиться, а вторая относилась к презираемой ею «желтой прессе». Уже при одном только виде заголовка «Гвардия Хаоса – вымысел или реальность?» она закатила глаза и предпочла вид за окном, так как «Новости» пока были в руках дяди.

– «Ранфарг Белгорро публично заявил, что строительство первой в мире атомной электростанции будет завершено через пять лет,» – прочитал Дженази вслух. – Какого лешего?

– Что именно тебя удивляет? – спросила Юрика. Лица дяди было закрыто газетой, но, судя по голосу, оно было точно таким же, как у человека, который подал милостыню глухонемому и услышал в ответ «Спасибо».

– Не что, а кто, – Дженаз свернул газету и отложил в сторону. – С каких пор Белгорро выступает на публике?

– Ну, он вообще редко это делает. Все-таки генеральный директор концерна «Гефест».

– А я думал, что меня уже нельзя ничем удивить... Белгорро – директор. Белгорро.

Юрика, не сдержавшись, покрутила пальцем у виска. Семья Ранфарг, основавшая «Гефест» более ста лет назад, вывела Вердиро из Темных Веков в Век Промышленный, и по сути, стояла у истоков Федерации. Именно они построили первые фабрики, заводы и электростанции континента, благодаря им разрозненные, постоянно враждующие феодальные государства объединились вокруг принципов всеобщего равенства, свободы и личной ответственности перед обществом – в единую сверхдержаву с развитой инфраструктурой и огромным экономическим потенциалом. Нынешний глава семьи, Ранфарг Белгорро, обладает огромным влиянием на внешнюю и внутреннюю политику Федерации, и по слухам, канцлер не может принять без его согласия ни одного сколько-нибудь важного решения. Именно под давлением Ранфарга Белгорро было установлено эмбарго на ввоз и вывоз товаров из Судо – точнее, Союза свободных республик Судо – и ни для кого не было секретом, что он является одним из самых ярых сторонников войны с южным континентом.

– О Небо, он даже галстук на шею повесил, – прошептал Дженази, и неожиданно расхохотался.

Смех дяди привлек внимание остальных пассажиров вагона и в голову Юрики пришла мысль, что неплохо было бы пересесть от него подальше.

– Ты ведешь себя так, как будто хорошо знаешь самого богатого человека на всем Вердиро, – сказала она, нахмурившись.

– Теперь я уже не могу сказать, что знаю его хорошо, – Дженази смахнул выступившие слезы. – Никогда не думал, что он настолько здорово проявит себя в управлении людьми. Точнее, не считал, что он вообще на это способен.

Разумеется, Юрика не поверила ни единому его слову. Ранфарг Белгорро управляет «Гефестом» уже более сорока лет, тогда как дяде на вид не дашь больше тридцати. Нельзя даже предположить, что Дженази мог знать его до того, как он станет настолько известным. А впрочем...

– Дядя, ты ведь