Любовь через запятую (СИ) - Карпинская Настасья

***

Прыгнув на байк, прогазовав, выехала с парковки. Но мысли душат, сжигают изнутри. Я так надеялась, что избавилась от этой болезни под названием Франц, я мечтала, что буду свободно дышать, но в душе снова ад, снова душевное месиво. Меня будто выдернули из реальности и вернули на пять лет назад туда, где я сдыхала от раздирающей боли, где меня душило и ломало от тоски по нему, туда где я жить не могла без него, дышать не могла, туда где была вынуждена заново собирать себя по кускам. Туда, где телефон в стену, вдребезги лишь бы не набрать его номер. Один поцелуй, а с меня словно снесло с ног, все мысли о нем, каждый день, каждый долбанный день, сводящие с ума, ранящие, испытывающие меня на прочность и душевный вой, отчаянье и стенания от желания оказаться в его руках.

Я петляю по городским улицам, направляясь на выезд из города. Скорость и ощущение, что ты полностью управляешь происходящим, это самое кайфовое, это то, что возвращает меня к жизни из любого состояния. Выжимая газ, сливаюсь в единое целое со своим железным конем. Закрыть, задвинуть, убрать в дальний угол все эти глупые чувства. Мне уже преподали урок, и я его усвоила. Нельзя растворяться в человеке, не стоит любить сильней, чем любят тебя, не стоит доверять себя тому, кто уже единожды предал. Указатель с названием города остался позади, и газ выжат еще сильней, бросая мотоцикл вперед с удвоенной скоростью.

– Лиса-а! Да ладно! Какие люди! Сама Лаврова к нам пожаловала! – Разнеслось со всех сторон, стоило остановить байк и снять шлем. Старое прозвище прозвучало впервые за столько лет, у меня тогда был шлем с лисой еще и мои рыжие волосы в довесок, сделали свое дело и это прозвище приклеилось ко мне намертво. Столько лет его не слышала, а тут еще помнят. Все с кем когда-то катали подходили, приветствовали, интересовались, каким чудным ветром меня к ним занесло. Ульянка, махнула мне рукой с черного Сузуки стоявшего неподалеку, она висла на каком-то мужике, который тискал ее не переставая, молодняк и те, кого я не знала, тусовались по краям от трассы. Кто не катал, тот пил, громкая музыка, смех, рев движков, запах бензина и жженой резины, ибо кто-то уже крутил круги, собирая вокруг себя благодарных зрителей.

– И я по вам скучала, – это было искренне, мне действительно этого не хватало.

– Участвовать будешь? – Денис, подошел ближе, широко улыбаясь, он был завсегдатай подобных мероприятий еще со времен, когда я в школе училась.

– Не сегодня.

– Да, ладно. Давай. Вон Серый у нас без пары, выйдешь с ним на старт?

– Нет. Спасибо за предложение, но я тут слетела на трассе, передвигаюсь на обезболе.

– Понял. Сочувствую. Поправляйся и присоединяйся.

– Обязательно.

Объявили начало, и первая пара встала у черты, ожидая отмашки, рев движков, шум толпы, музыка, бьющая по перепонкам, отмашка и мотоциклы срываются с места. Толпа взрывается криками, поддерживая участников.

Сузуки мужика, на котором виснет Ульянка, подкрадывается ближе, ровняясь со мной. Он сидит за рулем, а верхом на его коленях обезьянкой висит Кравцова.

– На кого ставила? – спрашивает Улька, не отлипая от своего предмета обожания.

– Ни на кого. Просто прикатила поглазеть, – облокачиваюсь на мотоцикл, смотря на этих «сиамских близнецов».

– Зря тут неплохие бабки можно срубить, – отзывается мужик, которого мне так и не представили.

– И кто рубит? Участники или устроители? – усмехнулась, закуривая, наблюдая, как уже вторая пара выходит на старт.

– Да всем хватает. Из участников только победитель берет деньги, остальным так ласковое «спасибо» за участие.

– И какова сумма сегодня победителю?

– Сто пятьдесят – сто восемьдесят, плюс – минус. Еще не считали. Все зависит от количества сделавших ставки.

Затягиваясь сигаретой, наблюдая, как уже третья пара ровняется на старте, задумываясь над словами Ульянкиной грелки, сотка за один вечер, это довольно неплохо. Но развить мысль и задать возникшие вопросы мне не дают. Черный БМВ Франца довольно резко тормозит в нескольких метрах от меня, спрыгнув с байка и сняв шлем, он подходит ближе, впиваясь в меня злым раздраженным взглядом. Снова ему на ногу кто-то наступил?

– Какого черта ты тут делаешь? – не готова была наблюдать его тут, я только от его утреннего визита отходить начала.

– Живо на байк, сейчас менты приедут, – произносит тоном, не терпящим возражения, твердо, уверено, повернувшись спиной к Сузуки, так чтобы это слышала только я.

– Почему там, где возникаешь ты, начинается лютый п*здец?

– Живо! Или давно не общалась с нашими доблестными хранителями правопорядка? Потом поговорим, – но последнюю фразу обрывает громкий звук полицейских машин.

Сигарета летит в сторону, запрыгиваю на байк, надевая шлем, и срываю мотоцикл с места вслед за Францем. Очень быстро начинается возня, и визги каких-то «куриц» наводя лишнюю панику, будто первый раз, ей-богу. Впереди и позади полицейские машины, погоня – это проигрышный вариант для них, поэтому решили брать в круг сразу, реальных преступников бы так ловили с таким же энтузиазмом. Рев движков, вой сирен, звук сигналов, визиг каких-то девиц и голос полиции через громкоговоритель все сливается в один поток шума. А я лишь смотрю в просветы, между приближающимися полицейскими машинами, прикидывая, смогу ли я проскочить до момента, пока они вывалятся из своих Грант, чтобы растянуть ежа. Франц дает знак рукой, и мы съезжаем с трассы в поле вдоль лесополосы, уходим вглубь, одна из машин рискует броситься за нами, но быстро сдается, зацепив пахоту и эпично забуксовав. Не хер себя переоценивать. Выжимая газ, несемся по грунтовой дороге, все еще слыша звуки сирен. Ромка снова дает знак рукой, и мы сворачиваем прямо в лес, широкая тропа освещается только фарами мотоциклов. Я просто еду за ним, не представляя, как он в кромешной темноте ориентируется. Тропа выводит нас к развилке, которая мне знакома, тут рядом СНТ, в котором находится бабушкина дача. Точнее, уже дача Егора, родители, после смерти бабули отдали ее нам двоим, но мне она не была интересна, а вот Егора обладание участком зажгло, нет, морковку с картошкой он не садил, а вот планы поставить там небольшой, но теплый дом с баней, беседкой и мангалом у него были. Обогнав Франца, свернула на дорогу, ведущую к даче и, остановила байк у калитки.

– У тебя есть ключи? – Ромка притормозил у ворот.

– Вот сейчас и проверим, – наклонилась, отодвигая нижнюю задвижку на калитке, и заводя байк во двор. Если Егор не перепрятал ключ и не сменил замок, то мы сможем переждать здесь до утра, пока все не уляжется или оставить тут байки и вызвать такси. Менты сто процентов всю ночь будут всех трясти, кто катает. План-то выполнять надо, зря, что ли руководство его составляет.

Глава 17

Ключи, как и раньше находились в потайном месте, если засунуть руку в щель сбоку под крыльцо, там на гвоздике висел ключ. Открыв дверь, вошла в дом и включила свет. Надо отдать должное моему брату, чистоту и порядок он любил, и приезжал, видимо, сюда довольно часто, так как в холодильнике оставались продукты. Тут не то что перекусить, тут полноценно поужинать можно.

– Ты ментов вызвал? – не поворачиваясь, бросила в сторону Франца, наливая воды в чайник.

– Ты реально думаешь, что я такая тварь?

– Я о тебе вообще не думаю.

– Соколов прислал сообщение. У него дядька в ментовке работает, поэтому Андрюха в курсе. У тебя же мозгов не хватает просчитать риски посещения подобных мероприятий.

– И ты помчался всех спасать, супермен.

– Я приехал уберечь тебя.

– Тоже Соколов поведал, что я там? – Франц кивнул, подходя ближе, можно было и не спрашивать. Сокол – трепло, увижу, голову откушу. – Давай договоримся сразу. Держи дистанцию или выметайся отсюда. Сейчас мы пьем чай и ложимся спать, ты на кресло-кровать, я на диван. Никаких разговоров о прошлом, никаких подкатов, никаких попыток что-то выяснить. Утром разъезжаемся в разные стороны. Я понятно объясняю? – Он как-то неопределенно повел головой, усмехнувшись, в глазах тьма, недовольство, подернутое насмешкой. Раньше от такого взгляда я внутренне напрягалась. Сейчас…. Сейчас тоже.