Путь хитреца - Владимир Саньков

Из глубины школьных воспоминаний «специалиста по скользким вопросам» вытащил подступивший холод. Можно сказать, разбудил стук собственных зубов. Он и не заметил, как стало совсем темно. Запустил двигатель, чтобы согреться.

Купленные на Садовом базы данных выдали нужный адрес. «По вечерним пробкам часа полтора», — подумал Артем. Разумного решения еще не было, но эмоции заставили ввести адрес в навигатор и нажать старт маршрута.

— До пункта назначения двадцать два километра, — проговорил женский голос.

Знакомство с Катей Ярославцевой произошло уже после школы. Им было по двадцать. Решили летом уже не в первый раз поработать инструкторами на турбазе «Телецкое озеро» в Горном Алтае. Поехали не ради заработка — просто за горной романтикой. В группе из двадцати пяти человек трое были из Москвы. В их числе семнадцатилетняя Катя Ярославцева. Берестага не сразу осознал, что и он, и его лучший друг пытаются обратить на себя ее внимание. Только Артем старался произвести впечатление интеллектом, а его друг — знанием человеческой натуры. И психология снова выиграла. Карпасов разыграл беспроигрышную двухходовку, и Катя, конечно же, была пленена его обаянием.

Как уже понимал Артем, Андрей сначала привлек внимание. На привале после непростых десяти километров пути группа отдыхала. Пока замученные монотонной ходьбой и прижигающим солнцем туристы откисали в тени деревьев, один из двух инструкторов — Карпасов — куда-то пропал. Никто и не заметил его отсутствия. Вернулся уже к отправлению и предложил Артему поменяться. То есть Берестаге идти впереди, а ему — последним, «на добивании». Маршрут в этом месте был сложным: начало крутого подъема по узкой тропе. Слева — глубокая пропасть, справа — скалы. Как потом рассказывал один из очевидцев, идущий в середине колонны:

— Слышу, впереди — мат. Стоят, орут. А мне ни черта не видно. Я напираю: «Что там?». Оказывается, какой-то засранец наложил большую кучу в самом узком месте! И рядом замаранные помятые бумажки. Всем противно, девчонки носы пальцами зажимают, перешагивают. И тут Андрюха. «Стойте! — кричит. — Только не наступите!» Народ в растерянности расступается. А он бухается прямо перед кучей на колени, достает из кармана большую алюминиевую ложку и давай это трескать! Что тут было! Одну чувствительную барышню вырвало прямо в пропасть, остальные разбежались, как от змеи. Как с таким рядом идти? А он, причмокивая, наелся дерьма и, как ни в чем не бывало, встал в строй. Видит, что люди не способны к движению, не выдержал, засмеялся. «Это икра кабачковая», — говорит. Он все заранее приготовил и бумажки запачкал, чтобы похоже было.

В общем, остаток дня прошел под знаком Андрея Карпасова. Он никогда не страдал от чувства собственной важности, не боялся смеяться над собой. Забыть такой розыгрыш было невозможно. И туристы развлекались. Андрей в одночасье оказался самым знакомым и добрым приятелем для всех.

Его второй ход фактически завершил партию. Карпасовская гитара у костра поставила шах и мат.

Звучали знакомые песни. Туристы подпевали там, где знали и взрывались смехом там, где было смешно. Катя была очарована и околдована. Сидели допоздна, а когда начали расходиться по палаткам, Ромашка согласилась взять в руки гитару. Под яркой синевой романтичной полнолунной ночи у тлеющего костра Андрей показывал ей аккорды и помогал прижимать тонкими пальцами тугие струны. Эту идиллию не могло разрушить ничто. Почти ничто.

Понимая, что одержал легкую победу над менее опытным соперником, беспечный Карпасов решил сгладить появляющиеся неровности в отношениях:

— Торжественно передаю тебе бесценное наследство: пять офигенных красавиц! Больше в недельное расписание все равно не помещается, — с этими словами он выудил из своего сотового телефона сим-карту и вручил ее обескураженному Берестаге, — новая жизнь — новый телефонный номер!

Дальше все было как в тумане. В течение всего похода и шести бесконечных дней после него Берестага не мог больше думать ни о чем. Он срывался и совершал глупые, немыслимые поступки. Пьяный разнес цветочную лавку. На свадьбе одноклассницы разбил физиономию жениху. Перевернул стол в каком-то кафе. В итоге за неделю трижды ночевал в «обезьяннике».

Карпасов с Ромашкой мило ворковали, и Артему оставалось только согласиться на роль доброго друга. Он должен был пожертвовать собой или… Он выбрал «или».

Поскольку справиться с нервами алкоголь не помог, Берестага попробовал дурь. И на пике высшей стадии безрассудства записал на автоответчик, привязанный к подаренной сим-карте, «послание всем красавицам Карпасова». С именем и номером телефона «победительницы конкурса». Когда Артем пришел в себя, исправить что-либо было уже невозможно.

Глава 6

Раздвоение

В то время как, атакованный прошлым, Артем Берестага штурмовал московские пробки, в одном из просторных коттеджей Барвихи на Рублево-Успенском шоссе рослые парни в камуфляже били молодую женщину. Крепкие армейские ботинки вышибали полуобморочные стоны сквозь скотч, которым был заклеен ее рот. Когда она в очередной раз потеряла сознание, ее привели в чувство сильными шлепками.

— Все поняла? — грубо ударив ее по окровавленному лицу, спросил старший.

Превозмогая начавшиеся судороги, женщина кивнула.

— Вот и отлично. Лежи тихо. Позвонишь ментам — убьем.

Три наемника не спеша смыли с рук кровь водой из-под крана и вышли из дома. За оградой ждала машина.

— Достало! — возмутился один, забираясь в уазик. — Я не для того шел в краповые береты, чтобы баб бить! Что потом? Прикажут детей насиловать?

— Да, заткнись ты! — ответил ему другой. — А ты чего хотел? Пошел служить в элитные войска, делай, что сказано! Она тварь! Мужу рога наставила. Думать надо, кого кидать. Ты суку наказал!

— Я шел Родине служить, — огрызнулся первый.

— Наивняк. Нет никакой Родины! Это миф. Есть люди, которым ты можешь пригодиться. И за это тебе обломится. Принимаешь — ты в обойме. Нет — обойма в тебе.

Он хмыкнул и, достав из кармана мобильник, набрал номер. Когда ответили, четко доложил:

— Сделано. Возвращаемся.

По разделительной полосе Кутузовского проспекта, объезжая многокилометровую пробку, с мигалкой шел дорогой черный «мерседес». На заднем правом кресле пухлый, похожий на рождественскую индюшку пассажир, немного помедлив для солидности, ответил на входящий звонок:

— У аппарата.

— Григорий Джонович, — прозвучал голос в трубке, — мероприятие проведено согласно инструкциям.

— Ну, вот и славненько. Не переборщили? — смягчив голос улыбкой, уточнил Григорий Джонович.

— Никак нет. Контролировал лучший исполнитель, — ответил голос.

— Важней всего погода в доме, — промурлыкал Григорий Джонович, — отправь ко мне кого-нибудь завтречка — посчитаемся. А я пока обрадую заказчика.

Улыбчивый Григорий Джонович Кариади был человеком, который умел решать любые вопросы. Его помощь стоила денег, но заказчик мог быть спокоен: дело в надежных руках. Кариади не был криминальным авторитетом или чиновником, но обладал нужными связями и в тех, и в других кругах. В общении — милейшее существо. Улыбался всем и говорил мягким голосом, даже вынося смертельный приговор.

Обрадовать заказчика он не успел, так как телефон снова задребезжал.

— У аппарата, — пропел хозяин «мерседеса».

— Здравствуй, дорогой.

— Сколько лет, сколько зим…

— Без имен, пожалуйста. Эти телефоны так ненадежны, — прервала Григория Джоновича трубка.

— Ну, конечно, уважаемый… — понимающе начал Кариади, но споткнулся, чуть не назвав собеседника по имени. — Может быть, вопросики какие надо решить? Помочь чем?

— Да, — подтвердил голос в трубке и пояснил: человечка одного нужно сильно напугать… Для начала.

— Надо так надо! Отправим солдатиков… Адресок, фоточка есть?

— Есть. Сейчас мои умельцы на телефон вышлют. Спасибо, дорогой, как сам-то?

— Эх, вашими молитвами…

Когда собеседники распрощались, Кариади удивленно поджал губы: «Надо же, какие люди в Голливуде!». Телефон булькнул, получив фото. Григорий Джонович близоруко отодвинул аппарат подальше от глаз, всматриваясь в изображение. «Молодой паренек. Видать перебежал дорожку серьезному человеку», — подумал Кариади. Он вспомнил, что нужно набрать клиенту, но звук входящего звонка опять опередил его.

— Евочка! Какими судьбами?

— Добрый вечер, Григорий Джонович, мне нужна ваша помощь…

— Ну, говори, сладенькая. Чем смогу — помогу. Буду рад, если за тобой должок останется.

— Нужно найти одного чела. Шустрый гад. Ну, чтоб подержали, пока я с ним разговариваю.

— Надо — найдем, — благодушно пропел Кариади, — что еще с ним сделать? Помять? Попортить?