Выживальщик - Сергей Тишуков

умный? — вопросом на вопрос подколол охотник, — Ещё до пандемии ежи, почти поголовно, процентов на шестьдесят, являлись инфицированными бешенством. Сами не болели, но заражали им других. Сейчас намного хуже. Поголовно. Укусит такая мелочь или поцарапает и хана. Вакцины от нового штамма нет. Только пуля в голову.

Дана вздохнула:

— А я в детстве ёжиков любила. Симпатяшки такие. В мультиках забавные и добрые.

— Всё, — подвёл черту Данила, — Пойду, осмотрюсь и выдвигаемся.

Глава 8

Первый и весьма продолжительный привал Данила запланировал на одиннадцать часов дня. Решил, что так будет лучше и для находящихся в положении, и для пребывающих в преклонном возрасте. Две крайности, которым категорически противопоказана изнуряющая полуденная жара. Да и остальным, без очень веских причин, нет смысла подвергать себя запредельным нагрузкам. Дни длинные. Проще долгие переходы устраивать по холодку, в утренние и вечерние часы.

Мотив, толкнувший Жанну и Дану на столь рискованное путешествие, охотник ещё мог понять. Забота о потомстве, стремление обезопасить себя и дочерей. Вера, что перебравшись из находящейся в осаде Москвы, в относительно безопасный научный городок, полувоенного образца, они обретут покой.

А вот стимул, побудивший, привыкших к кабинетной работе, давно не молодых учёных, совершить самопожертвование, Данила не представлял.

Награда? Вряд ли. Они не пройдут и половины маршрута, поэтому до оплаты не доживут. Старичок Яковлев сломается первым. Женщины выносливее мужиков и с возрастом соотношение не меняется, но пройти тысячу верст — задача сложная даже для молодых и здоровых. Не с лыжными палочками в режиме скандинавской ходьбы, а с серьёзным весом за спиной, оружием и без элементарных удобств. Зачем они пошли? Ведь ясно, что дней через пять-шесть, пусть даже десять, но оба сломаются. И тогда начнётся самое сложное. Дана и особенно сентиментальная Жанна не смогут бросить своих опекунов. Те станут обузой, которую придётся не только тащить на руках, но и защищать, кормить и отвоёвывать у смерти. Даниле мало верилось, что Дмитрий Николаевич или Анна Витольдовна, почувствовав немощность, сделают себе харакири.

Скорее всего, научные руководители, ослеплённые внезапным успехом проекта, не просчитали последствий своего решения. Волновало это Данилу? Да не особо. Как любил повторять Леший: «Из любой ситуации нужно извлекать максимум выгоды». Знаете, как спасаются от хищников травоядные? Они собираются в стада и при опасности убегают. Больные, слабые, да любые, не способные поддерживать высокий темп бега животные, отстают и становятся законной добычей. Выживает не тот, кто храбрее и сильнее, а тот, кто быстрее и ловчее. Грубо говоря, от стаи голодных волков можно улизнуть, оставив в качестве пищи профессора или доктора наук. Калорийность почётные звания не повышают, но нормальные хищники никогда не убивают больше, чем требуется для удовлетворения голода. У мутантов всё по-другому. Они предпочитают сначала порвать всех, а потом набивать себе брюхо. Да и к качеству пищи они не привередливы. Может, отсутствует обоняние, может загнившее мясо мягче и вкуснее. В конце концов, копошащиеся в тухлятине личинки тоже богаты белком и протеином.

В Погореловку Данила ходил не часто, хотя маршрут знал досконально. Собственно и нужды особой никогда не было. Когда-то большая деревня Васильевка полностью выгорела лет тридцать назад. То ли помогли, то ли по недосмотру, но целыми остались три двора. В то время банд в округе хватало. Крупных, помнится, насчитывалось две. Остальные малочисленные, но от того вдвойне злые. Дружина, как боевая единица только создавалась, и противостоять мародёрам было некому. Народ, переживший пандемию и прижившиеся беженцы, потеряв кров, решили не восстанавливать быт, а уйти в более безопасные районы. Например, под крыло рода Леших, формирующих своё хозяйство.

Кое-кто остался на пепелище, и остатки окрестили Погореловкой.

Охотник рассчитывал добраться до выселок к ночи, с большим запасом времени, и имел полное право устроить привал в самый солнцепёк.

Первый час Данила внимательно прислушивался к дыханию девушек, но заметив, что они, несмотря на положение, весьма выносливы, прибавил шаг. Тем более что данная часть маршрута пролегала в знакомых местах. Деревья мутациям не подверглись, это всё-таки удел биологических организмов. К изменениям климата, вызванным глобальным потеплением, приспособились быстро и, без вмешательства людей, принялись целеустремлённо занимать новые территории. То здесь, то там возникали островки молодой поросли, рощицы, перелески. Данила вёл группу, стараясь держаться открытых участков. Тут и обзор лучше, и шанс потеряться минимальный. Даже с учётом того, что трава в некоторых местах достигала груди. Но это редкость. Дальше начнутся степи, которые лучше обходить, продираясь через лесные заросли. В степи негде спрятаться и если тебя учует зверь, придётся вступить в противостояние. Хорошо, коли встретится обычный хищник, помнящий инстинкты предков. Такой, скорее всего, воздержится от нападения на вооружённого человека. С мутантом придётся полагаться на чутьё и реакцию, которые есть только у него. В случае с бандитами ситуация может сложиться весьма паршиво. Нет хуже твари, чем человек.

Сначала Данила приглядел в бинокль бывшую защитную лесополосу, когда-то разрезающую длинным росчерком поля. Затем услышал хриплое карканье. Небольшая стая ворон наискосок пересекала их путь.

— На колено! Замерли! — глухо прорычал он, приседая к земле, — Вороньё в наших краях не редкость. Может нормальные.

— Не-е-е, — услышал со спины голос Крайнова, который внимательно разглядывал птиц в свой окуляр.

— По внешнему виду не отличишь, — наставительно произнёс Данила, — У пернатых, если мутация проявляется внешне, то они становятся неспособны летать. Аэродинамику не обманешь. Такие бегают.

— Не лечи, командир, — со скрытым злорадством, отозвался полковник, — В стае две крысы, а подобного партнёрства в естественных условиях не случается.

— Какие крысы? — недопонял охотник.

— Летающие! — хмыкнул Крайнов. Стая как раз пролетала над бывшей грунтовкой, ныне густо заросшей травой, — Я ведь городской. А знаешь, какие в Москве самые опасные мутанты?

— Крысы, но не слышал, чтобы у них вырастали крылья, — ответил Данила, возвращая к глазам оптику.

Страсть как хотелось рассмотреть новый вид необычной трансформации.

— Летающими крысами у нас зовут голубей, — пояснил безопасник и добавил, — Всегда звали. Даже до пандемии. Голубь никакой не символ мира. Он по натуре мусорщик, попрошайка, по помойкам шарится как крыса.

— Вижу, молчи, — останавливая шёпот за спиной, приказал охотник.

Голубь птица городская. Вдали от людей не встречается. Немудрено, что Данила знал об их существовании только из энциклопедий, да видел фото в орнитологическом справочнике.

— Странно, — удивился он, глядя вслед удаляющейся стае и вставая с колена, — Ладно вороньё, они трупов нажрались в своё время от пуза. За десятки поколения трансформировались и адаптировались. Но сизари! Вроде растительной пищей питаются. Хлебными крошками там, просом. Как их-то угораздило?

— Сразу видно деревня, — добродушно