Герцог-сердцеед - Мишель Селмер

— Именно так, — солгала она.

— Но думаю, что я все-таки буду покрепче, — сказал Чарлз, и на его губах заиграла дьявольская улыбка.

К трем часам Виктории почти удалось разобрать накопившуюся корреспонденцию Чарлза, которого к тому времени уже проклинала, как могла.

— Я слышал телефонный звонок. Кто-нибудь уже откликнулся на объявление? — спросил он, заглядывая к ней.

И спрашивал он это — в который уже раз! — прекрасно зная, что объявления будут напечатаны в газетах только завтра.

Чарлз сел чуть позади нее, положив руки на спинку ее кресла. Его ладони коснулись ее плеч. От его прикосновений у Виктории разбегались мысли, но она вновь ни о чем не стала его просить из опасения, что этим покажет, как сильно действует на нее его близость.

— Ваша матушка, — коротко сказала она, опустив «опять».

Мать Чарлза была непробиваема — она относилась к той породе матерей, которые могут свести с ума своей заботой. То, что Чарлз был ее единственным сыном, должно быть, делало его жизнь еще невыносимее. Может, поэтому он и не хотел заводить собственную семью? Его и так уже, наверное, тошнило от женского внимания.

— Над чем работаем? — спросил Чарлз, наклоняясь к ней так близко, что его дыхание поднимало волоски на ее шее.

— Шаблон для более быстрого и эффективного поиска.

Он подался вперед, и его щека почти задела ее щеку. Соблазн вдохнуть его запах полной грудью или дотронуться губами до его кожи был так велик, что Виктория с трудом сдерживалась.

— И как это работает?

Виктории понадобилось время, чтобы понять суть его вопроса.

— Когда я ввожу телефонный номер или электронный адрес, то сразу отображается вся сопутствующая информация, так что не приходится тратить время на поиски в разных базах. Причем в зависимости от срочности ответа запись выделена соответствующим цветом.

— Блестяще.

— Ну еще бы! Уверена, это заслуживает премии. Нобелевской, по меньшей мере.

Его смех отозвался в каждой клеточке ее тела.

— Говоришь, мама звонила? Что ей было нужно?

Виктория повернулась в кресле, и перед своим лицом Чарлз увидел стопку листов бумаги. Ему ничего не оставалось делать, как откинуться назад.

— Напомнить вам о вечеринке в кругу родственников и получить подтверждение, что вы останетесь на уик-энд.

Чарлз взял сообщения и присел на край стола.

— И что ты ей сказала?

— Что вы приедете. На весь уик-энд.

— Ты это серьезно? — изумленно спросил Чарлз.

Виктория широко и немного злорадно улыбнулась.

— Абсолютно.

— Ты меня разыгрываешь, — заявил он, взглянув на нее.

— Ничуть.

Виктория могла поклясться, что он побледнел.

— Это невозможно. Я, помню, говорил тебе, что я не могу остаться у родителей на весь уик-энд.

— Вы говорили? — невинно спросила Виктория. — Извините, наверное, я забыла.

— Это подло, — заявил Чарлз.

Виктория приняла виноватый вид, но обмануть его ей не удалось.

— Ну, тогда мне придется захватить с собой и тебя — тогда мы будем квиты.

Конечно-конечно, безмятежно улыбнулась Виктория. Герцог со своей личной ассистенткой в кругу семьи и родственников. Но если такое и возможно, скорее всего, ее посадят ужинать на кухне, вместе с остальной прислугой.

— Хорошо, я могу позвонить вашей матушке и сказать, что у вас есть другие, более важные дела, чем проводить выходные с родителями. Хотя, позволю себе заметить, они ведь не становятся моложе.

— Ты бы точно поладила с моей матерью, — присвистнув, убежденно сказал Чарлз.

У Виктории были на этот счет большие сомнения. Вряд ли его мать станет обращать много внимания еще на одного человека, который работает на их семью.

— Больше ничего не нужно? — спросила она, надеясь таким образом изгнать Чарлза со своего стола — его близость и исходящий от него запах просто дурманили ей голову. — Меня ждет работа.

— Что-то срочное?

— Мне нужно прослушать кучу сообщений от ваших поклонниц, а это работа, хотя вы можете мне не поверить, довольно трудоемкая.

— Но в моей жизни сейчас есть место только для одной женщины, — вкрадчиво заметил Чарлз и подался к ней, не спуская с нее глаз цвета темного шоколада.

Пожалуйста, пусть это буду не я! — взмолилась про себя Виктория, вжимаясь в спинку кресла.

— Думаю, мне стоит позвонить матери, — вдруг заявил Чарлз и легко соскочил со стола. — Сообщи мне, когда появятся первые соискательницы.

Виктория облегченно выдохнула.

— Обязательно, — пообещала она, надеясь, что сегодня Чарлза больше не увидит.

Глава восьмая

Не прошло и пятнадцати минут после ухода Чарлза, как снова позвонила его мать.

Виктория мученически возвела глаза к потолку и, следуя указаниям Чарлза говорить все что угодно, но не соединять его с ней, с сожалением произнесла:

— Боюсь, он на встрече, но я могу передать ему ваше сообщение.

— Я не хотела мешать… — Все свои звонки — будь он первым или десятым за день — мать Чарлза начинала неизменно одинаково. — Мне нужно лишь оставить приглашение на вечер.

— Я сообщу Чарлзу, — вежливо ответила Виктория, вздохнув про себя. Сколько раз ей предстоит еще это выслушивать?

— Нет, нет, это не для Чарлза. Это для вас, — быстро сказала герцогиня.

— Для меня, мадам? — несколько растерявшись, спросила Виктория.

— Чарлз сказал, что вы едете с ним и останетесь у нас на выходные.

Виктория отказывалась верить своим ушам. Она сошла с ума или в голосе этой женщины она действительно слышит радость?

— Я также хотела сказать вам, — с энтузиазмом продолжила мать Чарлза, — что мы с мужем с нетерпением ждем встречи с вами. Чарлз редко приглашает к нам своих друзей, я имею в виду женщин.

— Мадам, я работаю на вашего сына.

— Да, я знаю, но Чарлз так же высоко ценит и вашу дружбу. А друзья Чарлза — наши друзья. Мы с его отцом лишь хотели, чтобы вы знали, что мы вас ждем, — повторила она. — Вы ведь приедете?

С каких это пор они с Чарлзом друзья? — мысленно простонала Виктория, но у нее не хватило духу сказать этой женщине, что она ошибается.

— Да, разумеется. Я буду счастлива с вами познакомиться.

Закончив разговор, она подошла к двери, ведущую в кабинет Чарлза, и распахнула ее, не потрудившись постучаться. И почти сразу же осознала, что именно такой реакции он от нее и ждал. Об этом Виктории сказала его поза, но теперь было поздно что-либо менять.

— И вы еще обвиняли меня в подлости?! — с возмущением воскликнула Виктория.

— Я так понимаю, звонила моя матушка? — улыбнулся он.