Где живет колдун - Алексей Олейников

«Я совсем их не помню. – Дженни подняла кулон над лицом и стала медленно раскачивать. – Это неправильно. Но что еще хуже, что я… я не скучаю по ним. Неужели я такая бессердечная?»

Она вздохнула.

«Да, это так. Марко меня вырастил, и я его люблю. Но почему-то так легко, когда я гляжу на этого дельфинчика. Как будто мама совсем рядом».

Внезапная мысль пришла ей в голову, и она села в кровати.

Родители погибли, когда в фургон врезался рефрижератор. Водителя отправили в психушку. Он не мог прийти в себя. Только и твердил, что машина вырвалась из-под контроля и сама пошла на фургончик.

«А что, если фуру заколдовали? Могли маму и папу убить? Но зачем?»

Дженни вскочила. Надо показать кулон Марко! Давно пора было это сделать. Она выбрала желтую спортивную кофту с капюшоном, с трудом вытащила из гордиева узла на своей полке очередные гэповские джинсы – с карманами на бедрах, натянула любимые оранжевые кроссовки.

– Эй, соня, вставай! – Она легонько щелкнула львенка по усам. – Скажи что-нибудь хозяйке.

Лас открыл один глаз и так красноречиво поглядел на Дженни, что стало ясно: что в ближайшие часа три он даже хвостом не шевельнет.

– Ну и ладно. Лентяй.

Дженни сбежала по лестнице. На кухне Марко не было, и она постучалась к нему в комнату.

– Погоди, Джен, секунду…

Но она уже распахнула дверь. И остолбенела.

Посреди комнаты стоял большой пластмассовый таз веселого розового цвета. Фокусник закатал пижамные брюки, залез в таз и в тот момент, когда зашла девушка, выливал на голову ведро воды.

– Брр… – Франчелли поставил ведро и бодро начал растираться полотенцем. – Доброе утро.

– Скажи, а зачем ты штаны закатал? – после паузы поинтересовалась Дженни. – Все равно весь вымок.

– Хм… Это вопрос философский. Я бы был благодарен, если бы ты закрыла дверь с другой стороны. Мне надо переодеться.

– Дед, ты меня пугаешь. Ты решил закаляться на старости лет? Не поздновато? И почему ты… хм, в пижаме? Ты себя хорошо чувствуешь?

– Более чем. – Фокусник встряхнулся. – Брысь отсюда!

Дверь сама по себе захлопнулась перед ней. Дженни отчего-то на цыпочках прошла на кухню. Опасливо села на стул.

Стул вел себя, как самый обыкновенный воспитанный английский стул – не прыгал и не резвился, твердо стоял на четырех ногах, и Дженни расслабилась.

День, однако, начинался довольно необычно.

– Еще раз доброе утро! – энергично растирая голову, зашел фокусник. – Что хочешь на завтрак?

– Адекватного деда. Марко, что это было?

– Ведро холодной воды с утра. Очень, кстати, полезная процедура.

– Зачем?

– Просто возвращаю долги, и все.

Дженни с минуту переваривала информацию.

– За вчерашний дождь? – догадалась она. – Ты не вымок вчера и потому решил вымокнуть сегодня?

– Ты уже начинаешь мыслить, как человек Договора, как член Магуса, – обрадовался дед, разбивая яйца в миску.

– Это меня и пугает. – Девушка надолго задумалась.

Уже был доеден омлет с помидорами, пришел черед кофе – корица, зернышко перца, капля меда, а Дженни все размышляла.

– Не держи в себе, спроси.

– Получается, что в чудесах нет смысла, – сказала Дженни. – Если тебя все равно настигает то, чего ты хочешь избежать.

– Плата может быть любой, просто решил немного взбодриться. Но в целом ты права – в чудесах нет особого смысла. Пусть лучше все идет своим чередом.

Дженни решила, что эту мысль она обдумает позже. Было в ней что-то неправильное. Сейчас надо выяснить другой вопрос. А то дед как начнет рассказывать, и она про все забудет.

Девушка расстегнула цепочку, выложила кулон на стол.

– Я вот что хотела показать.

Марко склонился над столом:

– Кулон Эдны! Откуда?

Дженни выложила всю историю появления кулона с самого начала – рассказала про тот жуткий вечер, про странного карлика Теодоруса и конверт из старой бумаги.

– Любопытная история, – задумался Марко. – Этот кулон твой отец подарил Эдне в знак того, что она принимает его фамилию[20]. Красивая вещица, но ничего примечательного в ней нет. Я не видел его после аварии. Как звали того человека?

– Теодорус. И фамилия какая-то очень уж необычная. Докерман. Или Доберман. Или Додупень.

– Ничего похожего не слышал.

Дженни помедлила, но все же задала вопрос:

– Как думаешь, маму и папу… Их могли… убить?

– Это первое, что я проверил, – вздохнул Франчелли. – Но на грузовике не было ничего – ни черного слова, ни порчи, ни сглаза. Знаешь, сколько на дорогах дряни может прилипнуть? А тут – на удивление чистая машина…

– Все-таки автокатастрофа. – Дженни повозила вилкой по тарелке. Не то чтобы ей не хотелось расставаться с гипотезой, но какой-то червячок точил душу.

«Если бы их убили, можно было бы кого-то наказать… – подумала она. – А так… получается, что из-за нелепицы, глупости я лишилась и мамы, и папы. Как же мне плохо без них…»

Она сгребла кулон со стола.

– Ну и что, что он не волшебный, – с наигранной веселостью сказала девушка. – Так даже лучше. До смерти надоела вся эта магия.

– Да ну? – огорчился Марко. – А я как раз хотел тебе после завтрака пару фокусов показать…

– Каких?

– С холодным оружием. Но тебе же надоела магия.

– Да? – Дженни задумалась. – Ладно, еще пару уроков я вытерплю.

– Тогда живо на задний двор. А я принесу ножи.

– Хм, ножи? – Дженни почесала затылок и отправилась на задний двор. Это все-таки не занудная зубрежка и крышесносительные путешествия по Дороге Снов, а старая добрая сталь.

Марко Франчелли озабоченно забарабанил пальцами по столешнице.

Дженни вышагивала по красной гравийной дорожке. Милейший газон с аккуратно подстриженной травкой, аккуратные кусты красных роз по периметру, скамейка в тени арки, густо увитой плющом и ломоносом, рокарий с уже отцветшими камнеломками и раскидистым можжевельником, несколько пальм в кадках – дворик миссис Ллойд был уголком, без сомнения, идиллическим. Сад председателя клуба «Баклендский садовод» не мог выглядеть иначе. Дженни страшно хотелось внести в эту старческую безмятежность немного творческого хаоса. Подобная реакция ее саму удивляла – подумаешь, какой-то сад?

– Тебя тоже раздражает эта красота? – Марко вынес большой фанерный щит с подпорками.

– Ужасно, – призналась девушка. – Почему мне хочется перекопать этот газон?

– Потому что здесь много труда, но мало чувства природы. – Марко, кряхтя, установил щит. – Взгляни. Ведь розы хотят расти не так ровно, плющ хочет перекинуться на забор, а ему не дают, а трава устала от стрижки.

Дженни подумала и согласилась.

– Бедные розы… – Она прошлась вдоль кустов. – Смотри, Марко, она их как по линейке стрижет.

– Вставай к щиту, – Марко закатал рукава. За пояс его были заткнуты метательные ножи: обоюдоострые клинки с кольцом в рукоятке, к которым были привязаны красные ленты. Обыкновенный реквизит, Дженни сто раз их сама метала.

Она подошла к щиту, на котором был выведен черной краской человеческий силуэт.

– Марко, разве у меня такие кривые ноги? – обиделась девушка. – И голова… Это же кочан какой-то!

– Сходство условное, – сухо сказал фокусник. – Работаем!

Франчелли метнул нож – стальной молнией он блеснул на солнце и вонзился в щит сантиметрах в десяти от лица Дженни.

– Стареешь.

– Проба пера. Итак, Джен. Ты спрашивала, какими силами обладает Магус? Гляди на меня, когда я бросаю, и постарайся понять, куда летит нож. Я начну издалека и постепенно буду приближаться к твоему телу. Если я пойму, что ты видишь, последний нож полетит в тебя. Хотя… Он полетит, даже если ты не будешь готова.

– Ты смеешься?

Второй нож с глухим стуком вошел в дерево – уже ближе, в восьми сантиметрах от головы, и красная лента с шелестом коснулась ее лица.

– Марко, слушай…

Третий нож – шесть сантиметров.

Черт, дед будет целить прямо в нее?

Четвертый нож – пять сантиметров. Нет, четыре с половиной. Глазомер у Франчелли был хоть куда. Как и рука.

Дженни привычно нажала на уголки глаз, раскрыла взгляд. С каждым разом ей все легче это давалось.

«Как и в любой тренировке, важно все время практиковаться».

Фигура Марко наполнилась светом его жизни – оранжево-желтым ровным пламенем. Этот огонь бродил по телу, переливался из одного края, иногда выхлестывая пламенные языки за пределы тела. Вот и сейчас – вслед за ножом… нет, опережая его, вытянулась тонкая световая нить. Следуя по ней, нож скользнул сквозь утренний октябрьский воздух серебристой рыбкой.

Стук в дерево. Три сантиметра.

«Вот это да! Так же можно…»

Вспышка, нить, удар. Всего сантиметр от левого виска.

Дженни почувствовала дуновение воздуха от клинка. Следующий нож пойдет уже в ей голову. Она поймала безмятежный взгляд Марко – он будто не ножи в любимую внучку метал, а в дартс играл, – и чуть заметно кивнула.