Обойму монетами не набьешь - Сергей Зверев

Ответ управляющего был очень важен. Если он станет вилять, пытаться спустить все на тормозах, значит, ни о каком доверии ему и речи идти не может. Даже если попробует просто не допустить до этого дела русских, пообещает разобраться исключительно своими силами – и это будет в высшей степени подозрительно.

– Я сам хотел предложить именно это, – с достоинством сказал Энрике.

– Рад, что в вас не ошибся, – сказал Тимохин. Он тоже понял подоплеку последних слов управляющего. Тот демонстрировал верность законному наследнику своего покойного хозяина.

– Я хотел бы принять участие в этом деле, – сказал Мангуст, глядя Энрике в глаза. – Понимаю, что выдавать своих информаторов – нехорошо. Но, во-первых, я иностранец, у меня нет здесь своих интересов, кроме интересов господина Тимохина, который и сам тут новичок. Я ни на кого из местных не работаю, никому вашего дятла не сдам.

– Кого, простите? – переспросил Энрике.

– Дятла. Так у нас стукачей... ну, то есть информаторов называют, – пояснил Мангуст. – Жаргон.

– Понятно. Но все же...

– Вы не дослушали, – перебил коронадо Андрей. – Во-вторых, ваш информатор подставил и вас, и того, кого вы должны охранять. Не знаю, специально он это сделал или его самого обманули, но факт есть факт. И он достаточно весом, чтобы отказаться от кое-каких правил.

Энрике молчал несколько секунд. Потом нехотя, сквозь зубы, процедил:

– Согласен.

– Отлично! Тогда чего мы ждем? Нужно заняться вашим дятлом, пока им до нас не занялись.

Энрике взглянул на Тимохина.

– Согласен, – сказал тот. – Более того – всецело одобряю и поддерживаю.

– А мои люди? – спросил Степан. – Им тоже...

– Они охранники, – перебил его Андрей. – Вот и пусть делают свое дело, охраняют Игоря Михайловича. А то пока я за них всю работу сделал.

Степан насупился, хотел что-то ответить, но его опередил Тимохин.

– Андрей прав. Поисками и допросами займутся они с Энрике. В конце концов, Степа, никто из твоих парней по-испански не говорит, а это необходимо. Да и охранять меня, в самом деле, кто-то же должен. Я уверен, что этот трюк был не единственной ставкой моих врагов.

– Знать бы еще, кто они... – протянул Мангуст. – Кстати, Энрике, вы можете хоть примерно предположить, кто за этим стоит?

– Трудно сказать, – пожал плечами управляющий. – Прямая выгода – Себастьяну, его жене и детям. Но я уверен, что его просто выдвигают вперед. А кто... Трудно сказать. Будем работать.

– Самое неприятное – они тоже будут работать, – мрачно проговорил Тимохин. – Наверняка это была так, разведка боем, не более того.

– Это точно, – кивнул Энрике. – Господин Тимохин, еще раз приношу извинения. И прошу отпустить – мы с господином Андреем должны...

– Понял я уже, что вы должны. Действуйте.

Как выяснилось, действовать Энрике умел. Через считаные минуты он сам, Мангуст и еще один невзрачный типчик по имени Пакито выезжали за огороженную территорию через задние ворота. Мангуста было не узнать – куда делся респектабельный адвокат, нанятый солидным человеком? Ни белоснежной рубашки, ни таких же белоснежных брюк и летних туфель. Вместо них – джинсовая курточка с оторванными рукавами на голое тело, джинсовые же шорты и грязные стоптанные сандалии. Сейчас Мангуст очень радовался собственной предусмотрительности – мало того, что летом он на пляже частенько бывал, так еще и в день перед вылетом не пожалел пяти часов на солярий. Зато теперь цвет его кожи не вызывал ни малейших подозрений. Не то белый, который здесь жил долго, не то вообще метис с изрядной примесью индейской, а то и негритянской крови. Сменил облик и Энрике – теперь он был одет примерно так же, как и Мангуст. Вот только вместо джинсовой куртки предпочел рубашку – старую и пропотевшую. Пакито тоже был прикинут в том же стиле. Машина была соответствующей – старый фургон, помнивший если не последние годы испанского владычества, то уж Вторую мировую – наверняка. Мангуст даже несколько дырок в правом переднем крыле обнаружил – явно огнестрельные, но не из автомата, а из пулемета, судя по размерам. И очень старые.

«Чего только не бывает, – думал Мангуст, старательно держась за сиденье обеими руками – ремней безопасности, разумеется, здесь не было, а рессоры у патриарха автомобилестроения тоже, похоже, отсутствовали как класс, – может, и правда фургончик во Вторую мировую эти отметины и получил. Почему бы и нет? А заделывать их, разумеется, ни у кого руки не дошли – ездит, и ладно. Да, чем-то латиносы в этом на нас похожи».

Дряхлый фургончик трясся по улицам уже довольно долго. Респектабельный центр остался далеко позади. Улицы съежились, сузились настолько, что кое-где между балконами противоположных зданий была едва видна узкая полосочка неба. Впрочем, они сюда приехали не небом любоваться.

– Здесь, – сказал Энрике, хлопнув водителя по плечу. Пакито притормозил. Фургон остановился возле обшарпанного четырехэтажного здания, построенного явно не меньше века назад. Народу вокруг было немного – в основном дети, да еще спешила вдоль высокого забора какая-то женщина с корзиной.

– Он снимает здесь квартиру, – сказал Энрике. – Сейчас я пойду к нему, а вы...

– Я с вами.

– Нет! Он откажется разговаривать откровенно!

– А если мы его хорошо попросим?

– Незачем! Сам все скажет, он у меня на крючке. Только...

Договорить Энрике не успел. Раздался звон разбитого стекла, на улицу посыпался водопад осколков. И послышался громкий, исполненный страха нечленораздельный вопль. Мангуст и Энрике одновременно рванулись из машины, но было поздно. Вопящий человек рухнул на древнюю булыжную мостовую. Раздался мерзкий хруст, крик оборвался, а в щеку Мангуста врезалось несколько горячих капель.

Энрике издал какой-то невнятный рык, рванулся к телу, на мгновенье склонился над ним и тут же снова вскинулся.

– За мной!

И помчался вдоль дома. Мангуст, не рассуждая, последовал за ним – раз Энрике что-то понимает, то лучше делать, что скажет. Они свернули за угол. И вовремя. По дряхлой лестнице, прикрепленной к стене, спускался какой-то тип в серой майке и шортах. Увидев Мангуста и Энрике, он тут же полез обратно.

– Стоять! – рявкнул по-испански Энрике.

Но тип в майке, наоборот, ускорился. Энрике выхватил пистолет.

– Слезай! Пристрелю!

Тут из-за парапета крыши появилась чья-то рожа. И если бы только рожа – еще ствол пистолета.

«Магнум», – подумал Мангуст уже в прыжке.

Грохнул выстрел. Второй. Андрей укрылся за контейнером с мусором, который явно не опорожняли уже с месяц как минимум. Огнестрельного оружия у него с собой не было, так что оставалось только прятаться.

Энрике, скрывшийся за каким-то обшарпанным железным строением, – то ли гаражом, то ли еще чем-то в этом роде, – ответил парой неприцельных выстрелов. Спускавшийся по лестнице снова забрался на крышу.

– Через дом уходить будут! – рявкнул Энрике, непонятно к кому обращаясь.

Он выскочил из своего укрытия, через плечо крикнул Мангусту:

– Стой здесь! Не давай спускаться! – и свернул за угол.

Легко сказать – не давай спускаться. Против стволов с голыми руками выходить?

Однако ум спецназовца уже начал работать над тем, как выполнить поставленную задачу. И сработал мгновенно. Наверняка, если эти парни и решат вернуться к лестнице, то случится это не в ближайшие секунды, сейчас они ищут другие пути отхода.

Андрей бросился к стене, подпрыгнул, ухватился за нижнюю перекладину лестницы. И взлетел по ней вверх, стараясь не обращать внимания на то, что проржавевшее железо, того и гляди, не выдержит его веса.

Оказавшись наверху, он, как разумный человек, сначала только краем глаза глянул, что творится на крыше. А ничего интересного там пока не творилось. Пусто, только голуби шастают с важным видом. Андрей подтянулся, перемахнул через парапет. А где здесь спуск вниз? А вот он, один-единственный. Похоже, у этого домика только один подъезд. Или просто выход на крышу сделали только в одном. Так, дверь распахнута... Туда?

Прежде чем нырнуть в распахнутую дверь, Мангуст что было сил рванул верхнюю ступеньку ржавой лестницы. И, конечно, оторвал ее. Теперь в его руках был обрезок железного прутка длиной примерно в локоть. Хоть какое, а оружие.

За дверью оказался чердак, дверь, ведущая из него в подъезд, валялась на полу, сорванная с петель. Мангуст метнулся вниз. Двери, двери, все заперты... Куда они могли деться? Вниз? Но как раз там их перехватит Энрике. Вот только хватит ли ему...

Снизу раздался грохот выстрела – в замкнутом пространстве подъезда он прозвучал просто оглушительно.

«Раз стреляют, значит, Энрике их не выпускает!» – промелькнуло в голове Мангуста. И он рванул вниз. Вот уже первый этаж, последний лестничный пролет. Впереди два затылка, справа и слева от входной двери. Вперед!!!

Они услышали топот. Первый еще только начал оборачиваться – и как раз в этот момент железный пруток обрушился ему на голову. Лицо парня мгновенно залила кровь, он обмяк, стал сползать по стенке. Но второй успел развернуться и вскинуть ствол. Но и Мангуста учили не зря! Он метнулся в сторону, пуля с мерзким вжиканьем пролетела всего в нескольких сантиметрах от уха, но это ничего, те пули, которые слышишь, не опасны. Ту, которая тебя достанет, услышать не успеешь.