Женюсь на первой встречной-поперечной (СИ) - Кьярри Стелла

— Проблемы у тебя будут, если язычок не прикусишь.

— Хам.

— Дура.

— Сам дурак.

— Ребят, вы что-то больно шумные. Вроде бы жениться хотите… Как планируете с такими темпераментами уживаться? — в компании нашелся психолог. Еще советов не хватало.

— Где мои лягушки?! — отмахиваюсь.

— Без лягушек обойдешься. Идем. Надоело с тобой нянчиться. Коваленко не дождемся.

— Никуда я с тобой не поеду. Макс, проводи меня, — отталкиваю Сафина и вскакиваю, чтобы выйти. Но Рос ориентируется моментально — хватает наручник и пристегивает мою руку к своей. Замираю на месте от этой наглости.

— Совсем сбрендил?!

— Скованные одной цепью. Теперь никуда от меня не денешься, — вижу в глазах жениха недобрые огоньки.

— Почему это? Всегда можно руку отрезать. Твою.

За столом снова раздается хохот. Мы как театр на гастролях, приехали развлечь публику. Ростислав убирает от меня все ножи. То ли чтобы поддержать образ шута, то ли правда после шокера побаивается.

Пока наша перепалка радует сидящих, стол наполняется деликатесами.

Мои лягушки выглядят омерзительно. Или я просто хочу так думать, потому что знаю: это не курица и не рыба. Это фу…

— К блюду специальный соус, пожалуйста, — передо мной выставляют красивые баночки. Скорее всего, вкусно, если без лягушек есть.

— Ваша сырная тарелка… и чизкейк из бузины.

Пирожное выглядит очень маленьким и неприметным, а нарезка и вовсе самая обычная.

Казалось бы, безобидные блюда. Но я где-то слышала, что бузина содержит сильнейший яд. Про сыр даже предположить боюсь. Он может состоять из молока «счастливых» коров или слюны экзотических тушканчиков, которые и делали в нем дырки.

Сдвигаю тарелку к Ростиславу. Пусть мой суженный первым отведает, я сегодня щедрая. Но Змей опережает:

— Давай, Зайка, вместе на раз, два, три! — отламывает кусок лягушачьей лапки и окунает в соус, а после протягивает мне. Беру. Собравшиеся за столом начинают дружно скандировать подбадривая. Рос что-то говорит, но я его не слушаю. Заталкиваю в рот хрустящее нечто. И…

Ничего. Почти безвкусно. Соус острый, а лягушка пресная. Никакая.

— Ну что?

— Моя бабуля лучше готовит.

— Она работает поваром во французском ресторане?! — поправляет модные очки один из мажоров компании Ростислава.

— Ага, — киваю. — «Кафе для ежей и бомжей».

— Не слышал о таком… — теряется собеседник.

— Это не в Москве, — вспоминаю помойку, куда баба Люда уносит пищевые отходы и заботливо сваренные каши и супчики, чтобы накормить деревенских кошек, собак, птиц и прочую живность. Предполагаю, что с тарелкой к «раздаче» с удовольствием приходили бы и соседи. Бабушка всех накормит.

— Ух ты? Во Франции? — продолжают расспрашивать меня за столом, но не успеваю ответить. За меня уже все придумали. Можно молча кивать.

— Да, я когда в Ницце тусовалась, там реально есть такой! Прикинь? Кормят бездомных фуагрой, фишка такая. Туда очередь на годы вперед расписана! — подхватывает мою шутку барышня с грудями. Даже богачи в нищих переодеваются, чтобы там поесть!

— Сама ты «фуагрой». Это слово, вообще-то, не склоняют! Правильно: Foie gras! — влезает подружка и на французском исправляет ее. Грамотная, видимо.

— Так, я не понял… Очередь из ежей? Или бомжей? — продолжает расспрашивать блондинчик.

— Из клиентов, дурак.

— Ежи бесплатно едят, у них свои маленькие мисочки… — Софья сочиняет так, словно это правда. Не могу удержаться и начинаю хохотать. Ежи за столиками… Да что за бред?!

— Крутая у тебя бабушка, Лик! Мы во Францию поедем в августе, по блату нас без очереди сможешь провести? — кто-то воспринял за чистую монету или шутит? Не могу понять.

— Обязательно, — отвечаю, давясь смехом. Лобанов вообще корчится, склонившись пополам. У него от хохота даже слезы на глазах. Или это ему бездомных жалко, приходится фуа-гра есть, а им бы картошечки с селедочкой. А вот Сафин не разделяет веселье. Слишком серьезный. Так не пойдет! — Рос, а ты чего заскучал?! — либо это лягушки, либо произошла адаптация, но мое настроение такое замечательное! Хочется танцевать!

— Хватит есть, — берет меня за руку, пока я тянусь к сыру.

— А что? Боишься, что разжирею и не влезу в дверь?

— Лика…

— На, угощайся! — заталкиваю ему в рот кусочек сыра и прижимаю ладонь к губам, чтобы проглотил. Рос смотрит на меня во все глаза. — И вот это попробуй, и вот это! — собираю из тарелок всего понемногу и кормлю Сафина как младенца. У него и правда на голове чепчик, и зуб во рту всего один. Протираю глаза. Снова взрослый. Разыгралось воображение! Класс! Прищуриваюсь: опять младенец. Жутко смешно!

— Ты какая-то странная, Лика, — медленно тянет он, снимая очки.

— Прозрел?

— Да. Вижу твою внутреннюю сущность.

— Красивая?

— Ага… — залипает. У меня подъем тонуса, у него наоборот. Заторможенный. Надо еще кусочек сыра.

Докармливаю жениха из своей тарелки. Послушно ест с руки и хвостом виляет. Глажу за ухом, хороший пес.

Так, если он собака, то кто я?..

Смотрю на свою руку, а кожа голубого цвета. Вот это да! Добро пожаловать в фильм Аватар.

И правда, все кругом переливается, искрится. Люди синие, как раса Нави в фантастическом блокбастере Джеймса Кэмерона.

— А ты умеешь хвостом крутить? — спрашиваю у Змея. Он тоже посинел, как и я.

— Ага. Вот смотри! Снимает свой «хвост» с шеи и вращает им, заставляя женскую половину «синеньких» визжать и шарахаться по сторонам. Чего это они?

Хвост извивается и норовит укусить. Но нам весело.

Иногда хвост превращается в питона, но я его уже не боюсь. Он милый и совсем нестрашный.

Кто-то протягивает мне руку, зовет танцевать. Встаю, но пойти не могу. Что-то тянет меня обратно. Какие-то лианы связали нас с Сафиным. Дергаю рукой, освободиться не получается.

— Куда? Сидеть! — распоряжается Рос. Плюхаюсь к нему на колени и снова пытаюсь подняться.

— Лик, ты в наручниках, — напоминают мне, когда встать снова не выходит… какие еще наручники?

— Это волшебные лианы… у нас же свадьба, вот руки и связались!

— Да, точно! Свадьба, — Сафин вроде бы перестает ловить блох. Теперь снова похож на человека. Смотрю на него, очки так и не надел. А без очков он такой красивый! Просто отпад! Как я раньше не замечала какие нереальные у него глаза, почти как у парня в клипе Лободы. На половину лица. Ух…

— Ты на мне женишься? — специально подвигаюсь поближе.

— Ну конечно, Солнышко. Вот прямо сейчас, — Рос глупо улыбается, пытаясь обнять меня, но наши руки… опять мешают! — Так, внимание! Нам нужен регистратор и кольца!

Было или нет?

Открываю глаза в незнакомой квартире. Жара страшная. Пытаюсь нащупать пульт от кондиционера, но на стене вместо него висит ковер. Во дела! Я что переместился во времени? Такого лет двадцать не встречал… Как я сюда попал?!

В голове проплывают отголоски прошлого вечера. Клуб, танцы, напитки, смех…

Тянусь рукой за очками на полу, но вместо них конверт. Читаю корявый почерк и понимаю: Сафин, ты попал!

На подушке рядом какое-то шевеление. Я что, спал не один?!

Сдвигаю одеяло в сторону, освобождая лицо. Ну да, все сходится.

Девица жмурится от света. Разбудил, какой нехороший!

— Ты?! — визжит проснувшись.

— Я.

— Что за место? — оглядывается.

— Думал спросить о том же.

Смотрю на девушку. Она до носа натянула одеяло: одни глаза видны да косички, во все стороны торчат. Африканский стиль. А еще палец с кольцом вижу. Безымянный.

— Это что?! — вздрагивает она, заметив мой взгляд на своей руке.

— Кольцо. И если ты не была замужем раньше, то теперь уж точно несвободна, — смеюсь, а ей невесело.

— Замужем? За кем?..

— За мной, — показываю ей свою пятерню. Такое же на моем пальце. Только шире и без камня.

— Мы женаты?! — шепчет бледнея. — Когда успели?! Что вчера было?