Пойман с поличным. О преступниках, каннибалах, сектах и о том, что толкает на убийство - Сурути Бала

избежать ареста. Но Барч действовал так стремительно, что его преступления слабо различались. Марк Бенеке в исследовании 2005 года «Два гомосексуальных педофила-садиста и серийных убийцы» объясняет, что все убийства Юргена Барча, по сути, были невероятно похожими: он заманивал мальчиков в уединенное место, насиловал и обычно душил. После этого преступник расчленял тела: обезглавливал, разрубал на куски и удалял внутренности. Также он выкалывал жертвам глаза, кастрировал их и срезал куски плоти с бедер и ягодиц. Останки Барч закапывал в туннеле в нескольких милях от города. Все это он проделал в возрасте от 15 до 19 лет. Его пятая потенциальная жертва – 15-летний Питер Фреезе – сумел сбежать, воспользовавшись свечой, чтобы прожечь веревки, которыми был связан. Подросток направился прямо в полицию, и его мучитель был пойман.

То, что Барч смог совершить столько убийств в таком юном возрасте, странным образом завораживает. Также считается, что он предпринял еще как минимум сотню неудачных попыток, прежде чем был задержан. Серийные убийства, как мы уже подчеркивали, нетипичны для столь молодого возраста, но Барч выделяется еще и в другом смысле – он балансирует между убийцей ради процесса и убийцей ради результата. Как видно из его показаний в суде, он относился к преступникам смешанного типа. Давайте рассмотрим, в чем заключаются различия между ними.

УБИЙЦЫ РАДИ…

Убийцам ради процесса нравится планирование и сам акт кровопролития. Они хотят слышать предсмертные крики и смотреть, как жизнь покидает человеческое тело. Эти убийцы обычно максимально растягивают процесс, держат своих жертв в плену и пытают. Цель – причинить страдания, потому что это их заводит. Сексуальный садист Деннис Рейдер (он же BTK, что расшифровывается как bind, torture, kill – «связать, пытать, убить») – яркий пример такого типа преступников[38].

Убийца ради результата не получает удовольствия от самого процесса; ему нужны останки жертвы. Кровопролитие – лишь препятствие, которое нужно преодолеть, чтобы получить то, что им действительно нужно, то есть мертвое тело. Джеффри Дамер – классический пример убийцы ради результата[39]. Он лишал своих жертв жизни в угоду собственным желаниям – заполучить секс-зомби. Само убийство не доставляло ему радости; Дамера интересовало чужое тело, которое становилось его собственностью.

Барч как бы попадает в оба лагеря. По имеющимся данным, на суде он открыто рассказывал о своих фантазиях, подчеркивая, что достигал сексуальной кульминации только во время мастурбации и разрезания плоти своих жертв после их смерти. Но Барч также заявил, что мечтал освежевать живого ребенка с мягкой кожей, короткими волосами и «неагрессивным настроением». Убийца утверждал, что эта конкретная цель не была достигнута, потому что жертвы всегда умирали слишком быстро. Однако это его не остановило, поскольку он, несмотря ни на что, продолжал расчленять тела детей и эякулировать на их плоть. Как видите, Барч был очень откровенен. Единственная грань поведения, которую преступник не комментировал открыто, – это склонность к каннибализму. Когда его спросили об этом, он ответил только, что «прикасался к плоти губами». (Хммм.)

Мы знаем, что детство и юность Барча сопровождались жестоким обращением, безразличием и сексуальным насилием. Возможно, все это в сочетании с тем первым годом, проведенным в приюте среди чужих людей, а также с его собственной генетической предрасположенностью к насилию и сформировало убийцу, который был настолько поглощен жестокими фантазиями и гневом, что даже не дождался совершеннолетия, чтобы начать проливать кровь. Юрген Барч не беспокоился о том, чтобы медленно раздвигать границы, – он рванул с места в карьер и не остановился бы, если бы его не поймали.

До сих пор в этой главе внимание главным образом уделялось изучению того, как жестокое обращение в раннем возрасте может сформировать убийцу. При этом мы констатировали, что у большинства серийных преступников было довольно тяжелое детство. Но знаете ли вы, что согласно последним исследованиям, более трети убийц не сообщают о насилии или травмах, перенесенных в юные годы? Деннис Рейдер – прекрасный тому пример. Достоверно известно, что этот серийный убийца-садист имел совершенно обычное детство. Итак, поскольку многие душегубы, кажется, были обречены стать таковыми, возникает вопрос: можно ли помешать ребенку пойти по этому пути?

Чтобы разобраться в этом, давайте рассмотрим исследование психолога Джона Маршалла. Доктор Маршалл более двух десятилетий работал с психопатами и в 2019 году составил отчет об Аароне Кэмпбелле, шотландском подростке, который жестоко расправился с 6-летней Алешей Макфэйл. В своем анализе доктор Маршалл поднял некоторые важные вопросы, которые получили заметный резонанс. В неоднозначной статье, опубликованной в том же году в The Scotsman, он заявил, что некоторые социальные работники отрицают существование детей-психопатов. По его мнению, система органов опеки в Великобритании слишком зациклена на идее о том, что почти все негативные проявления, наблюдаемые у склонного к насилию ребенка, должны объясняться травмой из прошлого.

В своем отчете о Кэмпбелле, мальчике, который долгое время демонстрировал тревожные сигналы, Маршалл пишет: «Никто не становится психопатом в свой 16-й день рождения. Склонность к психопатическим чертам проявляется в очень раннем детстве и часто имеет предсказуемые пути развития. Тем не менее мы не исследуем детей на предмет этой проблемы. В возрасте 16 лет такие черты характера уже укореняются и обретают хронический характер, поэтому пора политикам наверстать упущенное в исследовательской сфере, учитывая огромную социальную опасность психопатии. Мы должны начать бороться с ее развитием у детей, чтобы перенаправить потенциальных психопатов в другое русло».

Судя по тому, что мы видели в главе 1, идея здравая, потому что на развитие психопатии могут повлиять определенные врожденные черты личности. Так что, конечно, не все психопаты совершают ужасные преступления, однако они подвергаются большему риску стать жестокими преступниками, независимо от того, были ли в их детстве серьезные травмы и жестокое обращение или нет. Однако, как вы понимаете, даже после гибели маленькой девочки эти слова были встречены скептически. Идея о том, что к 16 годам психопатические черты укореняются настолько глубоко, что человек может оказаться безнадежным, была встречена прохладно. Главный тезис доктора Маршалла заключался в том, что ранняя диагностика является ключевым моментом, ведь, согласно многочисленным исследованиям, особый уход может иметь огромное значение для детей с психопатическими чертами, при этом они должны получать ее с самого раннего возраста. Тогда возникает вопрос: как идентифицировать подобные черты у ребенка? И с какого момента нужно вешать на него ярлыки? И какие?

В большинстве стран специалистам не разрешается ставить диагноз антисоциальное расстройство личности у лиц моложе 18 лет. Но если его нельзя обозначить, то как эффективно лечить, особенно если учесть,