Прекрасные похороны (ЛП) - Джейми Макгвайр

Эбби положила руку на округлый живот, раскачиваясь вперед и назад, чтобы унять ноющую боль в спине.

— Дождь собирается.

— Похоже на то.

— А ты только что помыл свой грузовик.

— Возьму твой, — ухмыльнулся я.

Она зыркнула на меня.

— Его больше нет.

Я сжал губы, стараясь скрыть улыбку. Мое плечо горело от пули, которая задела меня и пробила сидение машины, а голова раскалывалась после столкновения с деревом на обочине шоссе. На мне только начали заживать побои помощников Бенни из Вегаса, но теперь прибавилась чернота вокруг глаза и несколько сантиметровый вертикальный порез возле левой брови. В тот момент я вел внедорожник Эбби, исполняя роль образцового мужа в поисках мороженого, и получал новую информацию о Томасе от Вэл. Карлиси думали, что я был в Калифорнии, и поэтому в первую очередь направились туда, но Вэл сказала, что это был лишь вопрос времени, когда они приедут в Икинс. В этот момент первые пули пролетели со стороны пассажирского окна.

Эбби злилась, но она предпочитала сердиться насчет грузовика, потому что не хотела задумываться обо всей этой ситуации. Злиться легче, чем бояться. Даже после того, как я ликвидировал угрозу, я хотел выпустить всю обойму в тех, кто столкнул меня с дороги, когда увидел в их машине фотографии. Они засняли мою жену, моих детей, моих племянниц и племянников, моих братьев и их жен. Даже Шепли, Америку, их сыновей и моих тетю и дядю. Они собирались уничтожить всю семью Мэддоксов.

Они выбрали не ту семью.

— Они его заменят, — сказал я, стараясь замаскировать растущий во мне гнев.

— А тебя заменить они не смогут, — ответила она, перекрестив руки и положив их на живот. — Ты поедешь?

— Встретить Лииз, когда она приземлится?

— Тебе стоит это сделать. Она должна увидеть твой почерневший глаз и рассеченную бровь, увидеть, что опасность реальна и нависла над всей семьей, — сказала Эбби.

— Голубка, я не могу оставить тебя здесь одну, — вздохнул я. — Я даже не понимал, как сильно мы эксплуатировали Лину, пока она не ушла.

Эбби понимающе усмехнулась.

— Ты скучаешь по ней, верно? Она для тебя как маленькая сестренка, которой у тебя никогда не было.

Я улыбнулся, но не ответил. Эбби и так отлично понимала меня. Лина было крохой, еще ниже Эбби. У нее была экзотическая красота, и она была одновременно мила и смертоносна, чем отлично подходила для защиты наших детей еще до их рождения. Так как у меня было необычное прикрытие, и Бенни знал, кто я такой, где живу, и что у меня есть семья, Бюро приняло дополнительные меры предосторожности, приставив ее к нам. Лина быстро вписалась и оказала огромную помощь новоиспеченной матери с двумя младенцами, особенно когда я уезжал. Для нас с Эбби она была как младшая сестренка, они вдвоем часто любили меня подкалывать. Она вела себя с детьми, как тетя, гуляя с ними в парках, выезжая на природу, играя в машинки и барби, и обучая португальскому и итальянскому языкам. Она даже научила их защищать себя, что, как мы позже узнали, было не лучшим вариантом для Джессики. Я должен был догадаться, что моя дочка не побоится использовать эти знания, если кто-то будет дразнить ее брата в школе.

Восемнадцать месяцев назад агент Джон Уорен заменил Лину. Назначение было неожиданным, и мы не знали, куда ее посылают, и только видели, как она нервничала, пока собирала вещи, и как расстроена она была, что не успевает попрощаться с детьми.

— Я не одна, — сказала Эбби, вырывая меня из мыслей. Она указала через плечо на окно.

Я даже не смотря знал, что агент Уорен сидел снаружи в черном автомобиле на своей позиции, как и еще два агента на своих местах. Теперь, когда мы знали, что наша семья под прицелом, мы должна были стать еще осторожнее. Карлиси не отличались терпением и, как правило, нападали при малейшем признаке слабости.

Внезапный отъезд Лины сильно повлиял на детей: у Джеймса начались кошмары, а Джессика несколько месяцев была подавлена. Эбби настояла, чтобы они еще раз не проходили через те же страдания, поэтому Бюро прислали нам агента, к которому, по нашему мнению, дети не должны будут привязаться. Близнецы были достаточно взрослыми, и теперь нам не нужен был тот, кто будет с ними сидеть. Уорен был выбран скорее за его невероятные смертельные навыки .

По правде говоря, Уорен был единственным знакомым мне агентом, чьи навыки были так описаны.

— Мне все еще не нравится, что ему приходится сидеть снаружи в такую жару, — сказала Эбби.

— В его машине есть кондиционер, и ты была права. Дети привязывались к нему... как и он к ним.

Не смотря на то, что Уорен и вел себя отчужденно, детям он понравился. Мы были так же удивлены, как и он, когда Джессика в первый раз почти сбила его с ног своими объятиями. Они сияли каждый день, что видели его, сидящим у школы, и с каждым днем они принимали его и любили все больше, что в конце концов разрушило его стены. Как оказалось, это заставило Уорена только еще решительнее защищать их, и такого положительного эффекта никто из нас не ожидал. Эбби не нравилось, что они все больше привязываются, так что правила изменились. Ему нужно было соблюдать дистанцию, и на короткое время дети снова остались с разбитым сердцем.

Эбби кивнула и отвернулась от окна, подходя ко мне. Она опустила взгляд на свой живот.

— Может, Саттон?

— Ты сейчас об имени? Мальчик по имени Саттон? — Спросил я, пытаясь сохранить нейтральное выражение лица. Беременность делала мою жену еще более непредсказуемой, чем обычно, и я просто смирился с этим и старался ее не злить.

Серые глаза Эбби загорелись, показывая, что я не смог скрыть свои эмоции.

— Тебе не нравится? Я знаю, имя не начинается с буквы Д, как у близнецов, а это своеобразная фишка Мэддоксов, но...

Я сморщил нос:

— Нет у Мэддоксов никакой фишки.

— У Тайлера Холлис и Хэдли, — ответила она. — У Шепли Эзра, Элай и Эмерсон. Я уже не говорю про ваши имена на Т. И что с Дианой и Диной? Джимом и Джеком? Ты серьезно будешь это отрицать?

— Это просто местная особенность.

— Твоя мама и тетя выросли в Оклахоме.

— Вот видишь? — Сказал я. — Местная.

Эбби вжала пальцы в спину, ковыляя к дивану. Опускаясь на него, она старалась удержать равновесие, чтобы не рухнуть.

— Вытащи из меня эту штуковину, — простонала она.

— Мы определенно не назовем его «этой штуковиной», — поддразнил ее я.

— Ну, — начала она, глубоко вздыхая. — Как-то мы все же должны его называть.

Я задумался на минуту. Мы уже дважды перечитали четыре книжки с именами.

— А почему бы не Картер?