ПСС. т. 8. Девушка из космоса - Картер Браун

Я утвердительно кивнул.

— Мы были вместе, когда он звонил, — продолжила Дженни. — Моника рассказала, что он шантажировал ее, требовал, чтобы она приняла версию, будто пулевое ранение Дон получил по собственной неосторожности. Она была ужасно расстроена, чуть ли не в истерике… Я дала ей успокоительное и уложила в постель. Но по пути домой обдумала все это и встревожилась еще больше. Факт оставался фактом — кто-то пытался убить Дона… Положим, попытается снова, и это получится. Что тогда будет с Моникой, если Нельсон убедит других, будто это именно она — ревнивая жена — пыталась его убить в домике в горах?! — Дженни наклонилась вперед и посмотрела на меня с серьезным видом. — Вы понимаете, куда я клоню, Рик?

— Конечно. Нельсон или кто-то, стоящий за ним, может сделать Монику козлом отпущения, если новая попытка убийства Таланта будет успешной.

— Вот именно. — Дженни облегченно вздохнула, очевидно убедившись, что я не считаю ее опасения помрачением рассудка.

— И еще вы задумались, почему Брюнхофф позвонил именно вам и каким образом он узнал о возвращении Хейс и Амальди, — подсказал я.

— Правильно! — Она благодарно улыбнулась. — Поэтому, приехав домой, сразу же позвонила Брюнхоффу в офис. У мистера «Зови меня Сэм, беби» не было никаких новостей. Зато было игривое настроение. Начал шутить и наконец пообещал, что, если мы встретимся, он выдаст мне кое-какую секретную информацию. Я была в таком отчаянии, что согласилась; он предложил прийти к нему домой вечером, в девять тридцать. Потом этот сукин сын, покатываясь со смеху, вспомнил, что с ним будет его компаньон Лy Мартель, и посоветовал мне прихватить подругу. — Дженни свирепо взглянула на меня, будто перед нею был Сэм Брюнхофф. — Я взяла с собою Шерри Кинг, она работает моделью, демонстрирует нижнее белье, умеет следить за собой. Шерон подумала, что это большая удача — свидание с боссами кинокомпании «Ария продакшн». — Дженни презрительно усмехнулась над предположением подруги. — Свидание с деятелями дешевой пятиразрядной кинокомпании, которая не сняла ни одного приличного фильма!

— И что же было дальше? — нетерпеливо прервал я.

— А ничего! — Ее голос опять стал ровным. — Не знаю, что вы там делали, но, что бы это ни было, сработали на славу. Брюнхофф открыл дверь с таким видом, будто его только что протащили через канализационную трубу, и велел нам убираться к черту, мол, ему и его компаньону нужно работать. И прежде чем мы успели что-нибудь сказать, захлопнул дверь прямо перед нашим носом. — Дженни слабо улыбнулась. — Не думаю, что бедная Шерри когда-либо снова станет со мной разговаривать.

— Ну, теперь верю, что вы не из синдиката девушек по вызову, предоставляющего услуги крикливым продюсерам. — Я улыбнулся Дженни. — Думаю, за это стоит еще выпить. — С этими словами подошел к ее креслу и взял у нее пустую рюмку.

— Рик! — В ее карих глазах, когда она подняла голову, была неподдельная теплота. — Не знаю почему, но со вчерашнего вечера для меня было очень важно, чтобы вы не думали обо мне как о какой-то дешевой шлюхе.

— Не знаете? А кто же знает?

— Кажется, начинаю догадываться, — добавила она нежно.

Когда я вернулся с наполненными рюмками, Дженни уже пересела из кресла на кушетку и показала на место подле себя, предлагая мне сесть. Как только мы оказались рядом, она повернулась ко мне, упершись одной рукой в стену, пристально вгляделась в мое лицо и коснулась своим коленом моего.

— Ну, — сказала хрипло, — расскажите мне о вашей жизни, Рик Холман.

— Это омерзительно. Не захотите слушать.

Она наклонилась ближе. Я скользнул беглым взглядом по ее груди, и мои глаза остекленели от ошеломляющего зрелища, открывшегося за вырезом платья.

— Тогда скажите, почему, потратив столько времени и доказав вам, что я не шлюха, — нежно прожурчала она, — я веду себя так, словно так оно и есть на самом деле?!

— Было бы приятно думать, что вы собираетесь принять решение и получить побольше благоразумного опыта. Но я слишком робок, чтобы надеяться на это.

Дженни засмеялась — это было похоже на мурлыканье тигрицы — и притянула меня к себе. Ее губы на мгновение показались холоднее моих, потом она откинула голову и положила обе ладони мне на грудь. Спустя мгновение ее губы вернулись, а руки начали исследовать мою грудь и спину короткими ласковыми движениями, явно рассчитанными на то, чтобы довести меня до неистовства. Это была игра, в которой требовались два игрока, поэтому я тоже положил обе руки на ее грудь и уже собирался исследовать всю эту чудесную территорию аналогичной серией ласкательных движений, когда она вдруг отскочила на другой край кушетки.

— Не сейчас, Рик. — И поспешно натянула свои мизинчиковые лямочки на плечи. — Это… Это так неожиданно. — Ее улыбка сожаления несколько запоздала.

— Как скажешь, Дженни, — скромно отреагировал я.

Она подняла свою рюмку и отпила глоточек скотча, словно очень нуждалась в нем, потом снова улыбнулась.

— Вы паршивый собеседник, Рик Холман. Расскажите мне… о вашей работе, если не хотите говорить о себе.

Ее колено снова дотронулось до моего, словно обещая вознаграждение после моего рассказа.

— Поскольку нет предела моему возмущению вашим сарказмом и вашей характеристикой, милая Дженни, — весело сказал я, — поведаю вам самую очаровательную историю, какую вы когда-либо слышали. Это не только самая очаровательная, но и самая смешная история. Вы умрете со смеху, обещаю. И, как все великие истории, она о тех, кого вы знаете очень хорошо.

Ее глаза обшарили мое лицо в поисках разгадки, потом она облизнула губы и небрежно улыбнулась.

— Это кажется интересным, Рик. Давайте, начинайте!

— Сегодня днем я навестил Дона Таланта, — начал я. — Этот парень, может быть, и незаменим для кассовых сборов, но для меня он просто ничтожество. Знаете, единственный способ, которым он может поддержать беседу, — это выцарапывать строчки диалогов из старых фильмов.

— Ну и что? — возразила она, поежившись. — У каждого свое мнение о Доне. Но продолжайте.

— Я видел его медицинскую сестру — это самая сексуальная сестра, какая только может быть. Блондинка с неправдоподобным нижним ярусом! А уж как она им виляла, когда…

— Можете опустить анатомические подробности, — посоветовала Дженни.

— О’кей! — Я бросил на нее укоризненный взгляд, но она предпочла его не заметить. — Так вот, когда я вошел в спальню, он смотрел телевизор.

Короче, я описал мой визит к раненому, ничего не пропустив, уделяя внимание мельчайшим подробностям. Это длилось чертовски долго, как мне показалось, но наконец я достиг кульминации и буквально захлебнулся от смеха.

— Можете представить себе Дона, жаждущего доказать самому себе, что с мужской потенцией у него все в порядке? Наверное, говорит ей ласковые слова, ищет подхода к ее сердцу? А она вдруг заявляет, что сходила по нему с ума с самого начала, сбрасывает белую униформу, потрясает своей восхитительной грудью, вздымающейся от страсти, откидывает одеяло и прыгает к нему… — Я схватился за бока, покатываясь со смеху. — Ну, разве не смешно?

— Думаю, что это одна из самых отвратительных и жалких шуток, какую мне когда-либо доводилось слышать, — произнес металлический голос. — Нужно иметь совершенно извращенное мышление, чтобы выдумать такое… Это низко и омерзительно.

Увидев холодный, злобный блеск в глазах Дженни и ее побледневшее от ненависти лицо, я перестал смеяться.

— В чем дело, милая? — спросил я, изобразив крайнее удивление. — Мне казалось, вам понравится этот рассказ, поскольку вы хорошо знаете, какой разгильдяй этот Галант. — Проглотив комок в горле, я попытался развить мысль дальше: — Если иметь в виду, что вы лучшая подруга Моники и все такое…

— Вы — негодяй! — прошептала она.

— Стерва! — парировал я.

— Что? — Дженни вздрогнула, словно получила удар по лицу.

— Лучшая подруга Моники! Да с такой лучшей подругой, как вы, ей не нужны враги. Верно?

— Вы в своем уме? — грубо выкрикнула она.

— Может, вы когда-то и были лучшей подругой Моники, но с тех пор, как стали любовницей ее мужа, все изменилось. — Я помолчал, зажигая сигарету. — Кто вы для Моники с той поры? Поскольку все это происходило под носом у вашей лучшей подруги, она ничего не замечала…

Дженни пыталась выдержать мой взгляд — и не смогла.

— Это наглость сверх всякой меры! — воскликнула она, но фраза прозвучала неубедительно и фальшиво.

— Вот почему после того, как Брюнхофф позвонил вам и сказал, что Дон с Каролой Руссо в горах, вы не могли дождаться момента, когда отвезете туда Монику и удостоверитесь, что это правда. Вы, милая, дамочка непростая, вам удалось проглотить собственную обиду и воспользоваться очевидным преимуществом сложившейся ситуации. Вы надеялись — вдруг Моника так разъярится, что даже разведется с ним? Потому что были чертовски уверены, что, получив такой шанс, запустите когти в Таланта и у него не будет никакой возможности от них освободиться.