Акулы-людоеды (факты и легенды) - Дэвид Уэбстер

специально соорудить несколько общественных купален, чтобы оградить жителей от нападений акул. Не менее активны акулы и в реке Тигр, по которой они поднимаются более чем на 550 километров от моря. Да и в остальных реках они не отличаются добрым нравом: ведь в пресных водах меньше стайных рыб, чем в морях, и голод, естественно, разжигает их ярость.

Какую роль играет время суток в нападениях акул? Верно ли, что акулы наиболее опасны ночью?

Это не совсем так. Если уж вы очень хотите подвергнуться нападению, отправляйтесь купаться в конце дня. Как ни странно (вопреки преданиям), ночь как раз наименее опасное время. И в самом деле, команда легких водолазов британского королевского флота провела 4500 человеко-часов ночных спусков под воду на Багамских островах без сколько-нибудь серьезных инцидентов, хотя в общем-то люди ежеминутно рисковали жизнью. К этому следует добавить, что если судить по рассказам потерпевших кораблекрушения, то акулы реже всего нападают ночью.

С другой стороны, в Австралии время с трех часов дня и до шести часов вечера — самое опасное для купания, причем 75 процентов нападений на ныряльщиков вдоль дикого северного побережья этой страны приходится как раз на 3 часа 30 минут пополудни. Аналогичная закономерность наблюдается и в Южной Африке. Как отмечает Тур Хейердал в своей книге «Путешествие на „Кон-Тики“», в открытом океане агрессивность акул, сопровождавших плот в течение всего 8340-километрового плавания от Перу до Французской Океании, неизменно повышалась в сумерки.

Почему акулы нападают на людей — может быть, они предпочитают теплое красное человеческое мясо холодному мясу рыбы?

Нет! Обычно они охотятся за рыбой и набрасываются на людей, если их привлекут любые движения в воде. Ни одна акула, а тем более ни один вид, несмотря на полученное прозвище «людоед», никогда систематически не питалась человеческим мясом, даже если ей иногда и случалось отведать человечины. На лодки они нападают потому, что те своими очертаниями, запахом и движением напоминают рыбу, или потому, что добыча, преследуемая акулой, оказывается вдруг втащенной в лодку. Наконец, в порядке самозащиты акула может кинуться на поймавшего ее рыбака или на ныряльщика, проткнувшего ей шкуру острогой. Представлять же дело таким образом, будто некое дьявольское отродье рыщет по общественным пляжам с твердым намерением перейти исключительно на питание купающимися, было бы крайним преувеличением. Так называемые акулы-бродяги могут совершить в каком-то определенном районе несколько нападений подряд, но даже это весьма спорно. Короче говоря, нельзя придумать ничего более неверного, чем средневековое изображение акул как свирепых, угрюмых и коварных чудовищ, или повторять вслед за Плинием, будто «разбой — их стихия, кровь — их целебная чаша, жестокость — их отрада».

В действительности нападения акулы на человека вызываются, скорее всего, случайным стечением обстоятельств, если, скажем, крупная голодная акула, рыщущая по дну вдоль берега в летний полдень, вдруг наткнется на купальщика, который безмятежно плещется у нее над головой. Неразборчивая обжора, которая обычно инстинктивно хватает все, что проплывает мимо, вначале может сделать круг, ну а если уж совсем подвело брюхо — сразу бросится на пловца снизу или сбоку.

Очевидно, акул больше всего привлекают вибрации, а не кровь, как утверждали ранее[26]. В самом деле, много ли истекающих кровью людей по собственному желанию входит в тропическое море? Вибрации распространяются дальше и быстрее, чем запах крови; последний чувствуется на небольшом расстоянии, неустойчив и в воде расходится лишь по течению.

Кровь, очевидно, не может служить «приворотным зельем», несмотря на все распространяемые легенды. В одном эксперименте, который проводили с небольшими акулами, кровь сама по себе вообще не пробудила в них интереса. Но та же кровь в сочетании с имитацией движения немедленно вызывала у акул приступ бешеной ярости. Зная, что акул привлекает движение, многие ныряльщики в тропиках замирают при виде приближающихся акул. Они давным-давно уяснили, что неловкое, лихорадочное барахтанье испуганного пловца тотчас привлекает стремительные молчаливые тени акул с огромного расстояния и заставляет их злобно бросаться на человека. И наконец, чем иным, как не вибрационной чувствительностью акул, можно объяснить тот факт, что несчастные случаи часто происходят в непрозрачной, взбаламученной воде? Акула осторожна и в чистой воде, разглядев пловца, возможно, и воздержится от нападения. Склонность акул к атакам в мутных водах отмечают и в Южной Африке, и в Австралии. Аквалангисты, которые надолго погружаются в море, очень редко подвергаются нападениям; очевидно, акул отпугивает вид этих странных, непривычных для них существ. Тем не менее известен случай гибели водолаза-аквалангиста, служившего в ВМС Великобритании. Это произошло в 1954 году в Сингапуре. Видимость под водой составляла тогда всего шестьдесят сантиметров. В таких условиях акулу, несомненно, могли привлечь только сотрясения воды. Следует еще раз подчеркнуть, что большинство акул, включая и наиболее опасные виды, как правило, осторожны и осмотрительны, особенно по отношению к непривычным для них объектам.

Даже голодные акулы обычно избегают шумных мест, где снуют сотни людей. Одинокая фигура вдали от берега — о, это совсем другое дело. Тогда, пловец, берегись! Акула, которая, может быть, и не отважилась бы врезаться в толпу, часто нападает на одиночек, и не потому именно, что это — человек, просто ее привлекают всплески воды и, в значительно меньшей степени, запах тела. Будь это любая рыба — реакция акулы осталась бы в основном такой же. Австралийцы даже используют специальный термин для таких любителей смелых заплывов — «акулья приманка».

В статье, помещенной в «Австралийском медицинском журнале», врач Копплсон писал: «Нападению обычно подвергается одинокий пловец, или крайний в большой компании (но чаще один из группы в два-три человека), или, наконец, „акулья приманка“, то есть пловец, удалившийся на несколько сот метров от берега».

Плавание в одиночку неблагоразумно в любых условиях. Оно просто опасно даже в таких районах, как, скажем, Северная Каролина. Справедливость этого утверждения несколько лет назад на собственном горьком опыте доказал Руперт Уэйд из Морхед-Сити. Хороший спортсмен, несмотря на свой весьма почтенный возраст (ему было 57 лет), он годами изумлял и пугал купальщиков со всего Атлантик-Бич дальними бесстрашными заплывами. Работники спасательной станции неоднократно предупреждали Уэйда, что в один прекрасный день он натолкнется на какую-нибудь опасную рыбину, но тот только посмеивался в ответ. Со своей привычкой, а вместе с тем и с жизнью Уэйд распростился 15 июля 1957 года. Отплыв вместе с 18-летним Билли Шоу почти на 300 метров от берега, он вдруг крикнул, что его схватила акула. Билли бросился на помощь, но Уэйд, оттолкнув его, велел плыть к берегу за