Подари мне ночь - Мелани Милберн

Себастьян уже упоминал про девушку, которая должна была стать его женой. Скорее всего, она будет обладать всеми качествами, которых она, Кэсси, лишена, — красивая, элегантная, утонченная, с незапятнанной репутацией, хорошо образованная и чувствующая себя как рыба в воде в самых разных ситуациях и с самыми разными людьми. Без сомнения, эта идеально подходящая для роли жены Себастьяна женщина родит ему наследника, а может, даже нескольких, которые будут похожи на отца и… на Сэма.

Пикник был организован в тени деревьев, откуда открывался вид на королевскую виллу. Стол оказался накрыт белоснежной скатертью, уставлен хрустальной и серебряной посудой. В центре стояла серебряная ваза с красной розой.

«Пикник для короля», — покачала головой Кэсси. Ничего общего с одноразовой посудой, которой она пользовалась на пикниках в своем прошлом.

Запах, шедший от блюд, не смог бы оставить равнодушным даже гурмана. Вино конечно же было самого высокого качества, но Кэсси упорно отвергала алкоголь. Хотя она пробовала всего понемногу, но разнообразие блюд сделало свое дело, и скоро Кэсси не могла проглотить ни кусочка. После тюремной еды этот пикник был словно из другой реальности. Кэсси и забыла, что может существовать другая жизнь…

Себастьян налил себе немного красного вина, наблюдая за сменой эмоций на лице Кэсси. Она была молчалива во время ужина. Он смотрел, как она кладет в рот кусочки еды, как сверкают ее белые зубы, как восторженно начинают блестеть ее глаза, когда она медленно пережевывала пищу, словно хотела растянуть это удовольствие. И с приборами она обращалась как человек, привычный к этому с детства. Он встречался с женщинами, которые за время обучения в престижных школах так и не научились есть изящно и красиво — так, как это делала Кэсси.

— Наверное, тяжело расти без матери?

Когда взгляд Кэсси метнулся к нему, а затем в сторону, Себастьян понял, что произнес это вслух. До этого он успел увидеть, как в глубине ее потрясающих изумрудных глаз что-то промелькнуло, но Себастьян не сумел разгадать их выражение.

— Как можно судить о том, чего у тебя никогда не было? — Ее довольно безразличный тон не обманул Себастьяна. — У меня было несколько нянь, которые оставались со мной, когда отец был на работе. Да и игрушками я не была обделена.

— Ты не ответила на мой вопрос, Кэсси, — напомнил он.

— Наверное, здорово иметь мать, особенно когда девочка подрастает, — сказала она, рассеянно теребя край скатерти. — Я стараюсь гнать от себя эти мысли, так как многие дети растут без матерей.

— Согласен, но ты никогда не говорила на эту тему. Может, в этом есть и моя вина, и я должен был тебя об этом спросить.

Кэсси по-прежнему не могла заставить себя поднять глаза на Себастьяна.

Все ее детство ушло на то, чтобы угодить отцу, но сделать это так и не удалось. Повзрослев, она стала делать все наоборот, превратившись в бунтарку. Все воспоминания, что у нее остались от этого подросткового периода, сводились к ругани и спорам, которые для нее почти всегда заканчивались одинаково, когда отец…

— Кэсси? — ворвался в ее тревожные мысли голос Себастьяна.

Кэсси заморгала, пытаясь вспомнить, о чем шел разговор. Перед ее мысленным взором стояла картина из прошлого. Ее спальня. Отец с багровым лицом, его рот перекошен от ярости, отчетливо слышен скрип его зубов, когда он заносит над ней сжатый кулак, чтобы ударить…

Кэсси проглотила стоявший в сухом горле ком. Она упорно избегала встречаться взглядом с Себастьяном. Где-то в животе возникло ощущение тошноты, а голова вдруг закружилась, словно от нехватки кислорода.

— Кэс? — нагнулся к ней Себастьян, взял ее холодную, как лед, руку и озабоченно нахмурился. — Что с тобой? Ты вся побелела. Что-то болит?

Кэсси заставила губы изогнуться в улыбке, но у нее было ощущение, что ее лицо ей не принадлежит.

— Ничего не болит, — произнесла она, надеясь, что ее голос звучит как обычно. — Я просто пыталась вспомнить, о чем мы говорили.

Себастьян с легкой тревогой продолжал вглядываться в ее лицо:

— О чем бы ты ни думала, должно быть, эти мысли были для тебя неприятны. Это связано с твоей жизнью в тюрьме?

Кэсси откинулась на спинку стула.

— Похоже, тебе не дает покоя моя жизнь в тюрьме, — заметила она. — Или, может быть, тебя преследует какая-то эротическая фантазия, связанная с экс-заключенной?

Если Кэсси хотела таким образом отвратить его от себя, то она добилась совершенно противоположного эффекта. Себастьяна чуть не затрясло от мощного прилива желания и вызова, который Кэсси, сама того не зная, ему бросила.

Она будет ему принадлежать! И не важно, что сами они сейчас принадлежат разным мирам. Кэсси нужна ему, так как только она сможет избавить его от сексуальной неудовлетворенности и напряжения, в котором он пребывал все эти дни, как только увидел ее.

Почему все эти годы секс ни с одной женщиной не дарил ему тех ощущений, которые он испытывал с Кэсси? Он никогда не относил себя к тем романтическим дурачкам, которые считают, что в жизни должна быть только одна настоящая любовь.

Полная чушь!

И он докажет это себе собственным примером. Вполне возможно, что, переспав с Кэсси, он даже будет разочарован, так как в нем почему-то еще живы воспоминания прошлого.

Кэсси положила салфетку на стол.

— Передай мою благодарность своим поварам — еда была выше всяких похвал. И конечно, спасибо тебе, что пригласил меня. Вряд ли пикники, которые, я надеюсь, будут у меня в будущем, смогут сравниться с этим, — со слабой улыбкой сказала она.

— Вот меня-то как раз благодарить не за что, — криво улыбнулся Себастьян. — Я даже палец о палец не ударил. Я вообще ничего не умею готовить. Как насчет кофе? Шоколад и кофе ждут нас внутри. Нам лучше пойти в дом — тебе не кажется, что немного похолодало? Могу отдать тебе свой пиджак.

Где-то внизу бурлило море. Кэсси видела белые барашки на гребнях волн, превращающихся в пену, когда они разбивались о берег и скалы.

Она не успела отказаться от его предложения, как Себастьян уже встал из-за стола и накинул ей на плечи теплый пиджак. Все ее чувства сразу обострились, стоило Кэсси несколько раз вдохнуть горьковатый запах, шедший от пиджака.

В молчании они дошли до виллы. Внутри им никто не встретился, но Кэсси предположила, что Себастьян просто велел своему помощнику и персоналу не показываться им на глаза. С неожиданной болью в сердце она подумала о том, скольких женщин до и после нее Себастьян приводил сюда и наслаждался с ними едой, любуясь закатом…

Словно догадавшись о ее мыслях, Себастьян сказал: