История одной сенсации - Николай Томан

- Минуточку, мистер Темпл.

Керри торопливо замахала рукой кому-то из сотрудников редакции, проходившему мимо:

- Послушайте, помогите мне, пожалуйста, раздобыть поскорее доклад экспертов по ядерным испытаниям. Да, правильно, тех, что заседали в Женеве.

А когда на столе перед Керри лежал бюллетень Организации Объединенных Наций с текстом доклада экспертов, вна прокричала в трубку:

- Алло, мистер Темпл! Простите, что заставила вас ждать. Доклад, о котором вы говорите, лежит передо мной.

- Очень хорошо. Отыщите тогда второй раздел его: "Основные методы обнаружения и идентификации ядерных взрывов". Нашли? А теперь пункт Е, в котором говорится о методе обнаружения ядерных взрывов, производимых на большой высоте. Обратите тут внимание на ту часть заключения, из которой следует, что излучение от ядерного взрыва создает в верхних слоях атмосферы область повышенной ионизации. Понимаете, что это значит? Да, правильно. Все это имеет прямое отношение к увеличению дальности передачи ультракоротких волн...

11. Мистер Хэйт решает опередить Каннинга

Издатель "Сирены" был человеком необычайно самоуверенным, считавшим себя не только одним из лучших знатоков газетного бизнеса, но и обладателем лучшего в Грэнд-Сити нюха на сенсационный материал", как сказал о нем кто-то из сотрудников его газеты. По части подачи сенсационных известий он действительно был непревзойденным мастером. За сенсациями он не только охотился лично, но и "натравливал" на них всю свою репортерскую свору. Недоброжелатели мистера Хэйта говорили даже, что не гнушался он и "изготовлением" этих сенсаций.

- Настоящая сенсационная новость, - поучал мистер Хэйт сотрудников своей газеты, - должна быть опубликована еще до того, как она произошла.

К своим коллегам - издателям и редакторам других газет, Хэйт относился либо с презрением, либо с ненавистью. Единственным человеком, которого он хотя и не любил, но уважал, был редактор "Прогресса" Чарльз Каннинг.

- Это настоящий журналист, - говорил о нем Хэйт, - жаль только, что ничего не смыслит в коммерции. Не понимает, что газета - это такой же бизнес, как и производство подтяжек или жевательной резинки.

Мистер Хэйт вообще был убежден, что газета, издающаяся просто потому, что группа прогрессивных людей, имеющих общие интересы, желает послужить благородному делу,- оскорбление для "свободного предпринимательства". Всех, кто не стремился "делать деньги", Хэйт считал не настоящими газетчиками, зря расходующими газетную бумагу, для которой настоящие издатели нашли бы гораздо лучшее применение. И он не сомневался, что Каннинг со своей прогрессивной газеткой рано или поздно, но непременно вылетит в трубу.

"Газетка" Каннинга, однако, довольно устойчиво держалась в нечистых и весьма неспокойных водах "свободной прессы", выдерживая даже такие штормы, от которых если и не шли ко дну многие почтенные многотиражные газеты, то изрядно кренились на борт. Умел он также не только выстаивать в шторм и искусно лавировать среди многочисленных подводных рифов в штилевую погоду, но и прокладывать свой курс к намеченной цели с таким мастерством, что даже мистер Хэйт пристраивался частенько в его кильватер.

Вот и сейчас внимательно следил мистер Хэйт за всем, что писал Чарльз Каннинг о сенсационных космических передачах. Нюх Хэйта подсказывал ему, что сенсация эта начинает понемногу выдыхаться. Продлить ее можно было теперь лишь увлекательными поисками разгадки тайн "космического телевидения", ибо публике стало, видимо, приедаться все это. Каннинг начал уже публиковать кое-что разоблачающее мистификацию генерала Хазарда, но делал это робко, намеками и недомолвками, опасаясь гнева военного министерства, которому, конечно же, было кое-что известно об этих "космических" передачах.

Такую газету, как "Прогресс", могли без особого шума и вовсе прикрыть под какимнибудь благовидным предлогом, прояви она большее усердие в разоблачении "космической сенсации". Другое дело многотиражная "Сирена", имеющая солидные связи и поддержку многих видных конгрессменов. Неприятностей, конечно, и ей не избежать, но игра все же стоила свеч - читатели ведь всегда жадны до разоблачений. Сенсацию, следовательно, нужно было делать теперь уже не на самой тайне космических передач, а на разгадке этой тайны.

В чем же, однако, эта разгадка? Разве выпытаешь что-нибудь об этом у генерала Хазарда? Профессора же Писфула запрятал он куда-то так надежно, что даже самые опытные репортеры "Сирены" не смогли до него добраться. А вот Каннинг, кажется, пронюхал что-то: за его газетой в часы ее выхода выстраиваются теперь очереди. Были бы у Каннинга достаточные средства, он смог бы в такой обстановке без труда удвоить тираж. Нужно как-то опередить его в подаче разоблачительного материала.

Охваченный тревогой и жаждой деятельности, мистер Хэйт энергично нажал кнопку электрического звонка и вызвал своего личного секретаря.

- Ну, что сегодня нового у Каннинга? - спросил он вошедшего в кабинет высокого молодого человека в сверхмодных очках. - Раскрыл он, наконец, тайну Оливера Хазарда?

- Вы же знаете этого хитреца, мистер Хэйт, - усмехнулся секретарь, отчего продолговатое лицо его приобрело угодливое выражение. - Он ведь ничего не утверждает и преподносит публике только факты.

- Какие же?

- Сегодня, например, перепечатал краткое официальное сообщение советского научного журнала об обнаруженных русскими метеорологами радиоактивных частицах в верхних слоях земной атмосферы.

- И только? - удивился мистер Хэйт.

- Да, но завтра он может перепечатать уже целую статью из советской военной газеты. А в ней советский генерал технических войск дает подробное объяснение, каким образом в этих верхних слоях могли появиться радиоактивные частицы.

- А такая статья действительно напечатана в советской военной газете? - насторожился мистер Хэйт.

- Да. Мне только что перевели ее.

- И это проливает свет на тайну космических телепередач?

- Почти полностью объясняет их.

Мистер Хэйт задумчиво зашагал по кабинету, похрустывая подагрическими суставами. Хорошо вымуштрованный секретарь его, не получив приглашения сесть, все еще стоял у стола в почтительной позе. Служба его у Хэйта была не легкой, зато хорошо оплачиваемой, можно было ради этого постоять перед своим боссом.

Прошло уже несколько минут, а издатель "Сирены" все еще шагал из угла в угол. Видимо, нелегко ему было принять решение...

"Когда же, наконец, этот старый деспот перестанет скрипеть?.." - с неприязнью думал о нем секретарь, переминаясь с ноги на ногу.

- Вот что! - решительно заявил наконец мистер Хэйт. - Эту статью из советской газеты перепечатаем мы! Не всю, конечно, а основные ее положения.