Сказки-притчи для детей и не только - Любовь Чабина

Он у меня, хоть и лентяй, да добрый, отзывчивый. Тут, почитай, вся деревня такая – ты на мусор шибко-то не смотри, главное у них в сердце спрятано. Они добрые, ни перед кем не гордятся, во всех хорошее только и видят, никого не осуждают, зла ни на кого держать не умеют. А из-за грехов своих они и в этой жизни с утра до ночи порой маются и никого, кроме себя, не винят при этом.

Я одна нет-нет да и разворчусь на Емелюшку своего, когда намусорит порой. Мелкий мусор по щучьему велению не убирается, а я к венику не приучена. Вот и ругаюсь! А потом как вспомню, что я хуже, избалованнее их всех, а сама других сужу, так и заплачу горькими слезами.

– Почему?

– Потому что суда мне не миновать! Я же сужу-осуждаю! А им суд вовсе не грозит! Поживи с нами немного, сам убедишься!

– Спасибо, Несмеяна, но мне идти надо, меня МАМА ждёт!

– Что ж, мама – это святое! Емеля! Дай повозку какую-нибудь! Колю до станции довезти надобно.

Вскоре Коля, вцепившись обеими руками в борта носилок, нёсся над дорогой в ведомом только Емеле да носилкам направлении.

Бдение

В это время Иван и Философ, озябшие и уставшие от долгого пути, наконец-то вступили на городские асфальтовые тротуары. Город холодно встретил путников противным моросящим дождём.

Но Философу даже погода не могла испортить прекрасного настроения:

– Ничего, Вань, сейчас до тётки доберёмся, нас чай горячий согреет, щи наваристые подкрепят, ванна усталость смоет!

– Баня усталость смывает, – поправил друга Иван.

– Какая баня?

– В какой моются! Какая ещё? В наших краях самые лучшие бани у Баб-ёг: вода сама нагревается, потом сама в тазики набирается, а захочешь – дождиком на голову польётся! Веники тоже самостоятельные, но им лучше не доверять – они меры не знают, поэтому вручную париться надёжнее. Эх, встретить бы сейчас хоть одну Бабу-ягу! – размечтался Иванушка.

– Зачем Баба-яга? У моей тётки вода тоже сама и греется, и наливается, и дождём льётся! Придём – сам посмотришь!

– Нет, Философ, помяни моё слово: если баня волшебная, значит, тётка твоя или Баба-яга или родственница её! Ой, какие большие окна в складе! – резко сменил тему Иван, увидев роскошный универсам.

– Это не окна и не склад, это витрина магазина.

– Столько вещей! Все продаются?

– Ага.

– Надо же, а нам и не надо ничего! Страсть, сколько бесполезного на свете белом бывает!

– Всё купят! А вот и пришли!

Вошли путешественники в серый многоэтажный дом, стали подниматься по узким заплёванным ступенькам.

– Странная лествица – к небесам, а как загажена! – не удержался Иван.

– «Лествица» к небесам в твоей книжке описана, а эта описана вполне физически. Она к дому ведёт.

– Он же не влезет в эти стены!

– Дом – не влезет, а вход в квартиру – вполне поместится. Вот и он, кстати. О, двери новые!

Железная дверь напоминала замурованный вход в каменную пещеру. Только Иван хотел постучать, как Философ лёгким нажатием пальца заставил нежно пиликнуть звонок.

Ждут-ждут, в ответ – тишина.

Позвонили ещё и ещё. Потом постучали. За дверью послышались шаги, точечка-глазок в центре двери посветлела, потом потемнела, и тут же стало слышно, что шаги зашаркали назад – вглубь жилища.

Философ отчаянно забарабанил в дверь:

– Тётя, это же я! Я с мамой к вам в детстве приезжал, неужели не помните? Не узнали? Мы ненадолго – только дождь переждать!

Конец ознакомительного фрагмента.