И замкнется круг - Наталья Косухина

Рассматривая убранство комнаты, я старался увести свои мысли от той загадки, которую мне разгадать, скорее всего, не по силам.

Я сирота и всю жизнь моим домом была корпорация, а в последнее время для нее наступили нелегкие времена. Именно из-за Лемнискату я прилетел в эту холодную страну, чтобы заключить выгодный, хотя и временный союз. Как только с опасностью будет покончено, филиалы снова возобновят соперничество, это все понимали.

Можно ли представить мое изумление, когда открылась дверь и в сопровождении главы творцов Восточной корпорации вошла девушка, голос которой практически с самого детства звучал в моей голове?!

Я мысленно представлял ее образ, образ привлекательной девушки в моем вкусе, но и предположить не мог, что она существует. Я был настолько удивлен, что не мог вымолвить и слова.

А она села за стол, сама невозмутимость и спокойствие, и только со мной избегала встречаться взглядом, но когда встретилась… В ее глазах плескалась паника, они были такими беззащитными! Мне сразу захотелось ее утешить, спрятать, защитить…

Но Вера, едва усомнились в ее силе, сразу доказала всем, насколько велика ее власть над творцами, власть знания, а значит и силы. И снова мне пришлось это по вкусу. Будучи воином по натуре, я приветствовал любое проявление стойкости и мужества.

Только я немного успокоился и решился поговорить с ней начистоту, обсудить сложившуюся ситуацию, как завертелся калейдоскоп событий.

Ее семья — это что-то ужасное для любого разумного мужчины и совершенно прекрасное для меня, человека, который никогда не знал, что такое родственные узы и близкие, готовые встать за твоей спиной.

А Вера пыталась меня защитить… Это покоряло и восхищало. Она очень достойная женщина.

Между нами должно было быть недоверие, но его не было, должна была ощущаться настороженность, а вместо этого чувствовалось спокойствие и уверенность друг в друге. Если рассматривать наши отношения, у нас все было не так, как должно было быть в этой сложной ситуации.

Наши отношения нельзя было назвать ни дружескими, ни романтичными. Они изначально были чем-то большим.

Все сложилось лучше, чем я мог предположить, и теперь нам с Верой вместе предстоит провести одну из самых сложных операций в нашей жизни. А что делать с нашей связью, мы подумаем потом.

Расстегнув чемодан, я принялся раскладывать свои вещи. Скоро мне предстояло приобщиться к увлекательной истории Евразии.

Утром меня, совершенно не выспавшуюся, Калеб вытащил на тренировку. Сам не зашел, зато поручил одному из распорядителей Цитадели разбудить меня и принять весь гнев на себя.

Сонная, со стаканом кофе, я вошла в огромный тренировочный зал и, давя зевки, прошла к лавочке.

— Готова размяться? — раздался рядом со мной голос Калеба и он присел рядом.

— Еще не проснулась, — мрачно пробормотала я, бросив взгляд на лучащегося бодростью и приветливостью мужчину.

— Вот и избавишься от сонливости.

Посмотрев вперед на маты и различные приспособления для тренировок, увидела, что представители обеих корпораций уже тренируются. Особенно старались группы безопасности, явно выделываясь и меряясь силами.

— М-да… Не боишься предлагать мне спарринг? — хитро посмотрела я на Родригеса.

Тот моргнул, не веря тому, что услышал, потом окинул меня взглядом, оценивая, хмыкнул и ответил:

— Пожалуй, я рискну.

— Что ж, сам напросился.

Я встала и направилась к свободному мату в углу.

Зная, куда иду, надела удобные лосины и удлиненную кофту. Обычно одеваясь без оглядки на мнение окружающих, сейчас я смущалась: может у меня бедра слишком крутые или грудь великовата… Глянула вниз, окидывая оценивающим взглядом живот. Вроде достаточно плоский, или нет?

— Готова? — серьезно спросил меня Калеб, а в глазах — смешинки.

Скинув ботинки и оставшись в носках, проверила, крепко ли держатся собранные в пучок волосы, и встала в боевую стойку.

— Вполне.

Первые шаги сделал Родригес, я немного отступила и сосредоточилась на эмоциях творца, они лучше мыслей или слов могут выдать человека, ибо первостепенны.

Используя свой дар, я точно смогла уловить момент, когда противник решился атаковать и, предупреждённая заранее, сделала обманный маневр, а в следующее мгновение Калеб полетел на спину.

Я вновь отступила. Он поднялся, с хитростью и уже с большим интересом посмотрел на меня и вновь стал наступать.

Сосредоточившись и не замечая, что все оставили свои тренировки и смотрят на нас, мы раз за разом сцеплялись и неизменно Родригес оказывался на полу. Но, видимо, эти схватки не прошли для него даром: изучив мою манеру и методы ведения боя, он, как настоящий воин и стратег, использовал слабые стороны противника и в следующий раз на мат полетела уже я.

Посматривая на меня с улыбкой сверху вниз, Родригес протянул руку и сказал:

— Слабых сторон мало, но те, что есть, очень удручающи.

Использовав прием, который мне показывали однажды на занятии по русской борьбе, я сбила с ног готового к атаке творца. Тот приземлился рядом.

— В реальных условиях я не дам тебе времени их отыскать.

— Надо же, храбрая портняжка! — рассмеялся Калеб. — Покажешь мне этот прием?

— Не вопрос. Но с тебя личные занятия.

— Неужели мои навыки оценили?

Повернув голову набок, я встретилась с насмешливым взглядом.

— У тебя дар к стратегии ведения боя и к изучению соперника.

— Все, своими словами ты купила меня с потрохами, — хмыкнул мужчина. — Посмотрим, что можно с тобой сделать.

Поднимаясь, я отметила, что зрители стали расходиться, косясь при этом в нашу сторону, и только главный отряда безопасности соседей остался рядом с матом.

Выражение его мордуленции было до того хитрющим, что я сразу поняла — с Калебом их связывает крепкая дружба.

— Никогда не думал, что есть на свете человек, способный сладить с тобой.

— А на вид такая маленькая финтифлюшка, — подмигнул ему, соглашаясь, Родригес.

А я смотрела на творца и не могла отвести взгляда. Слишком редко он вот так вот открывается и изменяет своему обычному невозмутимому и спокойному состоянию.

Однако слова про «финтифлюшку» меня слегка зацепили.

— Тоже мне, крутые моськи! — фыркнула я.

Мужчины рассмеялись, и Родригес представил нас.

— Роберто, познакомься с Верой.

— Сеньорита, я сражен! — склонился в поклоне мужчина.

— Еще нет, — поправил его Калеб, — но если взойдешь с ней на мат, то точно будешь.

— Зато какое это будет поражение!