Убу - Борис Воробьев

— Мамай, клюет!

Мамай и сам видел, что клюет. Лазая по старой прибрежной иве, отдирая кусочки коры или залезая в дупло, он не терял из виду поплавка и тотчас кидался к хозяину, выхватывал из его рук удочку и дергал что было сил. За такой «номер» он получал из фляжки хозяина стаканчик морковного соку. Однажды Мамай сильно перепугался, выдернув из воды маленького карасика, который, сверкнув на солнце чешуей, упал шимпанзе на голову, скользнул на траву и запрыгал у ног Мамая. Визжа, обезьяна опрометью бросилась к дереву, взобралась на самую верхушку и не хотела спускаться.

Но удивительно! Хозяин не побоялся страшного существа, подошел к карасику и положил его на ладонь. Мамай впервые почувствовал уважение к хозяину.

Петя взял банку, зачерпнул из пруда воды и пустил в нее карасика.

— Иди, не бойся, это маленький глупый карась, — сказал он Мамаю.

Мамай сидел на своем дереве с открытым ртом. Может, он просидел бы так долго, но в открытый рот залетел жук, и Мамаю пришлось отплевываться. Затем он спустился пониже. На берегу остановились мальчишки, молодая женщина подкатила коляску, подошел ухмыляющийся милиционер, народу прибывало, но все держались на почтительном расстоянии от дерева, услышав от хозяина, что шимпанзе может их покусать. Мамаю подумалось, что все они тоже боятся того, кто плавает в банке, и в нем проснулась гордость самца в стаде. Он самый сильный и должен всех защитить от карася. Он спрыгнул на землю.

Теперь начиналось самое трудное. Надо было вести себя умно. Сначала запугать противника. Мамай залаял и стал бегать вокруг банки, потом перепрыгнул через нее и тупо застучал по земле пятками.

— Ух, ух, ух! — закричал он, увидев, как заметалась за стеклом рыбешка. Потом притронулся к банке пальцем.

— Смотри, — сказал хозяин и сел рядом с ним на корточки. — Видишь, я беру карася руками. Давай положу тебе на ладошку. Ну, какой ты паникер! А еще шимпанзе!

Мамай брезгливо отбросил рыбу и понюхал ладонь.

— Ничего, привыкнешь, — утешил его Петя. — Перерыв у меня кончился, давай домой… Жаль, что скоро осень. Осенью тебе легко схватить пневмонию. А то я бы сделал из тебя заправского рыболова! Показывал бы в цирке. Что, ребята, нравится вам мой рыболов-спортсмен?

— Нравится, — вразнобой ответили мальчишки и, галдя, двинулись вслед за хозяином и шимпанзе, провожая их до самого дома.

Пока стояло лето, вечерняя жизнь Мамая проходила на балконе. Здесь все свое свободное время хозяева отводили занятиям с шимпанзе. Балкон стал для Мамая университетом культуры.

Мамай был больше привязан к хозяйке, чем к хозяину, любил сидеть у нее на коленях и рассматривать цветные картинки в большой тяжелой книге.

Вечер душен, но зато у хозяйки приятно прохладные руки, она добра, ласкова, картинки ярки и разнообразны — Мамай блаженствует и боится только одного: как бы не наступила ночь, когда погонят спать. Он радуется, что с наступлением сумерек хозяйка включает балконную лампу. Ему кажется, что свет сейчас разгонит всю темноту и будет день.

— Покажи мне чайник, — просит хозяйка, и Мамай показывает ей рисунок синего чайника.

— А где башмачок?

Мамай тычет пальцем в желтый башмак.

— Молодец какой! — хозяйка гладит его. — Петя, ведь верно, он у нас молодец?

— Угу, — соглашается Петя, не сводя удивленных глаз с обезьяны.

Ни башмак, ни чайник Мамаю не интересны: босиком лучше, а чаю он напился. Он ждет, когда его спросят про собачку, которая напоминает ему соседскую Лирку, спаниеля. С Лиркой у него дружба.

— Покажи собач… Ой, да ты у нас прелесть! Петя, ты видел? — восхищается хозяйка. — Нет, подумай только, все понимает! Наверно, он понимает каждое мое слово.

— Я думаю, ты преувеличиваешь. Словно он твой ребенок, — не без юмора возражает Петя.

Мамай улавливает в голосе хозяина веселые нотки и тоже улыбается, раскрывая рот.

— Петя! Ты видишь? Ты только взгляни на эту ухмыляющуюся рожицу! — всплескивает руками жена.

Но Мамай не тщеславен. Книга надоела. На балконе стол накрыт клеенкой, и Мамаю хочется ее погрызть. Он уже оскаливает зубы, но его начинают уговаривать.

— Петя, послушай, что я сейчас скажу Мамаю. Мамай, голубчик! Ты ведь не хочешь меня огорчить? Послушай меня, маленький. Ну погляди на меня. Вот так.

Мамай останавливает на ней нежный невинный взгляд.

— Ты ведь все понимаешь, и ты у нас хороший. Ты видишь, ни Петя, ни я не грызем клеенку. Она невкусная. Но дело не в этом. Люди умны и не грызут ни клеенок, ни скатертей, ни ботинок. Ты хочешь быть умным, как люди? Тогда гляди на них и поступай, как они. Вот погляди на Петю (Мамай переводит взгляд на хозяина, на его блестящие и такие заманчивые очки). Бери с него пример.

Очки трогать не следует. За это сажают в клетку. Но, услышав слово «бери», Мамай радостно вскакивает, хозяин кричит, а очки перекочевывают на нос шимпанзе.

— Петя, прошу, не отнимай у него очки! Или будет истерика. Дай мне закончить. Я попробую его уговорить. Слушай, Мамаюшка, погляди мне в глаза внимательней.

Мамай глядит на нее сквозь очки. Ее лицо теперь непривычно расплывчато. Это удивляет и забавляет Мамая.

— Послушай дальше. То, что ты сделал, — нехорошо. Но ты сделал только то, что делает Петя, — надел очки. Ты взял с него пример. Ты не совсем верно понял меня. Но такие тонкости тебе пока не под силу. Зато пообещай мне, что ничего не будешь грызть без разрешения. Ну кивни мне головой. Вот так, как я.

Мамай кивает.

— Очень хорошо! Таким я тебя люблю и буду любить.

Мамай чувствует: им очень довольны. Что бы еще такое выкинуть?

Запрокинув голову, шимпанзе быстро выгрызает в клеенке дырку.

Вслед за тем он вскакивает в испуге, дрожа телом и распушив бакены, потрясенный неистовым Петиным хохотом.

Остаток вечера между хозяином и хозяйкой идет спор.

— Ты считаешь его умней ребенка! — горячится хозяин. Много ли понимает ребенок его, младенческого, возраста? Кроме того, ты слишком с ним сюсюкаешься. Но он не девчонка, и дай мне срок, я воспитаю из него парня!

Мамай некоторое время глядит на них, не двигаясь. Но он не любит споров, чувствуя, что при этом спорящие сердятся, и сам начинает злиться.

Конечно, он всегда на стороне женщины.

Недолго думая, Мамай подскакивает к хозяину, который размахивает руками, и крепко кусает его за руку…

Такие сцены бывали редко.

Чаще всего хозяин и хозяйка мирно беседовали о чем-то своем. Иногда женщина подшучивала над мужем, называя его чересчур ученым, а Петя рассказывал.