Правильный выбор (СИ) - Ренсинк Татьяна

— Тебе, и правда, всё известно, — не веря услышанному, взглянул в глаза друга Алексей. — Я вернулся в Петербург, чтобы быть рядом. Я взялся за это дело, потому что вы оба мои друзья и беды вам я не хочу, как не хочу беды и тем, кто случайно попал в эту историю. Бороться нам предстоит вместе и с делом Зориных, и за Сашку, а потом уже за наши идеи и убеждения. Ты со мной? — протянул Дмитрий ему руку на пожатие.

Алексей молчал и какое-то время не смел пожать руку. Но вспомнившаяся дружба их троих одолела… Он пожал руку настоящему другу, которому всё же поверил… Душа немного успокоилась, зародившись надеждой на помощь, которую, как он в последнее время думал, никогда ни от кого не получит…

18

Находясь уже некоторое время в театре и проживая там в одной из отведённых ей комнате, что некогда служила гримёрной, Милана ждала новостей от Екатерины Семёновой. Та обещала покровительство и помощь пробиться на сцену театра, но какие-то срочные дела заставили отбыть в Москву.

Перед отъездом Екатерина Семёнова обещала Милане, что вернётся очень скоро, наставляла, чтобы Милана верно ждала и не забывала о репетициях. Покровителями же ей оставалась актёрская пара, которым Екатерина Семёнова доверила проводить с Миланой занятия.

И теперь, Милана даже не подозревала, что, кроме всего, за нею так же следит, посещает репетиции, сам Алексей, от которого она с подругами скрывается. Он старался прятать своё лицо и осторожно следить за её безопасностью.

И Милана жила пока спокойно. Рядом всё время была опекающая пара покровителей. Это была пара среднего возраста, очень любящая актёрское дело. Порой Милане казалось, что каждое их слово, каждое движение и в жизни остаются ролью.

Михаил Павлович был полон в теле, имел смазливое лицо и немного вздёрнутый нос. Его супруга, Вера Ивановна, была ничем не примечательна, однако её голос звучал ярко и чисто, что вдохновляло Милану научиться играть своим голосом точно так же.

Муж свою Верочку постоянно хвалил:

— О, моя голубка, вы ангел небесного хора, который спустился на землю!

Милана удивлялась каждому их слову и взгляду друг на друга, каждой игривой улыбке и видела любовь, которая казалась сказочной. Сидя вновь после очередной репетиции и попивая чай с ними у себя в гримёрной, Милана молчала…

— Ну и скромница, милочка, — говорила Вера Ивановна. — С такими данными надо быть благодарной Боженьке, а не бояться. — Мы поможем, не так ли, голубка моя? — ласково прищурился на супругу сидевший рядом Михаил Павлович. — Конечно, конечно, — взглянула та на вдруг скрипнувшую полузакрытую дверь в спальню.

После скромного чаепития пара удалились, оставив Милану одну. Взволнованно тёрла она руки, а потом озябшие плечи… Оставила чай на маленьком столе и отошла к окну… Печальными глазами Милана смотрела на плывущие облака, которые были то белые, то сероватые, будто мучились двойными мечтами, как и она. Снова скрипнувшая дверь заставила вздрогнуть и обернуться. На пороге стоял молодой офицер. Закрыв за собой дверь, он остановился перед Миланой.

— Вы прекрасны, — сказал он ласково и расплылся в милой улыбке. — Я наблюдал за вами всё это время. Как же хорошо, что вы теперь здесь, а мне поручена честь охранять вас. — Прошу вас, я очень устала, — хотела Милана попросить его оставить её одну, но он поспешно перебил, медленно к ней приближаясь: — Нет-нет, что вы, Милана, я не займу у вас много времени, — коснулся он плеч, а она вздрогнула от подступившего страха.

Его руки крепко схватили за предплечья и прижали всё её задрожавшее тело к себе. Покрывая тонкую шейку поцелуями и приближаясь целовать вздымающуюся в глубоком вырезе платья грудь, офицер страстно приговаривал:

— Вас забыть мне… невозможно… Вы будете моей… Вы нужны… Вы желаннее всех… — Нет… Отпустите меня, — вырывалась Милана, но соперник был намного сильнее.

Он толкнул её к столу с зеркалом, и все принадлежности макияжа, пузырьки и расчёски, что там лежали, упали на пол. Яростно стараясь задрать подол безуспешно вырывающейся жертвы, офицер уже не замечал ничего, не хотел более ничего, как поскорее завладеть желанным.

Скрипнув снова, дверь из спальни Миланы распахнулась с грохотом и выбежавший оттуда Алексей в скрывающем лицо капюшоне схватил обидчика за шею. Развернув на глазах Миланы, он вытащил его за пределы гримёрной. Всё, что Милана услышала, был только небольшой хруст и звук павшего тела. Несмело пройдя к выходу, она осталась стоять на пороге.

Лежавшее на полу тело офицера, что нападал на неё, казалось бездыханным. Стоявший к ней спиной спаситель тут же укутался в шарф, который быстро достал из-за пазухи. Из-под полы цилиндра Милана увидела только глаза. Вся остальная часть лица была закрыта и плохо освещена из-за спускающегося в театральные коридоры вечера.

Милана молча смотрела в его печальные глаза и хотела что-то спросить или сказать, как он вдруг сорвался с места и поспешил прочь. Испугавшись, что осталась одна с телом, живым или нет, у её порога, Милана скорее закрыла дверь и скрылась в спальне.

Что было в коридоре дальше, она не знала. Ей было страшно, как никогда. Был ли жив тот офицер или его убил её спаситель, видел ли кто всё это или слышал, что теперь будет — все эти вопросы кубарем валились, не давая ни спать, ни спокойно находиться в тишине уснувшего театра.

Вернувшись с рассветом в гримёрную, Милана пригладила руками распущенные волосы и всё, что вчера упало, аккуратно разложила перед зеркалом. Уставившись на трещину на нём, она погладила её рукой. На мгновение забывшись, Милана услышала шорох и как кто-то коснулся ручки двери.

Вскочив от зеркала и закрыв его собой, она уставилась на вход. На пороге показалась Вера Ивановна.

— Ты почему не вышла на репетицию? Мы тебя там ждём, а ты здесь сидишь! Заболела?! — Нет, — неуверенным голосом молвила Милана, понимая, что Вера Ивановна не знает о случившемся вчера вечером, а тело у дверей уже исчезло… — Теперь там другие работают. Зал занят, — махнула рукой Вера Ивановна. — Может, оно и к лучшему!

Пока Вера Ивановна говорила, пройдя в гримёрную и открыв окно, чтобы пропустить свежий воздух, Милана выглянула в коридор, но следов от вчерашнего случая не было, как и никого не было видно, словно всё вчера почудилось…

— Я получила приглашение для тебя! Помнишь, на днях заходила тебя послушать мадам Валери? — Да, — кивнула Милана, припоминая некую пышнотелую особу, которая украшала свой немолодой возраст яркими цветами макияжа и наряда, будто молодая девица…

Это была встреча на одной из репетиций Веры Ивановны с Миланой. От той встречи Милана тогда уже получила неприятное ощущение, и сейчас, когда речь вдруг зашла об этой мадам Валери, сердце неприятно забилось…

— Так вот, — повернулась к Милане Вера Ивановна и протянула письмо, что было скручено в трубочку. — От твоего успеха у мадам Валери зависит твоё будущее, милочка. Если ты у неё в салоне споёшь и сыграешь ту роль, что она предлагает, сразу попадёшь в круг знатных и самых уважаемых особ Петербурга. Ты будешь в театрах, на балах, вокруг тебя будут самые лучшие кавалеры и дамы. Читай и не забудь подписать! — Подписать? — удивилась Милана, принимая письмо. — Да, это соглашение играть в её салоне. Если подпишешь, обязана будешь сделать. И не надо будет тебе здесь прятаться никогда, поверь мне, — уверяла в будущем успехе Вера Ивановна.

Тут дверь в спальню Миланы снова скрипнула.

— Я прикажу её смазать, — молвила Вера Ивановна, задумчиво взглянув на дверь спальни, которая была чуть приоткрыта.

Она больше ничего не сказала и оставила Милану одну. Сев снова перед зеркалом, Милана внимательно принялась читать письмо. Она читала, вникая в каждое слово, и содержимое соглашения её вполне устраивало, казалось подходящим для того положения, в котором была.

Снова скрипнувшая дверь заставила оглянуться и тоже взглянуть на тёмную щель в свою спальню. Тяжело вздохнув, Милана встала и поскорее закрыла окно, чтобы сквозняк не мешал думать и понять, какое решение стоит принять. Однако думать дальше не смогла, как и вернуться к прочтению оставшегося у зеркала письма.