1000 загадок, сказок, басен - Мария Кановская

А петух увидел сухое дерево, взлетел на него и сидит себе.

В то время лисе скучно показалось дожидаться, захотелось сманить петуха с дерева; вот думала-думала, да и придумала: «Дай прельщу его!»

Подходит к дереву и стала здороваться:

– Здравствуй, Петенька!

«Зачем ее лукавый занес?» – думает петух.

А лиса приступает со своими хитростями:

– Я тебе, Петенька, добра хочу – на истинный путь наставить и разуму научить. Ты, Петя, на исповеди ни разу не бывал. Слезай ко мне и покайся, а я все грехи с тебя сниму и на смех не подниму.

Петух стал спускаться ниже и ниже и попал прямо лисе в лапы. Схватила его лиса и говорит:

– Теперь я задам тебе жару! Ты у меня за все ответишь: попомнишь про свои худые дела! Вспомни, как я в осеннюю темную ночь приходила и хотела попользоваться одним куренком, а я в то время три дня ничего не ела, и ты крыльями захлопал и ногами затопал!..

– Ах, лиса! – говорит петух. – Ласковые твои словеса! Премудрая княгиня! Вот у нашего архиерея скоро пир будет; в то время стану я просить, чтоб тебя сделали просвирнею, и будут нам с тобой просвиры мягкие, кануны сладкие, и пойдет про нас слава добрая.

Лиса распустила лапы, а петух – порх на дубок.

ЛИСА И КУВШИН

Вышла баба на поле жать и спрятала за кусты кувшин с молоком. Подобралась к кувшину лиса, всунула в него голову, молоко вылакала; пора бы и домой, да вот беда – головы из кувшина вытащить не может.

Ходит лиса, головой мотает и говорит:

– Ну, кувшин, пошутил, да и будет, – отпусти же меня, кувшинушко! Полно тебе, голубчик, баловать – поиграл, да и полно!

Не отстает кувшин, хоть ты что хочешь.

Рассердилась лиса:

– Погоди же ты, проклятый, не отстанешь честью, так я тебя утоплю.

Побежала лиса к реке и давай кувшин топить. Кувшин-то утонуть утонул, да и лису за собой потянул.

ОВЦА, ЛИСА И ВОЛК

Убежала у одного мужика овца.

Навстречу ей – лиса:

– Куда, овечка, идешь? Куда путь держишь?

– Ох, лисичка-сестричка! Была я у мужика, да житья мне не стало: где баран сдурит-напроказит, а все я виновата! Вот и вздумала уйти куда глаза глядят.

– И я тоже! – говорит лиса. – Где коршун ли, ястреб ли курочку словят, а все я, лиса, виновата. Побежим-ка вместе!

Встретился им голодный волк:

– Овца и лиса, далече ли бредете?

Лиса ему:

– А куда глаза глядят!

– Пойдемте вместе!

Пошли они втроем.

Вдруг волк говорит овце:

– А что, овца, ведь на тебе тулуп-то мой!

Лиса услышала это и подхватила:

– Вправду, братец, твой?

– Верно говорю, мой тулуп.

– И к присяге пойдешь?

– Пойду, – говорит волк.

– Тогда целуй присягу!

Лиса сметила, что мужик на тропинке поставил капкан. Подвела волка к капкану и говорит:

– Вот здесь и целуй!

Волк сдуру сунулся туда мордой; капкан щелкнул и ухватил его.

Лиса с овцой убежали подобру-поздорову.

НЕТ КОЗЫ С ОРЕХАМИ!

Пошел козел лыки драть, а коза орехи рвать.

Пришел козел с лыками – нет козы с орехами.

Нет козы с орехами, нет козы с калеными!

– Ну, добро же, коза! Пошлю на тебя волка.

Волк нейдет козу гнать.

Нет козы с орехами, нет козы с калеными!

– Добро же, волк! Пошлю на тебя медведя.

Медведь нейдет волка драть, волк нейдет козу гнать.

Нет козы с орехами, нет козы с калеными!

– Добро же, медведь! Пошлю на тебя людей.

Люди нейдут медведя стрелять, медведь нейдет волка драть, волк нейдет козу гнать.

Нет козы с орехами, нет козы с калеными!

– Добро же, люди! Пошлю на вас дубье. Дубье нейдет людей бить, люди нейдут медведя стрелять, медведь нейдет волка драть, волк нейдет козу гнать.

Нет козы с орехами, нет козы с калеными!

– Добро же, дубье! Пошлю на тебя топор.

Топор нейдет дубье рубить, дубье нейдет людей бить, люди нейдут медведя стрелять, медведь нейдет волка драть, волк нейдет козу гнать.

Нет козы с орехами, нет козы с калеными!

– Добро же, топор! Пошлю на тебя камень.

Камень нейдет топор тупить, топор нейдет дубье рубить, дубье нейдет людей бить, люди нейдут медведя стрелять, медведь нейдет волка драть, волк нейдет козу гнать.

Нет козы с орехами, нет козы с калеными!

– Добро же, камень! Пошлю на тебя огонь.

Огонь нейдет камень палить, камень нейдет топор тупить, топор нейдет дубье рубить, дубье нейдет людей бить, люди нейдут медведя стрелять, медведь нейдет волка драть, волк нейдет козу гнать.

Нет козы с орехами, нет козы с калеными!

– Добро же, огонь! Пошлю на тебя воду.

Вода нейдет огонь заливать, огонь нейдет камень палить, камень нейдет топор тупить, топор нейдет дубье рубить, дубье нейдет людей бить, люди нейдут медведя стрелять, медведь нейдет волка драть, волк нейдет козу гнать.

Нет козы с орехами, нет козы с калеными!

– Добро же, вода! Пошлю на тебя ветер.

Ветер послушался и пошел воду гнать, вода пошла огонь заливать, огонь пошел камень палить, камень пошел топор тупить, топор пошел дубье рубить, дубье пошло людей бить, люди пошли медведя стрелять, медведь пошел волка драть, волк пошел козу гнать.

Пришла коза с орехами, пришла коза с калеными!

ПЕТУШОК ЗОЛОТОЙ ГРЕБЕШОК И ЖЕРНОВЦЫ

Жил да был себе старик со старухою, бедные-бедные! Хлеба-то у них не было. Вот они поехали в лес, набрали желудей, привезли домой и начали есть. Долго ли, коротко ли они ели, только старуха уронила один желудь в подполье. Пустил желудь росток и в небольшое время дорос до полу. Старуха заприметила и говорит:

– Старик! Надобно пол-то прорубить. Пускай дуб растет выше. Как вырастет, не станем в лес за желудями ездить, станем в избе рвать.

Старик прорубил пол. Деревцо росло-росло и выросло до потолка. Старик разобрал и потолок, а после и крышу снял: деревцо все растет да растет, и доросло до самого неба.

Не стало у старика со старухой желудей, взял он мешок и полез на дуб. Лез-лез… и взобрался на небо. Ходил-ходил по небу, увидал: сидит кочеток Золотой гребешок, а возле него стоят жерновцы. Старик долго не думал, захватил с собой и кочетка, и жерновцы и спустился в избу. Спустился и говорит старухе:

– Как нам быть, что нам есть?

– Постой, – молвила старуха, – я попробую жерновцы.

Взяла жерновцы и стала молоть: ан блин да пирог, блин да пирог, что ни повернет – все блин да пирог! И накормила старика.

Ехал мимо какой-то боярин и заехал к старику со старушкой в хату.

– Нет ли, – спрашивает, – чего-нибудь поесть?

Старуха говорит:

– Чего тебе, родимый, дать – разве блинков?

Взяла жерновцы и намолола: нападали блинки да пирожки.

Боярин поел и говорит:

– Продай мне, бабушка, твои жерновцы.

– Нет, – отвечает старуха, – продавать нельзя.

Он позавидовал чужому добру и украл у ней жерновцы. Как увидали старик со старухою, что украдены жерновцы, стали горевать.

– Постой, – говорит кочеток Золотой гребешок, – я полечу, догоню!

Прилетел он к боярским хоромам, сел на ворота и кричит:

– Ку-ка-ре-ку! Боярин, боярин! Отдай наши жерновцы, золотые, голубые!

Как услыхал боярин, сейчас приказывает:

– Эй, малый! Возьми да брось его в воду.

Поймали кочетка, бросили в колодец. Он и стал приговаривать:

– Носик, носик, пей воду! Ротик, ротик, пей воду… – и вытянул весь колодец.

Выпил воду и полетел к боярским хоромам. Уселся на балкон и опять кричит:

– Ку-ка-ре-ку! Боярин, боярин! Отдай наши жерновцы, золотые, голубые! Боярин, боярин! Отдай наши жерновцы, золотые, голубые!

Боярин велел повару бросить его в горячую печь. Поймали кочетка, бросили в горячую печь – прямо в огонь. Он и стал приговаривать:

– Носик, носик, лей воду! Ротик, ротик, лей воду… – и залил весь жар в печи.

Вспорхнул, влетел в боярские палаты и опять кричит:

– Ку-ка-ре-ку! Боярин, боярин! Отдай наши жерновцы, золотые, голубые! Боярин, боярин! Отдай наши жерновцы, золотые, голубые!