Фрилансер. Сверх - Сергей Анатольевич Кусков

и с игломётами — любители. Да и ссыкуны по виду, если честно. Выгрузились перед воротами огромного логистического комплекса на минус втором. Сеньор распечатал своим электронным ключом створку, после чего трое его людей отвалили её в сторону. Используя силу сервов доспехов — тяжеленная, зараза. Кажется, здание обесточено, сейчас тут голая механика. Но перед нами был зев «пещеры дракона». И, несмотря на то, что наши мехи и наша пехота ещё подтягивались, я вошёл внутрь.

— Ткани, — констатировал я, изучив стеллажи. Жаль, ждал чего-то более… Эдакого. Оружие, наркотики, палёная электроника… А тут — дешевый ширпотреб! Ну, по сравнению с действительно ценными вещами — той же электроникой.

— Ткани, — согласился сеньор, и произнёс это слово с придыхом — не разделял моего к данному товару пренебрежительного отношения. — Лучшие на Венере! Зуб даю лучшие, проверяли.

— Контрафакт? — усмехнулся я.

— Контрафакт, — не стал спорить он. — Но какой! Это ж Индия. Индийская диаспора. Эти мрази хоть и конченые ублюдки, и страшные, как моя жизнь, и вечно грязные, но ткани делают лучше всех на свете — этого не отнять.

— Вы бомбанули под шумок индийскую диаспору, — встало всё, наконец, на свои места. — Пока маза и вам сойдёт с рук. Индосов один фиг зачистят, но добро с их складов перекочевало на ваш. А чего это в этом куполе женщины наших встретили камнями? Вы не только индосов пощипали?

А теперь глазки сеньора забегали. Но к его чести (умный) решил не врать.

— Мы предложили местному бизнесу скинуться на оборону… На поддержание боеспособности нашей зоны куполов. И не только бизнесу.

— То есть предложили «крышу» за защиту, я правильно употребляю терминологию? — перевёл на испанский я. Молчание — согласие. — И когда они отказались, вы и их… Того.

— Это мой рынок! — осмелел и выплюнул эти слова тип. Наверное, потому, что мехов вблизи не наблюдалось, а его бойцов конкретно в данный момент было больше моих. — И эти шлюхи работают на меня! И должны слушаться, если им что-то говорят. Мои парни к тому моменту выдвинулись на позиции. И если б их атаковали — они бы гибли. А с них всего лишь жалкие центаво, всего лишь деньги.

Угу, значит, нас окружили… Сотрудники рынка. Или бизнесов, которые к рынку привязаны. Ибо тут местные индусов ощипали, и остальным выкатили претензии — под шумок. Как же, у них статус «зелёных», защищающих этот район, они ж герои, а не бандиты в форме ЧОПа. А неприкосновенны эти «зелёные» благодаря тому, что мы, Дворец, объявили их своей креатурой. Вот и наваляли нашей разведке камнями, слава богу, среднему скафу любые камни — ни о чём.

— Много тут? — Я, демонстрируя полное пренебрежение опасностью, кивнул на один из стеллажей, повернулся с Слону спиной и двинулся далее по складу. Сеньор крышеватель рынка вздохнул, видя мой полный игнор — его это сбивало с толку — и двинулся следом, пытаясь придумать модель поведения. Догнал. Решил не менять стиль общения.

— Много. — И назвал примерную сумму в миллионах империалов. Какую — не запомнил, ибо было всё равно, сколько там. Не о деньгах и стоимости сейчас речь.

— Добро диаспоры — тут не мой уровень. Пусть Фрейя решает, — ПОКА решил откреститься я — нужно взять паузу. — Но всё, что взяли у местных — отдать. ОТДАТЬ! — развернулся и рявкнул я, а, судя по трясущимся рукам, в гневе я грозный и убедительный.

Ох, как его передёрнуло! Но слова, брошенные таким приказным тоном, давили на психику посильнее любых отданных ором с молниями из глаз. Этот Слон чувствовал не просто разницу между нами, чувствовал свой уровень копошащегося муравья, понимал, что он викунья рядом со мной-пумой. Да, его людей сейчас больше, и он может нас всех тут положить, грохнув. Но планета настолько маленькая, что проживёт сеньор после этого не долго. И умирать будет мучительно. И к мятежникам не переметнёшься — теснимые марсианскими генералами, под командой которых были уже не только собранные в марсианском квартале дивизии, те отступали. Смысл делать ставку на проигравших?

— Хорошо, сеньор Веласкес. Каюсь, нас занесло, — снова понял всё правильно он. — Мир сошёл с ума, всё перевернулось с ног на голову, и… — Вздох. — Но сейчас всё приходит в норму, всё вернётся как было, и… Да, некоторые поступки, сделанные в помутнении рассудка, нас не красят.

— Рад, что ты понимаешь, — похвалил я. — Как всё закончится — проверю.

— А добро индусов, значит…

Я не стал отвечать, это было ниже моего достоинства. Да и допускал, что могу ещё передумать.

— Это всё, что забрали у диаспоры? — спросил я вместо этого.

— Нет, тут только товар. Но товар да — всё здесь. А вот станки на другом складе. Думаю, закрытие нелегального цеха с арестом и вывозом оборудования — веские аргументы для закрытия дела. Как считаешь?

Торг. «Я сливаю вам оборудование, чтоб вы закрыли это дело официально, а себе беру только ткани». А станки, по моему скромному разумению, стоят прилично, цена как бы ни сопоставима с экспроприированным ими товаром. Но главное, иногда официально хороший станок просто не купить. Тебя отследят и спросят, для чего покупал? Где продукция? Где налоги, контракты, договора? А тут «левые» мощности для производства товаров высокого качества. Сеньор пошёл на большие жертвы, между прочим! О, как хочет откупиться и быть и дальше богатым и здоровым!

— Я подумаю. Покажи лучше место боёв, что вы там нагеройствовали? Они ж не могли всё сдать без боя? Где и как всё было?

— Между прочим, я больше десяти человек там потерял! — пожаловался он, поняв, что мы начерно договорились. — Это не здесь, но тут недалеко.

— Больше десяти это сколько? — усмехнулся я вывертам математики.

— Тринадцать. У них было оружие. С таким, — прикоснулся он к «Жалу» за спиной, — мы бы их быстро… Того. — Провёл рукой по горлу. — Но у нас были только огнестрельные пукалки.

Я попробовал рукой качество ткани, распаковав ближайшую упаковку. Наверное несправедлив, и не надо считать, что ткань может быть низкомаржинальной. Тут был не наношёлк, но вещь и правда хорошая. Такая и тепло держит, и кожа в ней дышит — резкий поток пара или случайную струю холодного азота выдержит, но