Мёртвые люди - Дмитрий Москвичёв

Впрочем, обещание свое Рома выполнить теперь вряд ли бы смог. Уже третий день ее искала мама по всем больницам и моргам, но безрезультатно; подружки все как одна утверждали, что сами ее не видели и ничего ни о каких "юлькиных планах" не знают: "Она вообще последнее время вся из себя такая. Юбку, сука, взяла на два дня - до сих пор несет..."; школьные учителя нервничали: лишь бы на территории школы чего не произошло. Полицейские уверяли, что дочь придет, как только "нагуляется" - не в первый раз. Но мать не верила. 

И правильно: тело Юльчонка-волчонка уже вторые сутки покоилось на дне небольшой речки, в четырех километрах от города, недалеко от загородного элитного поселка, в котором на днях с размахом справлял пятидесятилетний юбилей начальник районного Управления Внутренних Дел. По нелепой случайности район был тот же, в котором жила Юля. И не все, как оказалось, в тот пьяный, шумный вечер строго следовали букве закона. Впрочем, на следующий день, проснувшись с похмелья, никто уже и не помнил ни о какой "заводной девочке" - молча в гостиной пили водку и курили, стряхивая пепел в грязную посуду, еще не убранную после бурного застолья. Пасмурному утру аккомпанировал телевизор - включенный для фона, он показывал крупным планом лица только что вернувшихся из очередной командировки на Кавказ сотрудников местного МВД. 

Всеобщее молчание нарушил юбиляр: "Давненько так не веселились" - хмуро произнес он, залпом выпил полфужера водки и закрыл обрюзгшее лицо рукавом накинутого на плечи кителя. 

"Странные люди, - думал Роман, проезжая мимо разбросанных вдоль трассы поселков, - как они тут вообще живут..." Рома, конечно, смотрел новости, но сам за пределы города никогда не выезжал, разве только на самолете, вместе с родителями, - за пределы страны, и быт жителей чужих государств ему был более знаком, чем то, с чем он столкнулся, проезжая по обычной российской дороге. Попадались и такие деревеньки, что больше походили на декорации для какой-нибудь исторической киноленты или, может быть, фильма ужасов: Рома так и представлял себе, как из перекошенной, сгнившей напрочь и вот-вот развалящейся избушки вдруг выскочит местный житель - либо вурдалак, либо отпрыск "слишком близких" друг другу родственников, который обязательно окажется невероятно огромных размеров людоедом со случайно подвернувшейся под руку бензопилой. Но возле избушек сидели на заваленке маленькие, сгорбленные старушки в платках, валенках и старых ватниках; на некоторых (очевидно, сыновьи) были армейские бушлаты, цветом своим сливавшиеся с местной грязью, по случаю начавшихся осенних дождей. 

И уж совсем не укладывалось в голове студента обилие по обеим сторонам дороги венков с черными, похоронными лентами. Он и не слышал никогда, да и подумать не мог, что таким образом родственники оставляют память о погибшем в автокатастрофе прямо на месте аварии. И, поскольку аварий на трассе случается много, то и венков погребальных с каждым годом становилось все больше. Единственный раз в жизни, давным-давно, в семилетнем возрасте Рома побывал на городском кладбище - хоронили дедушку: мама с тетей плакали, еще какие-то женщины с одинаковыми шалями на опущенных головах, какие-то мужчины на полотенцах, связанных друг с другом, опускали обитый красным гроб с большим черным крестом сверху. И вокруг венки из уже несвежих цветов, обвитые черными лентами с позолоченными надписями. Неприятное, совсем неприятное воспоминание. Именно оно и всплыло в его памяти, глядя на это стихийное кладбище, возникшее на обочине федеральной трассы. 

Он пересек границу области еще до полудня, ехать оставалось чуть меньше половины пути и Рома свернул на обочину к придорожному кафе. В заведении никого не было, за исключением молодой продавщицы - на вид лет пятнадцати. Из подвешенных под самым потолком колонок доносилась скороговорка радио-диджея. Продавщица, не обращая внимания на обеденного посетителя, молча сидела на стуле и стригла ногти на руках. На небольшом прилавке лежала выпечка и несколько салатов в тарелках, обмотанных полиэтиленовой пленкой. Сколько они тут лежат? Кто и как их готовил? - Глядя на не слишком опрятно одетую девчонку, Рома не стал искушать судьбу - купил бутылку сильногазированой воды, пару шоколадных батончиков и пачку сигарет. Усевшись возле окна за пластиковый столик, он открыл бутылку и уставился в окно. Мимо промчалась с включенными проблесковыми маячками полицейская машина, следом за ней еще две, а после потянулась колонна бронетранспортеров и "Уралов", на шасси которых стояло, покрытое брезентовым чехлом, что-то огромное и округлое. Рома не разбирался в армейской технике, да и к оружию не имел ни малейшей тяги, но все же ему было любопытно: что это за "хрень" такую военные выдумали? 

Любопытство свое студент все-таки смог удовлетворить: к забегаловке подъехала запыленная "десятка" и из нее вышли двое в армейской форме. Они зашли, попросили сигарет и минералки: "Родная, чего ты там ползаешь? Давай быстрей! Быстрее говорю!" 

- Извините, а вы, случайно не с колонной едите? - не удержался Роман. 

Двое в форме синхронно повернулись, оглядели его с ног до головы. Один усмехнулся: 

- Это, нах, она с нами! 

- А что это за... там, на машинах под брезентом? Интересно просто. Если не секрет. 

- На "уралах"-то? Как это "что", нах? Движки реактивные. 

- Нет, серьезно - любопытно же. 

- Так серьезно - движки. 

- А зачем? 

- Как зачем? "Форсаж" смотрел? Милая, ты че нас, дрочишь? Я тут постарел уже почти полностью, по самые берцы! Ну и эти также: надо побыстрее куда-нибудь - включаем - ты че, нах? - последняя разработка Росвооружения! 

Рома не поверил. Тем более, при последних словах оба армейца захохотали,довольные своей шуткой. Впрочем, они почти не солгали: на "уралах" действительно стояли реактивные двигатели. Когда-то такие машины - "тепловые машинные станции" - были созданы для ведения химической войны. При помощи этих двигателей предполагалось распылять отравляющие вещества на многие километры. Дождавшись, наконец, сигарет и минералки они расплатились и буквально выбежали из кафе, смеясь и ругаясь одновременно. "Десятка", тронувшись с оглушительным свистом, умчалась вслед за ушедшей колонной. 

- Тут часть у них неподалеку,- забормотала девчонка, - постоянно что-нибудь возят. Всю дорогу разбили, засранцы. Недавно ихний командир, полкан какой-то, пьяный в стельку на танке прямо к кафе подкатил. Или не танк это? Как называется-то? - на секунду задумавшись, она продолжила, - В общем с гусеницами такая. Водки ему надо было видите ли. За руль же, говорит, нельзя. Вдруг стукнет. А этой дуре чего будет-то? Да мне-то что? Хоть на звездолете прилетай - лишь бы с деньгами. А этот пошарил для виду по карманам и как заорет: "Да я сейчас весь сарай с одного выстрела..." Потом говорит, мол "деньги завтра занесу". Сарай... - она ухмыльнулась. - До сих пор, скотина, несет... 

- Ты в каком классе учишься? 

- Я закончила уже. Мне девяти хватает. А куда больше? Штаны протирать? А ты зачем спросил? 

- Да так... Пацаны с части не бегают? 

- Ко мне-то? Ты че? У меня парень там. Дед уже. Скоро домой вернется. 

- Ну давай. Удачи тебе с твоим дедом. 

Сев в машину, он не сдержался и все-таки решил посмотреть, что же такое там, в сумке. Довольно внушительная по размеру, она выглядела как самая обычная спортивная сумка, ничем не отличающаяся от тысяч таких же по всему миру, но, расстегнув замок у Ромы перехватило дыхание: она была доверху забита деньгами. Достав пару пачек свежих, будто только что из-под печатного станка, тысячных купюр, он принюхался к ним - еще пахнет краской. В голове сразу же мелькнула "нехорошая" мысль: а не повернуть ли совсем в другую сторону? Смотаться к чертовой матери на самый край света, бросить все и жить себе тихо-мирно где-нибудь на берегу океана в самой далекой и маленькой стране, такой маленькой, чтобы даже спутники не знали про ее существование. "Ни хера, - подумал студент, - не могли же они меня просто так вот с деньгами отпустить? А кто "они"-то?" Он огляделся по сторонам: трасса была совершенно пустая, в кафе - ни души, только возле обочины стояла замызганная семерка с какой-то рыжеволосой теткой внутри, которая, повернув зеркало заднего вида к себе, причесывалась. Неподалеку, проигнорировав "удобства" придорожного заведения, прижавшись к кустам одновременно мочился, курил и вертел во все стороны головой мужик, очевидно, опасавшийся, что его за этим неприличным занятием "застукают" или, чего доброго, вообще собьют. "Сколько тут? - прикидывал Рома, перебирая пачки с банкнотами, - вряд ли очень много... были бы евро - другое дело... ну на год хватит... ну на два... а дальше что? Черт! Черт! Ну не может быть все так просто!" Зачарованно глядя на новенькие купюры, он все же нашел в себе силы и зыкрыл сумку. Стукнув по рулю и выматерившись, он повернул ключ зажигания: "Приеду обратно - навяжусь еще на какую-нибудь работенку. Может чего еще по-больше обломится?"