Простая история (СИ) - Пожидаева Ольга

Я хотела теперь просто добраться до дома. Без помощи и сопровождения Артема. Но и избавиться от него не могла. Поэтому стояла, рыдала и продолжала попытки неуклюже отобрать свои вещи.

— Аня, — голос Ника за спиной заставил обернуться и зайтись в рыданиях.

Я обернулась.

Он стоял позади меня в свете фар припаркованной машины, в расстегнутой парке и определенно злился. Сдвинутые брови губы, сжатые в ниточку свидетельствовали именно об этом.

— Ник, — выдохнула я судорожно, готовая кинуться ему на шею, наябедничать на Артема, что он забрал мои вещи.

— Сядь в машину, — рявкнул Скобелев.

— Я…

— Живо. Не обсуждается.

После повторного приказа-рычания я решила не выступать и послушно поплелась к авто, размазывая по щекам слезы. Хорошо, что не накрасилась. Я неуместно хмыкнула себе под нос. Все пытаюсь держать лицо перед Скобелевым, вот даже радуюсь, что просто квашней перед ним зареванной предстала, а не зареванной пандой. Как будто это может отменить все, что он уже видел и знает обо мне. Разумеется, я для него теперь пациентка безмозглая, а не девушка, которая понравилась в баре.

Сквозь пелену слез и лобовое стекло я видела, как Ник что-то говорил Артему, тот отвечал. Но секси доктор не стал дослушивать, а бесцеремонно снял с плеча моего бывшего ноут, выдрал из руки сумку и пошел к машине. Я нащупала в кармане платок и поспешила высморкаться до того, как Ник окажется рядом. Отправив мои вещи в багажник, Скобелев сел за руль, положил на него пальцы, постучал, словно пытался унять раздражение, и выдохнул. Я драматично всхлипнула на всю машину. Ник резко повернул голову.

— Какого черта ты тут делаешь?! Опять решила удрать? — гаркнул он. — Ань, это же…

— Меня выписали, — промямлила я, перебивая.

— Что?

Я покивала, подтверждая сказанное только что, дабы не повторять все с очередными всхлипами. Ник грязно выругался, залез в бардачок и выдал мне упаковку бумажных платочков. Блин, наверно, заметил, что мой промок моментально. Кровища, сопли, слезы. Каких еще моих жидкостей он не видел? Да, осталось только обмочиться при нем для полноты картины.

— Людмила тебя выписала? — потребовал ответа Ник.

Пришлось снова кивать болванчиком и слушать второй поток брани.

— Боже, почему люди такие тупые, — не очень профкорректно возмущался Николай Николаевич, заводя мотор. — Сказал же, что сам выпишу завтра. Чего ей вожжа под хвост попала! Еще и вечером. Капец. Пристегнись.

Он выжал газ, и машина рванула с парковки, обдавая все еще неподвижно стоящего Артема снежной кашей и выхлопом.

— Почему Але не позвонила? Она сказала, что встретит тебя на выписке, — продолжал злиться Ник, врезаясь в поток вечернего трафика.

— Она вне зоны.

— А этот? — Ник мотнул головой, имея в виду Артёма, который остался позади. — Бойфренд твой? Что за игра в собачку с сумками после операции?

Вместо ответа я снова заревела.

— Блин, Ань, прекращай это. Тебе нельзя. Слышишь? Я запрещаю, как твой врач, — тут же сменил тон Ник.

Его рука легла мне на колено, и он стал поглаживать, видимо, чтобы успокоить.

И ведь помогло. Я так опешила, что и правда прекратила ныть. Вытащив платочек, снова промокнула глаза и проглотила истерику.

— Все-все, проехали, — продолжал уговаривать Ник, потирая большим пальцем коленную чашечку.

Я даже не удивилась, когда предательский стон снова вырвался изо рта в ответ на прикосновения Скобелева. Я стандартно на него реагирую. И, слава богу, что все это происходит в ситуации, когда можно списать двусмысленный звук на боль или плач.

— Ты уж не злись, но домой я тебя сам отвезу. Потом уже решай все свои проблемы с бойфрендом. Мне нахрен не надо, чтобы ты завтра вернулась с кровотечением.

— Он мне не бойфренд, — пробормотала я, почему-то решив, что эта информация позарез интересна Нику.

— Тем лучше, потому что на вид он прям мудак мудаком.

Я истерично хихикнула, подтверждая диагноз Ника:

— И не только на вид.

Ник повернул голову, чуть дернув бровями, ухмыльнулся.

— Чего ты улыбаешься? — уже почти без надрыва спросила я.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Тебе не понравится ответ.

— Говори.

— Почти позавидовал этому твоему, который был так неистов, что спровоцировал прорыв. А потом понял, что был так глубоко в тебе, что это он мне завидовать должен.

— Нииииик, — простонала я, пряча лицо руками от стыда. — Ты ужасен.

— Ты говорила, я симпатичный, — не преминул вставить он.

— Это не я, а сестра.

— Ты с ней не спорила.

— Я смотрю, для тебя это важно?

— Ну а почему нет? Ладно, Ань, прекращай краснеть. Я постараюсь больше не шутить так по-черному и быть чуть менее откровенным.

Он снова погладил меня по коленке, выдирая очередной стон. В этот раз у меня почти не было оправданий, а тембр голоса явно указывал на похоть, а не смущение из-за врачебного юморка. Похлопав меня по ноге, Ник убрал руку.

— Почему тебя выписали? — перевел он тему на актуальную и не такую опасно скользкую.

— Я не знаю. А не должны были? Сказали иди — и я пошла.

— Какая ты стала послушная, — не удержался Ник от остроты. — Я хотел сам тебя выписать завтра. Людмила знала об этом. Что за мерзкая баба. А я уж думал, что ты снова удираешь.

— Набегалась я, доктор, — хмыкнула я невесело.

— Это обнадеживает.

Ник свернул к моему дому, и я с удивлением проговорила:

— Ты помнишь мой адрес?

— Работаю тут недалеко. Забыла?

— О, да. Действительно.

Он остановил у подъезда, и я открыла рот, чтобы поблагодарить.

— Спасибо. Правда. За все, Ник.

Тут же вспомнилось белье, корсет, да и сама операция. Я собралась перечислить все заслуги моего хирурга, но он перебил.

— Вообще-то меня Коля зовут.

— О, — скруглила губы и распахнула глаза.

— Это Джонни мне мстит вечно. Он сам Ванька Жженов, но я еще с института зову его Джонни.

— Понятно. — Улыбка невольно растянула мне губы. — А чего сразу не сказал?

Ник, вернее Коля, пожал плечами.

— Да как-то вроде Ник — это интересно. Кому захочется зависнуть в баре с Колей? А тем более — переспать. Лучше с Ником.

— Не лучше. — Я помотала головой, развеивая его теорию в прах.

— Ну да. С тобой не сработало.

— То есть это была отработанная схема, и только я дала сбой?

Коля дернул бровями, не давая мне однозначного ответа, но меня тут же окатило понимание, что он больше не видит во мне сексуальный объект. Поэтому и признался об имени. Очень глупо, но я тут же расстроилась. Прям хоть опять реви.

Взяв себя в руки, я все же решила вернуться к благодарностям, но Коля уже вышел из машины, обошел ее и помог выбраться мне, подав руку и чуть придерживая за талию. Я опять попыталась поблагодарить, но он снова ушел. Теперь рылся в багажнике, доставая мои вещи. Сверху в пакете так и лежал бандаж, который он мне принес. Доктор тут же стал меня отчитывать.

— Ань, почему не надела? Ну что за безответственность? Это ведь важно. С бандажом реабилитация комфортнее и безопаснее.

— Я… Я не знаю, как. И страшно, — призналась я, наплевав на то, как глупо выглядела в его глазах при этом.

Коля вздохнул, взял все мои вещи, закрыл машину.

— Людмила не сказала?

— Нет. Вроде бы нет, — лепетала я, едва поспевая за ним к подъезду.

Он тут же заметил, что я семеню, морщась, тут же сбавил скорость.

— Извини, разогнался. О дезинфекции проколов тоже не сказала?

— Эээ… Вроде — да, но я не очень поняла. Я сама что ли должна?

Коля засмеялся, протягивая мне сумку, чтобы я могла достать ключи.

— Конечно сама. Сейчас поднимемся, покажу.

От одного обещания мне стало горячо и щекотно. Он опять будет меня раздевать и трогать. Боже, я такая испорченная. Наверно, если бы не операция, то набросилась бы на него сама. Потрясающий сценарий для порно.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Куда меня заносит опять? Какое порно?

Очень даже заводное, ответила я сама себе, тут же все красочно представив, моментально раскаявшись, но не до конца.