Внеклассные занятия (СИ) - Катя Кошкина

– Врожденное высокомерие и манеры «недотроги» буквально сводили мужчин с ума, ведь, как известно, запретный плод особенно сладок… — заканчиваю я рассказ, томно опустив ресницы, встретившись с Даней взглядом.

Спавший до того бесенок во мне отчего-то ожил, и мне отчаянно захотелось отплатить учителю за его надменный взгляд той же монетой. Мне всегда казалось, что он воспринимает всех своих учениц, как глупых малолеток, но я почему-то хотела верить в то, что он смотрит на меня как-то по-другому… Так же, как и на остальных, но в то же время по-другому. Наверное, излишнее самолюбие играет со мной странные шутки, но ничего не могу с собой поделать.

— Неплохо, — подытожил Даня.— И все же целомудрием эта дама не отличалась.

— О да, о ее похождениях издана не одна книга… — подтверждаю я, переминаясь с ноги на ногу, как бы случайно оправив короткую юбку, дразня учителя видом своих стройных бедер. — Если желаете, я могла бы более детально описать ее романы.

Я поздно подумала о том, что сказала это так, будто собиралась детально описать ему цвет своего нижнего белья. Даня помедлил, будто обдумывая, стоит ли принимать предложение.

— Нет, спасибо, — коротко откашлявшись, Даня снова заглядывает в журнал в поисках новой «жертвы». — Данная аудитория не рассчитана на прослушивание подобных историй. Садись.

— Вы ничего мне не ставите? — удивляюсь я, направляясь на свое место.

— Ярославцева, ты скоро дышать перестанешь, если тебя за это не оценят… — усмехнулся историк, так же призывно отвечая на мой красноречивый взгляд.

Шумно выпустив воздух из легких, я всем своим видом показала презрение к такой системе обучения и мотивации учеников, но тут кто-то толкнул меня в ребро с задней парты.

— Слушай, Крис, — красивая и не менее строптивая от этого Сазанова Ольга смерила меня многозначительным взглядом, шепотом задав мне волнующий ее вопрос: — Заметила, что вы с историком уже плавно перешли на химию… Может и до физики уже немного осталось?

— Идиотка… — бурчу под нос, отворачиваясь от любопытной одноклассницы.

Похоже в нашем классе одни ненормальные! Даня даже не выделяется на их фоне! Химия? Если я и хочу немного спровоцировать циника-историка, то ни о какой физиологии не может быть и речи! Мне просто интересно… И то прошло уже! Да, абсолютно прошло.

Прошла еще неделя и наступил долгожданный последний учебный день в полугодии, если его вообще можно было назвать учебным. Мы тупо слонялись по коридорам, сейчас же перешли в столовую, где я устало переводила взгляд с одной осточертелой мне физиономии на другую. Вика раскатисто ржала где-то у стойки с подносами. Мало-помалу я с ней общалась, чтобы не выдать того, что я знаю, но былого доверия не было и никогда уже не будет. За соседним от меня столиком сидит Максим, шмыгая носом. Кажется, у него простуда — это хроническое. Замечаю несколько ярко выраженных прыщей на его лице и невольно вспоминаю мнение Ксюши по поводу своих одноклассников-погодок. Как-то грустно и уныло все. Приближающийся Новый год, увы, этого не красил.

— Даня дневники передал! — восторженно кричит Лидия, размахивая стопкой тетрадей.

Как же мало нужно человеку для счастья: толстые линзы в очках, вечное принижение одноклассниками, но зато пятерки, расставленные в ровную колонку на последнем листе дневника. Да, Лидия, без сомнений была счастлива.

Нехотя я открываю дневник, наизусть зная, что меня ожидает, но тут же пробегаюсь по колонке оценок еще несколько раз: среди ровных, как на подбор «пятерок» не выделялось ни одной "четверки". Это шутка, да? Он что-то перепутал?

Срываюсь с места, бегом преодолевая лестничные пролеты до третьего этажа, надеясь еще застать Даню в кабинете. Дернув ручку триста шестого, с облегчением выдыхаю, убедившись, что успела.

— Как это понимать, Дань? — выдаю я с порога, бросая перед ним на стол свой дневник в развернутом виде. — Из шквала «четверок», прерываемых «тройкой» уж никак не получится «пять»! Мне не нужны такие подачки! Лучше честно…

— Кровопийца… — тяжело вздыхает учитель, поднимаясь со стула, сгребая шариковые ручки со стола в ящик. — Что тебя не устраивает на этот раз, Ярославцева?

— У меня не может выйти «пять» в полугодии! — упираюсь руками в бока, принимая крайне негодующий вид. — За что такая милость?!

— Иди-ка сюда, — Даня обхватывает мои предплечья руками, увлекая меня к своему столу ближе, отчего я механически присаживаюсь на его краешек, а сам он опускается на свой стул напротив меня и, теперь я уже смотрю на него сверху вниз, расположившись пятой точкой на его столе. — Что кричишь на всю гимназию очередные глупости? Если я это поставил — значит так оцениваю. Чем ты недовольна?

— Мне от тебя поблажек не нужно! — гордо задрав нос, продолжаю петь свою песню.

— А кто говорит о поблажках? — усмехается историк, взглянув на часы и сообразив, что опаздывает, вновь поднимается со стула, оказавшись напротив меня почти вплотную. — Отработаешь! — шутя, он щелкает меня по носу указательным пальцем, направляясь к дверям. — Удачного Нового года!

Я так и остаюсь сидеть на его столе, сминая под собой собственный дневник и негодующе рассматривая закрывшуюся передо мной дверь. Отчего-то опять захотелось курить.

========== 11. Хорошая девочка. ==========

Послезавтра Новый год. Первый Новый год, который мы с матерью будем отмечать одни. И впервые этот день не приносил с собой праздничного настроения, ожидания какого-то чуда. Конечно, я общалась с отцом, созванивалась, пару раз виделась с ним в кафе рядом с домом. Без сомнений он позвонит и поздравит меня в новогоднюю ночь, но нашей семьи уже нет и, этого ничем не заменишь. Теперь все семейные праздники, которые некогда были так дороги и ценны, хотелось пропустить, тупо закрыв глаза и проспав суток трое.

— Крис, давай к нам на Новый год! — предлагает Ксюша, хватая ртом пушистые снежинки во время того, как мы прогуливались в парке вечером. — У Яна хата свободна, туса классная намечается!

— Нет, Ксюх, Новый год все-таки семейный праздник, — отказываюсь я, опустив подбородок поглубже в складки широкого шарфа. — Кроме того, не могу оставить маму одну… Ей сейчас тяжеловато.

— Ясно, но надумаешь, короче, звякни, — подруга деловито полезла в телефон, будто проверяя список запланированных дел на вечер. — Столько мороки еще с этими праздниками: всех собрать, все закупить... Зато потом — отрыв!

Да уж, вот чего-чего, а отрыва у меня точно не ожидается. В этом я убедилась, придя домой к восьми вечера и увидев на нашей кухне чужого дяденьку.