Дело Кристофера - Александра Гейл

— Что вы тут оба забыли? — Молча показываю отчет. — Аа, этот картерианец и до тебя добрался? — Клеггинсы и картерианцы. Ну не прелесть ли?

— Сейчас, я быстро, а то он не отстанет, — говорю я.

— Иди домой, тебя ждет Брюс, — морщится Клегг.

— Никто меня не ждет, Брюс сегодня в ночь работает! — отмахиваюсь я. И это даже правда, прошу заметить.

— Выметайся, сказал! — раздраженно говорит Клегг.

Однако я его не боюсь и все равно отмечаю ошибки в коде Каддини, только потом начинаю торопливо собираться. Подцепляю сумку, но ремешок задевает колечко, и оно слетает с пальца.

Я вскрикиваю и ползу за ним под стол. Впечатляющая, полагаю, картинка …

— Если ты не хочешь потерять свое ненаглядное колечко, Конелл, подтяни его, — вздыхает Клегг.

Я встаю и уже собираюсь нацепить кольцо снова, но затем задумываюсь над словами друга.

— Ты прав. Я пока уберу его в карман, а то потеряю еще.

И отчего-то эта мысль меня радует. Не то чтобы я не люблю кольца, но на безымянный палец оно мне велико, а на средний мало… удивительно, и вообще, будто не мое. Без него привычнее. К тому же в Брюсе я искала защиту от Шона, а у того теперь есть Ребекка Йол, так может… СТОП! В сторону подобные мысли.

Демонстративно радостно перебросив волосы через плечо, я кладу колечко в карман жакета и покидаю кафедру, чтобы отправиться не в семейное гнездышко, а на прогулку по городу.

Где оно? Где это чертово кольцо? Вернувшись, я бросила куда-то жакет, и оно, кажется, из него выкатилось. Но в доме его нет! Я перерыла все! Ночь не спала… Надеялась, что Брюс не заметит пропажу. Не объяснюсь же. Я вызываю такси и выкладываю сумму, которая мне явно не по карману за то, чтобы водитель провез меня по всем местам, где я вечером побывала. А вышло так неплохо… на целых три сотни баксов прогулялась. Именно столько я вынуждена отдать таксисту рано утром, когда еду искать безделушку, обнулившую счет Брюса. А я походила по центру, дошла до старбакса в доме Киану, потом направилась на побережье и долго наслаждалась тем, как ветер треплет мои волосы, и, наконец, дошла до любимого парка Керри… и где-то между этими пунктами я посеяла свое злосчастное колечко. Счастливое, Джо, счастливое! И свое счастливое колечко ты посеяла. Видимо, насовсем.

Стою у плиты и поливаю завтрак Брюса слезами. Как только он приходит, видит меня и спрашивает, что случилось, я резко поворачиваюсь и выпаливаю:

— Я потеряла твое колечко! — А ведь у меня целая речь была заготовлена. Но хуже всего, что я не знаю, на что надеюсь: на то, что он меня простит или на то, что разозлится и уйдет.

Боже, я невыносима!

— Где?

— Оно соскользнуло с пальца еще в университете, и чтобы погулять по Сиднею и не бояться, я положила его в карман жакета…

— Стоп. Ты гуляла ночью? Одна?

— Мне захотелось прогуляться, и я… Стой. Ты на что это намекаешь? Конечно, я гуляла одна, но не ночью, а вечером! Ты… ты о Шоне что ли? Я же говорила…

— Джо, это неважно, я…

— Важно!

— Просто скажи мне, где твой жакет.

— В шкафу, — и раздраженно швыряю лопатку в сковороду. Ну а где еще быть моему жакету? Зачем он это спросил?

Брюс кивает и уходит, а через пять минут возвращается и несет кольцо. У меня глаза на лоб лезут.

— У тебя в кармане порвалась подкладка. Ты, видимо, не заметила, — сухо говорит он, кладет на стол кольцо и уходит переодеваться.

Какая. Же. Я. Дура. Остается только покраснеть. Три сотни баксов, убейте меня!

Глава 3. Стерва

Шесть лет назад

Эй, зеркало, уймись уже! Но мольбам оно внимать отказывалось. На меня оттуда каждый день грустно взирала все та же серая и скучная особа с синяками под глазами. Только они в моей внешности яркими и осталось. И не заметить их было нельзя, ведь каждый был с Техас размером. Нет, меня никто не бил. Шон занимался куда более жестокими вещами — он просто-напросто не давал мне спать. И совсем не так, как вы подумали!

О нет, на этот раз мы программировали. Много. Почти непрерывно. Написали три статьи… две по защите информации, одну — по параллельному программированию. И без Клегга, отчего моя занудная и куда как менее амбициозная совесть раз за разом шептала: ты предала его, стерва!

Собственно, этим описанный день и был памятен — в печать вышла наша с Шоном статья.

И да держись, стерва, возмездие грядет! Но стоя утром у зеркала я еще ни о чем не подозревала, ни о кипах журнальчиков, вышедших из типографии, ни о Роберте Клегге, который поперхнулся кофе за завтраком.

После своего перенасыщенного событиями утра, профессоры кафедры параллельного программирования явился на пару с растрепанными волосами и в мятом пиджаке. Для любого человека, не женатого на Мадлен, это было бы не странно. Но это как раз не про Роба, то есть либо они поругались, либо он просто не позволил ей отгладить свой наряд и расчесать волосы.

И он был зол. Жутко зол. На меня.

— Мисс Конелл, — истекая желчью, выдавил Клегг. — Выходите сюда, не стесняйтесь.

Ну конечно я удивилась, однако от Роба подлянки не ждала, он же (ха-ха) не Шон. Но тут он мне протянул мне только-только отпечатанную статью, и я задохнулась.

— Какое чудесное событие, какая радость! Поведайте, наконец, всем о своем триумфе.

— Триумфе? — едва выговорила я, глядя на Клегга огромными невинными глазами.

Никакого восторга по этому поводу я не испытывала, прошу заметить.

— Естественно, триумфе. Ведь Джоанна Конелл и Шон Картер теперь вместе не только спят, но и печатаются!

И в аудитории раздался дружный злой хохот. О, как заливалась Хелен Амберт! Я же просто мучительно покраснела. Да какое Клегг имел право так говорить?!

— Не стесняйтесь, поведайте нам о своей работе.

Не имея возможности и желания начинать при всех оправдываться, я откашлялась, собралась по кусочкам и начала рассказывать о наших с Шоном планах и результатах. А занимались мы тестированием его алгоритма шифрования данных. Короче, взламывали различными методами. Поначалу работать с Картером было сложно, но спустя неделю мы четко распределили обязанности и производительность наладилась. Да что там, выходило на удивление эффективно. И, объективно говоря, стыдиться было нечего, мой вклад в работу определенно имелся, Джоанну Конелл не просто вписали в соавторы для галочки. Однако Роб был, очевидно, не согласен.

— Очень удобное… соседство у вас, мисс Конелл, — злобно прошипел он.

— Я не понимаю, о чем вы, — решила я попытаться дать отпор.

— Я о том, о чем уже говорил, и не раз. Репутация прилипает намертво, мисс Конелл. Наш ректор всегда щедро делится успехом со своими подружками. Это его понимание благодарности. Но никто иной ваших заслуг на этом поприще не оценит! — У меня глаза на лоб полезли. Нет, он что, серьезно полагал, будто я только в постели чего-то заслуживаю?! Я даже слов культурных для Роба не находила.