Мы наш, мы новый… - Константин Калбазов

– Но он первый… – Опять этот комок, и вновь обида в голосе. Да что же это, ведь не малец уже. Да в приюте, когда старшаки изгалялись, и то не плакал, а тут…

– Знать, не те слова ты нашел, что он первым, значит… Думай наперед, а потом говори. Понял ли?

– П-понял, – едва выдавил из себя парнишка трясущимися губами.

– Ну а чтоб запомнил, возьми машку и погуляй по палубе да подумай над тем, что было.

– Есть! – Вот только чуть не рыдал, а вот уже и задор в глазах. Знать, не так уж он и не прав, хотя не прав, ну да вдругорядь умнее будет. А машка… Да завсегда… Да эт мы мигом… Эх, мальчишки.

Уже через пару минут все могли наблюдать, как парнишка, виновный в недавнем происшествии, усиленно орудет машкой, наводя чистоту на палубе. А и то верно – ветерок хоть и не сильный, а пылюку носит, отчего стоящие у стенки кораблики грязнятся. Непорядок. Чай, флот, а не какой дальний гарнизон. Опять же вот вроде унтер показал всем, что парень его прав, и что за своих ребят будет стоять до конца, ан не все так просто – видать, что-то ему все же не понравилось, стало быть, не до конца парень прав, а потому и разъясняет ему Панкратыч через руки, коли уж через голову не доходит.

За время вынужденного стояния на внутреннем рейде все корабли приведены в порядок. Сейчас уже заканчивали ремонт на последних четырех миноносцах. Эти кораблики вообще наловчились латать просто с поразительной быстротой – уж больно практика богатая. Тем кораблям, что не имели повреждений, проведена профилактика, перебраны механизмы. Машинисты и кочегары наводили порядок у себя – где не хватало мастерства, привлекали рабочих и местных и тех, что Макаров с собой привез, опять же концерновские в сторонке не отстаивались. Расчеты орудий целыми днями по́том исходили, чтобы как придет время, встать во всеоружии. Как говорится, нет худа без добра.

Но вот проход свободен, Того об этом уже осведомлен: вон как крейсеры отметились в ночном бою, надавав миноносцам по самое не горюй. Значит, дальше отсиживаться нет смысла, а вот проверить работу механизмов на разных оборотах, отработать слаженность действий эскадры – это откладывать в долгий ящик не след. Несмотря на долгое стояние, командиры кораблей и экипажи сноровки не растеряли, эскадра сумела покинуть внутренний рейд всего за два часа, что до прибытия Макарова считалось невозможным, а вот возможно.

Сосредоточившись всеми силами на внешнем рейде, русские корабли взяли курс на юг. Впереди разведка из «Новика» и «Боярина». Эти два крейсера оказались настоящими тружениками войны. На их счету было четыре перехваченных и отправленных на дно парохода с контрабандой или идущих под японским флагом и три миноносца. Они всегда первыми вступали в соприкосновение с противником, первыми рвались на пересечку японским миноносцам, будучи самыми быстроходными и легкокрылыми на эскадре, и вообще в море провели гораздо больше времени, чем любой другой корабль, разве только миноносцам уступали, но не так чтобы и много. Вот кому пошло на пользу стояние в порту: больно уж доставалось их механизмам.

По флангам идут по два крейсера и четыре миноносца. Справа «Баян» и «Аскольд», слева «Паллада» и «Диана». Броненосный отряд вытянулся в кильватер, но это только до поры: вот отдалятся и начнут маневрировать. Макаров квартирует на «Аскольде», но флаг свой держит на «Петропавловске» – что поделаешь, согласно всем существующим наставлениям, командующий должен быть на самом защищенном корабле. Правда, таковым был вообще-то «Цесаревич», но нынешний флагман больше подходил на эту роль, так как приспособлен под нужды адмирала и его штаба, но в любом случае броня весьма серьезная. Впрочем, сам Степан Осипович придерживался иного мнения, предпочитая крейсеры и полагая именно их главной силой в современной войне. Но случись бой – с крейсера не больно-то и покомандуешь броненосным отрядом, опять же со стороны тяжело оценить обстановку, для этого нужно быть в гуще событий.

Ан нет, не так уж и отдалились. Вот броненосцы начинают маневрировать, приступив к перестроению в две кильватерные колонны. Вот «Пересвет» отходит от основного отряда и спешит присоединиться к крейсерам на правом фланге, имитируя усиление отряда, туда же спешат и другие два крейсера. Миноносцы оттягиваются немного в сторону, чтобы не путаться под ногами в предстоящей схватке крейсеров, но не больно-то и далеко отбегают, готовые поддержать старших братьев, случись в этом нужда.

Маневры сменяют один другой в нескончаемой череде. Корабли поначалу перестраиваются неуклюже, но несколько повторений все же приносят плоды, и их действия становятся более слаженными и выверенными. Это продолжается около двух часов – за это время эскадра успевает отдалиться от крепости примерно на двенадцать миль. Видимость хорошая, противник о своем появлении возвестит дымами задолго до того, как появится на горизонте, а потому особых опасений нет.

Вдруг выдвинувшиеся в восточном направлении «Новик» и «Боярин» – именно оттуда стоило ожидать появления Того – дружно рванули по направлению к острову Кэп. Антон расположился на гребне Тигрового полуострова, где Звонаревым был оборудован практически стационарный пост наблюдения, – дальномера не было, но зато был телефонный аппарат, навес, дающий тенек и спасающий от палящих лучей солнца, ну и при себе имелась весьма приличная оптика. А что? Это другим нужно потеть и приводить свои кораблики в норму, у него все уже давно отработано и налажено, а экипаж хорошо сплаван. Так что в свободное время можно и понаблюдать за маневрами. Далековато, но ничего.

Что бы это значило? Куда рванули эти два штатных разведчика эскадры? Как ни всматривался в том направлении Антон, ничего предосудительного не обнаружил. Возможно, мешал остров, который маячил практически на пределе видимости, тут и оптика слабо помогала. Обозначился Того? Тогда отчего через некоторое время в том же направлении двинулась и остальная эскадра, а «Баян» и «Аскольд» в сопровождении четырех миноносцев, увеличив ход, вообще ушли в отрыв, следуя за уже скрывшимися за береговой линией легкими крейсерами? Что вообще происходит? Может, опять какой-то маневр отрабатывают?

– Степан Осипович, с «Новика» передают, что со стороны острова Кэп наблюдают множественные дымы. Уж не Того ли припожаловал, – подошел с докладом пребывающий в легком возбуждении Молас.

Нет, это не страх и не испуг, но кто останется спокойным, коли вот совсем скоро может случиться сражение? С другой стороны, опасность не столь уж и велика, Порт-Артур – вот он, в пределах видимости, и всегда можно отойти под защиту береговых батарей, как это уже не раз было, а в последнее время вообще удалось достигнуть такого взаимодействия артиллеристов и эскадры, о котором в начале войны и мечтать не приходилось. Того нужно иметь совсем уж немыслимое превосходство в ходе, чтобы суметь отрезать эскадре пути отхода.

– Михаил Павлович, прикажите «Новику» и «Боярину» выдвинуться в направлении дымов и выяснить их характер.

– Слушаюсь.

Вскоре от убывших «Новика» и «Боярина» по радио поступил доклад о том, что в море обнаружены японские корабли, которые начали спешно отворачивать при виде русских крейсеров. Еще через некоторое время поступило уточнение, что, судя по всему, это отряд адмирала Катаоки, в состав которого входили самые старые корабли и броненосец «Чин-Иен», который отчего-то относился к эскадренным, хотя на деле мог являться только броненосцем береговой обороны. Одним словом, отживший в принципе свое старик. Едва получив эту информацию, Макаров тут же сделал стойку. Вроде неплохая вырисовывается ситуация пощипать Того.

Старички неспособны дать достаточно большой ход, а если их еще и замедлить, то они могут оказаться законной добычей. Первый выход, и такая удача. Возможно, Того так и не понял, что проход открыт, потому и отправил этот отряд на блокирующую линию. А может, что-то другое? Вряд ли. Даже если японцы и появятся, эскадра все одно успеет уйти. Будь условия видимости плохими, то на внезапность рассчитывать еще можно было, но погода солнечная. Нет, ловушки опасаться вроде не стоит.

– Немедленно передать Реценштейну: «Аскольду», «Баяну», «Новику» и «Боярину» выдвинуться на перехват японцев, забрав отряд миноносцев Елисеева. Сковать действия противника до подхода основной эскадры.

– Слушаюсь. – Молас теперь не в легком возбуждении, а подобно Макарову уже сделал стойку: ему также не терпелось вступить в бой.

Эскадра движется с вполне себе приличной скоростью, даже уступающие в ходе новейшим броненосцам «Петропавловск», «Полтава» и «Севастополь» весьма уверенно держат ход в пятнадцать узлов. Все же нет худа без добра – благодаря долгому стоянию теперь полный эскадренный ход вырос на пару узлов, а если поднапрячься, то и еще пол-узла можно накинуть. Вот если бы… Нет. Не тот сейчас расклад, чтобы трех старичков оставить у стенки. Ход у них, конечно, слабый, но зато с артиллерией и броней все в порядке. Если бы Того ограничился только своими броненосцами, то после той засады можно было бы поступить и так, а тогда у Макарова был бы запас в ходе в один или полтора узла. Но все дело в том, что у японского адмирала были еще и броненосные крейсеры, которые он мог вполне поставить в линию, а с ними имел преимущество и в вымпелах, и в артиллерии, даже с учетом всех русских эскадренных броненосцев.