Лазурь и Пурпур. Месть или Любовь? - Энни Вилкс

Сфатиону была верна его армия, но она редела в стычках с хорошо организованными пар-оольскими пиратами, и герцог стремительно терял власть и уважение.

Нарастающий хаос разделил красноземельцев, подарив локальную власть самым сильным и наглым из них. Испуганные безымянные пешком пересекали границы с Пурпурными и Коричневыми землями, соглашаясь на любую работу за возможность быть в безопасности и от иноземных захватчиков, и от вышедших из-под контроля обессиленного горем Теренера местных кочевых банд.

В степях не осталось больше знатных семей, которые могли бы занять место Теренеров. Император иногда хотел послать туда кого-то в помощь не справлявшемуся Сфатиону, но каждый раз Дэмин мягко убеждал его в необходимости подождать еще немного.

И тут девчонка. Последний шанс Теренера на заступничество не только Тана Стелера, но даже в каком-то смысле черного герцога — пошли они в степи свои войска, это изменило бы все. Отчаянная, смешная девчонка, сейчас маявшаяся в Стратаците и ожидающая решения великого лекаря.

Из нее стоило сделать символ падения. Беглянки, отступницы, возможно — простецкой подстилки с выводком незаконнорожденных детей. Разрушить романтичный образ доброй принцессы в изгнании, которым утешались красноземельцы. Растоптать, как и остальных.

Или просто убить руками ревнивого жениха.

Да, стоило.

«Я хотела разыграть из себя убитую горем юную деву в беде... Ведь не получилось бы, да?»

Дэмин повертел в пальцах аккуратную круглую чашку из гладкой керамики, любуясь чаинками на дне.

— Вам стало скучно, — сокрушенно покачал головой Ив Стелер. — Я совсем вас утомил своими заботами.

— Что вы, — холодно отозвался Дэмин. — Я думал о постигшем Сфатиона Теренера страшном несчастье.

Глаза Ива забегали. Похоже, этот человек, уже присвоивший себе половину ресурсов степей, решил, что Дэмин на что-то намекает, и это было жалко. Ив Стелер так доверял лекарю и был так невоздержан в его присутствии на язык, что даже пузырчатка не требовалась. И этот раз, конечно, не стал исключением.

— Его сыновья — предатели. Они убили семью зеленых герцогов, подобное не зря карается смертью.

«И очень хорошо расследуется, — добавил про себя Дэмин. — Именно поэтому ты можешь спать, не запирая свою спальню тысячей замков на ночь. Твой брат бы давно убил тебя, не бойся он казни». Но вслух он сказал другое:

— Да. Это вопрос воспитания. — Дэмин поставил чашку на стол, и она звякнула о нефритовую пластину. — Но дочь Теренера не выглядит подавленной. Это ли не удивительно?

— Кьяра не разделяет безумия всех красных змей, — поспешно начал объяснять Ив. — Она — умная и добрая девушка. И я слышал, ее воспитывал не отец.

— Почему?

— Сфатион предпочел все вложить в сыновей, насколько я понимаю. Ходили слухи... — Ив понизил голос, будто на этой пустынной и усыпанной искусственными цветами террасе кто-то мог услышать его слова. — Что она дочь не жены, а наложницы. И что он сам эту наложницу повесил за измену. Ну как слухи... — Ив заговорщицки улыбнулся. — Ко мне приезжал торговец из Красных земель, он напился и рассказал. Якобы ему это сболтнул один из воинов Теренера. Кьяру жалко, конечно, но я бы не обрадовался, будь она одного духа с ее отцом. Он сложный человек.

Эти слова отозвались в душе Дэмина сильнее, чем он ожидал. Смутный образ брошенной девочки, боящейся и ненавидящей отца, изгнанной, чужой красному герцогу и напоминающей ему о его унижении, неожиданно пробудил в нем что-то.

Он остановил себя, не давая разгореться этому ненужному чувству, лишь отметив, что подобная реакция, пусть и мимолетная, обычно не возникала раньше.

«Ее история, если Ив не заблуждается, все только облегчает, — вернул себя к верной линии Дэмин. — Она даже сопротивляться не будет».

Побыть спасителем, предложив ей оказаться в его полной власти, стать доверенным лицом, открыть «истину» о том, что происходит. Возможно, влюбить девчонку в себя — и создать из нее не только испорченный образ, но и оружие, способное уничтожить Сфатиона. Ни у кого не вызовет вопросов дочерняя ненависть к несправедливому отцу.

— Как она проявляет себя? — поинтересовался Дэмин.

— Она очень славная, но ведет себя как дикарка, — пожал покатыми плачами Ив, и его круглый живот подпрыгнул. — Да вы сами видели. Везде таскается со своим стражником. Я уверен, хранит в комнате меч. Нас с Даникой избегает, зато вовсю болтает с прислугой, а недавно и вовсе, представьте себе это, помогала птичницам ловить разбежавшихся по двору кур. И хохотала при этом, как леди не положено. — Он с улыбкой развел руками. — Но и это не самое главное. Тана постоянно оставляет снаружи спальни, не понимает, что так он только дымится больше. И иногда, когда украдкой глядит, кажется, что у нее что-то на уме, что она вот-вот перемахнет через стену и будет такова.

— Очень проницательно, — усмехнулся Дэмин.

— Ее отец говорил, что Кьяру нельзя выпускать, — признался синий герцог, снова залпом опустошая чашку, которая в его руках казалась игрушечной. — Он даже не оставил ей портальных окон.

— Какая искренняя забота, — задумчиво протянул Дэмин. — Если бы ей угрожала опасность, она даже не смогла бы сбежать.

— Вы думаете, что в Стратаците опасно? — оскорбился Ив Стелер.

— Нет, что вы. Но Сфатион Теренер не мог быть в этом уверен.

— Я дал ему слово, — настороженно ответил герцог.

Вряд ли Сфатион поступил так случайно. Лекарь был уверен: причины у него имелись.

И конечно, Дэмин Лоани не был бы собой, если бы доверился только лишь признательности юной девчонки. Ее следовало сковать — связью, болезнью, клятвой. Чем угодно.

— Девушка больна, Ив, — невзначай обронил он.

— Д-да. — Ив налил в чашку еще золотистого отвара лепестков. — Сердце. Но вы сможете ее вылечить, вы — лучший лекарь Империи.

— Некоторые болезни требуют глубокого изучения, — заметил Дэмин, вставая. — Я предлагаю вернуться к этому...

.

И тут прямо в каменной стене за спиной Ива