Дар слова - Эргали Гер

Анжелка знала, что энциклопедия нужна, но втолковать маме не получалось. Она видела ребра пустых книжных полок в будущем кабинете и упрямо твердила: кабинет без энциклопедии не кабинет, а контора.

- И хрен с ним, - отбивалась Вера Степановна. - Я понимаю на работе, куда люди приходят - но дома зачем, объясни? Вчера часы бронзовые, какой-то прибор чернильный, когда я терпеть не могу чернил, сегодня - нам что, денег девать некуда?

- А ты знаешь, сколько она в букинистическом стоит? Три штуки как минимум. И это сейчас, когда все магазины завалены книгами, потому что старушкам этим есть нечего - а через пару лет запросто потянет все десять, вот увидишь...

- Между купить и продать, дорогуша, есть разница, которую ты не сечешь, возразила Вера Степановна. - Ты только покупаешь, а продажами занимаюсь в основном я...

Она задумалась о чем-то своем, потом подозрительно легко отступилась:

- Ладно, хрен с тобой... Только продавать, если что, понесешь сама посмотрим, сколько наваришь...

Анжелка не успела обрадоваться, скорее удивилась легкой победе, как Вера Степановна уставилась на нее в упор и спросила:

- Ты мне вот что лучше скажи - ты с дорогим нашим Тимофеем Михайловичем когда общалась в последний раз?

Анжелка под ее взглядом обмерла и не сразу выговорила:

- Вот тогда в последний раз и общалась. А что?

- А то, - резко ответила Вера Степановна, - а то, что вляпался наш Тимофей Михайлович в крупные неприятности. В такие нехорошие неприятности, что лучше держаться от него подальше. На вот, почитай - она подала Анжелке сложенную вчетверо газету, та развернула и увидела фотографию развороченной взрывом машины под жизнерадостным заголовком: "ПРЕДСЕДАТЕЛЯ СОВЕТА ДИРЕКТОРОВ РАЗМАЗАЛО ПО АСФАЛЬТУ". Она побежала по тексту сверху вниз - как с горы, продираясь сквозь колючие заросли предложений:

"Вчера в 8.30 у подъезда многоэтажного жилого дома по улице Крылатские холмы прогремел мощный взрыв... В двух подъездах до уровня пятого этажа вылетели все стекла... Обескураженные жильцы увидели во дворе догорающий остов... и два трупа, в одном из которых не без труда опознали ... г-на Котова Геннадия Павловича, известного бизнесмена, председателя совета директоров концерна "Росвидео"...

- Это же наш Котов, - прошептала Анжелка, видевшая Котова раза два, и то издали, испуганно взглянула на маму и побежала по тексту дальше:

"Прибывшие оперативники восстановили... Водитель Свиридов Олег Петрович, 1958 г.р., поднялся в квартиру и минут через пять вместе с патроном спустился вниз... но, не проехав и десяти метров... Тело водителя, пробив крышу... самого г-на Котова в буквальном смысле... взрывное устройство с дистанционным управлением, эквивалентное... долгое время работал инструктором Краснопресненского райкома партии... уважением в деловых кругах... напрямую связывают с развернутой концерном кампанией по борьбе с видеопиратством в России..."

С разбегу Анжелка уперлась в неуместно игривую подпись - Фекла Алмазова, потом отодвинула от себя газету. Про Дымшица не было.

- Прочитала? - спросила мама.

Анжелка кивнула, потом спросила без выражения:

- Его-то за что?

- А пес их знает, - буркнула Вера Степановна. - Только не вздумай соваться туда с соболезнованиями - к Дымшицу теперь нельзя, сама понимаешь.

- Почему?

- Потому что его обложат со всех сторон, возьмут в оборот и его, и все его связи. Потому что непонятно, кому это выгодно. С партнеров и начнут, а как же...

- Начнут с тебя, - сказала Анжелка. - С тебя, мамочка.

- С...с кого? - изумилась Вера Степановна; по лицу ее словно судорога пробежала, она хмыкнула и удивленно спросила: - С какой это стати?

Они смотрели друг на друга, слезы потекли по щекам Анжелки, она вытерла их ладошкой и сказала:

- Там знают, что это ты.

- Где - там? Ты что, рехнулась?

- Там, - сказала Анжелка, быстро запихивая Тимошу в ящик с игрушками. Даже девчонки из бухгалтерии говорили, что на них наехали Лихоборы.

- Это кто такое сморозил, Анжелка? - с нехорошим спокойствием спросила Вера Степановна. - С кем ты говорила из бухгалтерии?

На Анжелку вдруг повеяло ледяным холодком: каждое сказанное и несказанное слово падало на весы, а по следам слов, в глубине тяжелых бессонных маминых зрачков скакали черные всадники смерти и белые всадники жизни.

- С кем - ты - говорила? - Мамин голос гремел под черепной коробкой безжалостными раскатами.

Анжелка отрицательно помотала головой. Слезы вытекали из глаз, заслоняя ее от мамы.

- Успокойся, детка, - сказала Вера Степановна с интонациями опытного хирурга, - успокойся и выслушай меня внимательно. Я что, в чем-то тебя обвиняю? Мы что - враги, соперницы? Для кого я мудохаюсь, для кого тяну жилы из себя и своры народа? Только ради тебя и себя, ради нас с тобой. Нас двое ты да я - а больше никого на всем этом подлом свете. Может, я была тебе плохой матерью, мало с тобой цацкалась, за ручку не держала - зато теперь у тебя есть все, доверху, с пенкой. А то б сидели сейчас на пару в этой вот конуре, грызли сухари и презирали друг друга за убогую жизнь. Такая была бы затяжная любовь. Душевная. А сейчас на нас работают сотни людей, миллионы долларов. И не потому, что я такая умная, а потому, что так обломилось. На моем месте хотят быть тысячи, миллионы людей - и кто-нибудь да окажется, если сумеет меня спихнуть. Ты этого хочешь? Нет? Тогда объясни мне, кто распускает свой поганый язык, откуда идет эта сплетня - потому что, клянусь могилой матери, я не имею к этому взрыву никакого отношения. Ты слышишь?

Анжелка кивнула.

- Дымшиц? - спросила Вера Степановна.

Анжелка всхлипнула и тоненьким своим голоском призналась:

- Я ничего тебе не скажу, мама. Давай считать, что я ничего не говорила, а ты ничем не клялась.

- Что он тебе наговорил? - полюбопытствовала Вера Степановна с некоторым даже сочувствием.

- Я не общаюсь с Дымшицем, - раздраженно ответила Анжелка. - У меня достаточно друзей, не надо делать из меня дуру. Но с ним ничего не должно случиться, мама. Ни-че-го. Это и в моих, и в твоих интересах, ты же умная женщина, мама!

- Может, и умная, но ничего не понимаю, - призналась Вера Степановна. Может, все-таки объяснишься? При чем здесь я?

- Я тебе все сказала, - Анжелка вскочила, чувствуя удивительную легкость в теле, и, как на крыльях, выскочила из кухни собирать вещи. С непривычки от этой легкости ее слегка заносило, пока она набивала сумку, а впрочем, вещичек было немного, в основном шмотки и разного рода заначки - в пять минут она собралась и с дорожной сумкой вышла в прихожую, а мать сидела на кухне чугунным изваянием и смотрела в окно.

- Квартира твоя готова, так что я тебе ничего не должна, - сказала Анжелка ей в спину. - А ты Владимиру Николаевичу должна зарплату и премиальные. Не обижай его - он тебе еще пригодится.

- Я пока что тебя с работы не отпускала, - не оборачиваясь, ответила мама. - Сдадите послезавтра квартиру - будут вам и зарплаты, и премиальные. И чтоб энциклопедия была, и расписка от старушки - все как положено.

Анжелка подумала, потом запихнула в баул свою холщовую сумку.

- До свидания, мама, - сказала она.

- Пиздуй-пиздуй, - откликнулось изваяние.

С этим напутствием Анжелка и выскочила в июньскую ночь, под ласковый дождик, замывающий все дорожки в прошлое.

6.

А у Дымшица было так: вернувшись с Каннского фестиваля, он узнал от партнеров, что на "Росвидео" попытался наехать некий авторитет Кондрат, он же для окормляемой братии Сергей Лексеич. Наезд был обставлен настолько фарсово и нелепо, что скорее позабавил, нежели обеспокоил компаньонов Тимофея Михайловича. По их оживленным ироническим пересказам - приехал с двумя быками на "лендровере" мужичонка, одетый на скорую руку в лучших салонах коньковской ярмарки - худой, но с брюшком, серый и неприметный, как вошь, - приплелся в директорат и начал вешать компаньонам лапшу на уши про черный передел, надежную крышу и себя, любимого, какой он, Кондрат, выдающийся и какой он крутой Кондрат, как выгодно с ним дружить в мире, где все подверстано под одну крышу, и с ходу в продолжение темы предложил поделиться с братвой четвертью акций. На деликатный вопрос компаньонов, какую братву имеет в виду Сергей Лексеич, последний недвусмысленно дал понять, что имеет в виду братву долгопрудненскую; ему объяснили, опять-таки в очень корректной форме, что он определенно ошибся адресом, после чего попытались сплавить на шефа безопасности для прояснения деталей и профессионального согласования позиций, но тут Кондрат поскучнел, огорчился, что ли, на душевную черствость и пошел восвояси, пообещав заглянуть как-нибудь в другой раз через недельку. Вы тут подумайте, посовещайтесь, сказал он напоследок. Компаньонов чуть кондратий не хватил со смеху, но ничего, сдержались, пообещав вникнуть.

Служба безопасности, вникнув, представила по данному инциденту следующее заключение. Кондрат (в миру Сергей Алексеевич Кондратенко) реален, но обретается у черта на куличках, на благодатных северных почвах лианозовского рынка и тамошней нехилой промзоны; активность долгопрудненских в центре сводится к посещению заведений типа Night Flight и не является деловой; скорее всего, имела место чистой воды импровизация - возможно, по наводке кого-то из рядовых сотрудников "Росвидео" - последняя версия взята в разработку, но скорых результатов не обещает.