Только твоя (СИ) - Лель Агата

– Ты куда это?

– Пойду с ней погуляю. Не тащить же ее в дом в такую духоту.

На самом деле я просто не хочу находиться с Игнатом. Слушать его ворчание.

– Ну что, пойдем в парк? – в нарочитым весельем в голосе спрашиваю у малютки. Та начинает радостно молотить ладошками по защитному бамперу, словно понимая, что именно я сказала.

Хоть в парк, хоть в преисподнюю. Лишь бы подальше от него.

Часть 12

"Абонент не отвечает или временно недоступен, попробуйте позвонить позднее"

– Да что ж такое, а! – зло сбрасываю вызов и пихаю телефон в карман.

Ийя должна была забрать Алису час назад, но вместо этого просто взяла и отключила телефон. И где ее носит?

Я жутко устала, ноют ноги и вдобавок от напряжения разболелась голова: сначала Алиса вела себя идеально, мы трижды обошли парк, даже поиграли немного на детской площадке с другими малышами, но сейчас она явно проголодалась и к тому же промокла – протек памперс, а запасную одежду Ийя положить, видимо, забыла.

Плюс небо неожиданно затянуло тучами и вот-вот начнется ливень. А я без машины. Просто одно к одному!

– Не нравится тебе, да? Я представляю! Скажи спасибо своей маме, что б ее, – беру хнычущую девочку на руки. – И кушать хочешь? Хочешь, знаю. И что же мне с тобой делать?

Снова достаю из сумки бутылочку с кашей, в свежести которой сильно сомневаюсь. Открываю крышку, нюхаю содержимое – отдает кислятиной.

Под монотонный плач снова достаю телефон и в сотый раз набираю номер.

"Абонент не отвечает или…"

Да она издевается!

Трясу ребенка на руках, но помогает это плохо. Мне жаль девочку, но я совершенно не понимаю, чем ей помочь. У меня нет своих детей, брат давно вырос и я забыла каково это.

Я могла бы купить какую-то смесь сама и накормить голодного ребенка, но понятия не имею, чем Ийя кормит дочь! А если у нее аллергия на лактозу?

Можно ли ей картофель? Фрукты? Мясо?

Кто вообще так делает? Бросает ребенка и исчезает с концами! Это же ее дочь, совсем маленькая, только-только научилась ходить! Как можно быть до такой степени безответственной!

Больше никогда, ни за что не соглашусь помогать ей в чем-то подобном!

Небо распарывает яркий зигзаг молнии и тут же следом гремит оглушительный гром. Алиса вздрагивает и начинает рыдать громче, крупные капли дождя бьют по голове и плечам.

Схватив коляску, несусь со всех ног под навес, но отсутствие сырости с небес не делает девочку спокойнее.

Сама успокойся в первую очередь! Ну же! – ругаю себя на чем свет стоит, и заодно подругу, которая, кажется, действительно забыла про дочь.

Нужно позвонить Игнату, пусть приедет и заберет нас. Не самая желательная, но единственно удачная в данной ситуации мысль.

Достаю телефон и в последний момент палец зависает над строкой с именем мужа. Меня внезапно озаряет…

Я знаю, кто точно сможет нам помочь.

Знакомый хетчбек темного цвета тормозит перед нами буквально через пятнадцать минут. Открыв дверь, Дамиан выбирается наружу, забирает из моих рук дочь, сажает ее в теплый и, главное, сухой салон.

– Садись! – командует мне сквозь шум ливня и приземляется на водительское кресло.

Признаться, я не собиралась ехать с ними, просто хотела передать Алису и все, но его не терпящий возражений тон заставляет меня быстро передумать.

Сажусь рядом с ним и захлопываю дверь. Никакого радио, только стук капель по крыше.

Изо всех сил заставляю вести себя как ни в чем не бывало. Мы просто давние знакомые, которых сейчас ничего не связывает.

– Быстро ты приехал.

– Где Ийя?

– Ушла по делам.

– И бросила Алису на тебя?

– Ну почему бросила… я была не слишком против. Она славная малышка.

Он заводит мотор и мы уезжаем с залитой дождем детской площадки. Едем молча, и оба старательно делаем вид, что общество друг друга не тревожит в нас никаких воспоминаний.

По крайней мере я делаю вид точно.

– Можешь остановить у поворота, я дойду, – произношу спустя несколько минут тишины. – Совсем скоро будет, за магазином.

– Боишься, что муж увидит, что тебя кто-то подвез? – ухмыляется, глядя в размытое дворниками окно перед собой. – Что-то мне это напоминает.

– Ничего я не боюсь, можешь довезти до дома, – играя в безразличие, дергаю плечом. – Просто не хотела тебя лишний раз утруждать.

Он снова улыбается и… проезжает мимо нужного поворота.

– Дам! – хмурюсь, обернувшись. – Ты проехал!

– Разве? Мой дом находится дальше.

– При чем здесь твой дом?

– Ну ты же сказала отвезти домой, но не уточнила, в чей дом именно.

– Господи, зачем? Я не поеду к тебе!

– Не хочешь посмотреть как я живу? Действительно неинтересно?

Интересно, конечно, к собственной злости интересно все: как он жил эти годы, где, чем занимался… Но его святая святых это слишком интимно, мне там делать точно нечего.

– Не думаю, что это хорошая идея.

– Поздно. Возвращаться назад – плохая примета, – и поворачивает к пляжу.

К небольшому уютному бунгало на берегу мы подъезжаем всего через несколько минут.

– Подожди здесь, я принесу зонт.

– Не расклеюсь, – открываю дверь и, втянув голову в плечи, несусь под навес.

Путь занимать всего несколько секунд, но промокнуть я успеваю практически до нитки. Дамиан присоединяется ко мне спустя минуту, удерживая в руках укрытое дождевиком автомобильное кресло.

Пошуршав в замочной скважине ключом, распахивает дверь и кивает в темное нутро своего дома.

– Прошу! Не против, если я пока приготовлю Алисе кашу? Она голодная.

– Конечно, о чем речь! Занимайся дочерью, я подожду, – отвечаю слишком уж торопливо, изо всех сил пытаясь скрыть нервозность.

А нервничать есть из-за чего – я у него дома. Даже не верится.

Осторожно осматриваюсь по сторонам и понимаю, что поговорка о том, что жилище человека всегда похоже на его хозяина в случае с Дамианом полностью соответствует действительности.

Минимум мебели, но вся она удобная и добротная, большие окна без занавесок, непонятные для среднестатистического ума картины на стенах. Какая-то абстракция, квадраты, круги, полоски…

Я бы, наверное, хотела жить в подобном месте, но подобное место точно бы не приняло меня. Такую… земную.

– Мяу! – доносится где-то внизу. Опускаю взгляд – Вобла! Трется о мои ноги и мурчит.

– Приве-ет! Рада тебя видеть, друг, – чешу вымытую до блеска шерстку. – И как тебе живется с таким имечком? Дворовые коты не смеются?

– Возьми в ванной полотенце. Она в конце коридора, – кричит Дамиан, судя по звукам, из кухни.

Киваю самой себе и, опустив котенка обратно на пол, иду куда он сказал.

Проходя мимо кухни, украдкой заглядываю внутрь: Дамиан, капнув белую жижу на запястье, измеряет температуру подогретой каши, пока девочка сидит в высоком детском стульчике и недовольно хнычет, требуя еды.

И казалось бы – я уже привыкла к мысли, что у него есть дочь, но все равно, видя их каждый раз вместе, испытываю мини-катарсис. В моей памяти он беззаботный парень с пирсингом в ухе и сумасбродными идеями, и вдруг – отец. И очевидно очень хороший.

В ванной довольно чисто: никаких мыльных разводов на раковине и торчащих из корзины для белья грязных носков. Жадно впитываю глазами его зубную щетку (единственную в стакане), бритвенный станок на полке, бутылочку хорошего парфюма.

Зачем-то цепляю пальцем ручку выдвижного ящика и заглядываю внутрь: лейкопластырь, пара брусков мыла, влажные салфетки… и упаковка презервативов.

Резко и, наверное, слишком громко захлопываю ящик и пулей вылетаю из ванной. Щеки от чего-то горят, словно мне четырнадцать и я увидела то, что не должна была видеть. Что-то чрезмерно взрослое и запретное.

Он давно уже не мальчик – молодой мужчина, ты тоже не ребенок и замужем, между прочим, что за реакция! Но от чего-то мысль, что он с кем-то проводит ночи, больно и безжалостно бьет под дых.