Сладкое лето - Мэрилин Герр

Кайл взял с нее обещание, что она будет так сидеть долго, а завтра утром он придет позировать ей для портрета. Выполнять обещание она не собиралась.

На следующее утро, которое выдалось ярким и чистым, Эбби отправилась на свою ежедневную прогулку в лес, стараясь не обращать внимания на небольшую боль в лодыжке. Солнце, пение птиц… Избежать искушения было невозможно.

Она остановилась у начала Индейской тропы и прислушалась, напуганная каким-то странным шумом. До нее донесся звук работающего бульдозера. Это напомнило ей о том, о чем она старалась не думать в этот прекрасный день – о письме из Компании по развитию, которое пришло в Центр по охране природы несколько дней назад.

Несмотря на витиеватые выражения, суть письма была ясна. Компания хотела выкупить окружающие земли, расчистить их и снести Центр по охране природы. Глядя на небольшое здание и окружающие его старые деревья, Эбби покачала головой.

Центр необходимо восстановить. Его персонал и добровольцы рассказывали сотням детей о великолепии природы и о необходимости сохранять ее. Эбби не раз приводила сюда учеников, которые с интересом слушали ее рассказы о флоре и фауне лесистых просторов Пенсильвании. Она хотела взять сюда с собой Брэда.

Ей вдруг представилось, как будет выглядеть все, когда уничтожат живой, дышащий лес. Ее губы сжались. Надо найти способ спасти этот уголок.

Вернувшись с прогулки, Эбби увидела, что у крыльца ее поджидает Кайл. При виде ее на его красивом лице появилась улыбка.

– Привет, ранняя пташка. Твоей лодыжке лучше?

Она кивнула.

– Еще раз спасибо за оказанную помощь.

– Всегда к вашим услугам.

Она поднесла к его лицу букет белых цветов.

– Понюхай, как сильно пахнет.

Он с удовольствием вдохнул в себя аромат цветов из ее рук, от которых слабо пахло лавандовым мылом.

– Твоя кожа пахнет еще лучше.

Она отдернула руку и засмеялась:

– Если ты намерен сравнить меня с цветком, то обрати внимание на стебель.

Он весь был утыкан колючками.

– Стараешься убедить меня, что ты опасна?

– Толкуй как угодно. Между прочим, лесть по отношению к художнику не убережет от того, что он отразит на портрете твои недостатки.

– Пожалуйста, не рисуй мои бородавки и зеленую кожу, – пошутил он.

Она посмотрела на него. Да у него просто нет физических недостатков. Она, во всяком случае, их не видит. Эбби вздохнула.

– Все от объекта зависит, – хихикнула она.

– Спасибо большое!

– Давай начнем, у нас куча работы. Пойдем в гостиную – там свет северный.

Эбби поставила большой чистый холст на свой заляпанный красками металлический мольберт. Слева от нее лежали начатые тюбики краски и палитра. В жестянке из-под кофе торчали кисти.

– Посмотрим… – пробормотала она. – Посадим тебя в это кресло, вот так. – Она усадила Кайла на деревянный стул с прямой спинкой. Он, казалось, был буквально выкован из стали. Было так трудно не приласкаться к нему. – Так. Теперь надо найти позу для ног.

– Ты всегда управляешь мужчинами? – скривился он.

– Брось свои шуточки. Как фотограф ты должен знать, как важно распределить тень и свет.

– А я и не жалуюсь. Мне приятно, когда ты суетишься рядом.

– Ты просто невозможен, – нахмурилась Эбби.

– А что такое? Волосы не так лежат? Поправь.

– Да эта вот твоя рубашка, – она еще раз осмотрела его летнюю зеленую рубашку, – застегнута до самого горла. Не возражаешь, если я… – Она расстегнула две верхние пуговицы. – Ну вот. Ты теперь выглядишь естественнее.

– Парадокс какой-то, – проворчал он. – Возбужденный, как черт, а должен выглядеть расслабленным.

Эбби подошла к мольберту.

– Уйми свои гормоны, Кайл. Это тебе не фотография. И сиди спокойно – я рисую медленно.

Она нарисовала немало портретов, но никогда работа так не зажигала ее душу. Он сидел перед ней в позе, которую она для него выбрала. Эбби с трудом могла сконцентрироваться. Раньше надо было думать, до того как согласилась.

Его твердый взгляд… губы, к которым ей так хотелось прикоснуться… мощные плечи и руки с черными волосами… все возбуждало ее.

Эбби хотела выполнить портрет в легких, почти импрессионистских, тонах. Набросала углем контур, потом черты лица, волосы. Часть лица для контраста оставила в тени.

Отступив шаг назад, она внимательно осмотрела свою работу.

Генри вдруг поднял уши, услышав шум проходящего поезда. Сев у ног Эбби, он заскулил.

– Бедняга, – погладила она его, – не бойся. Я не позволю, чтобы тебя обидели.

Когда шум колес затих, Генри опять погрузился в сладкий сон. Ему снились удирающие кролики и вкусные косточки.

Кайла трогало отношение Эбби к своему любимцу.

– Если я скажу, что тоже боюсь поездов, ты будешь со мной ласковее?

– То есть?

– Ты ко мне подойдешь и погладишь по голове?

– Чтобы тебя успокоить?

– Мм-м…

Эбби проворчала:

– Твоя хищная усмешка мешает мне! Веди себя прилично, или на портрете появится какой-то гангстер.

– А откуда ты знаешь, что я не такой?

– Гангстер?

– Да.

– Действительно? Откуда мне знать?

Кайл угрожающе сдвинул брови.

– А может, я беспринципный негодяй из Манхэттена, который нападает на беспомощных женщин и детей и на неуклюжих золотистых ретриверов?

– Кайл! Ну теперь ты сел совсем по-другому.

– Извини, – довольным голосом сказал он.

– Твоя тетя мне все про тебя рассказала, – заявила Эбби. – Ты не бандит.

– А если я обманул вас обеих? – подмигнул он.

«К сожалению, ты этого не сделал», – грустно подумала Эбби. Судя по рассказам тети Этель, Кайл разбил не одно женское сердце. Эбби не позволит, чтобы ее стало следующим.

– Мы должны окончательно определиться с твоей позой, пока не сменился свет, – решительно сказала она.

– Вот так? – Его зубы блеснули в улыбке.

– Нет, не так. – Стараясь не подпадать под его магнетизм, Эбби подошла к нему ближе. – Немного правее. – Она положила руку на его каменное плечо, чтобы чуть подвинуть его. – Ты такой сильный, – шепотом сказала она.

Он приобнял ее за талию.

– Но по отношению к тебе слабый.

Оба они замолчали от охвативших их ощущений. Кайл посадил Эбби себе на колени. Его чувственный рот нашел теплый мягкий изгиб ее шеи, чуть-чуть пахнущей духами. От его губ шел ток. Он держал ее так крепко, что она с трудом дышала.

– Нет, – мягко сказала Эбби, высвобождаясь из его объятий.

– Но почему, Эбби? – ласково спросил он.

Как ему объяснить? Он, конечно, будет смеяться над ее провинциальными взглядами. Или над ее гордостью.

Кайл встал, обнимая ее за талию.

– Ты возбуждена не меньше меня, – прошептал он ей на ухо. – И сама знаешь это.