Тарзан Ужасный - Эдгар Берроуз

Одним из многих достижений цивилизации, которыми Тарзану не удалось овладеть, была брань, и в сложившейся ситуации об этом можно было только сожалеть, ибо ругательство дало бы выход сдерживаемым эмоциям. Словесному же оскорблению Тарзан предпочитал физическое, и как только внизу раздался рев, возвестивший об очередном крушении его надежд, он сорвал с дерева большой плод и что было силы запустил в голову грифа, угодив прямо между глаз. Реакция зверя немало удивила человека.

Гриф вовсе не рассвирепел, как того ожидал Тарзан, а лишь огрызнулся на плод, полетевший на землю, а затем с провинившимся видом отошел на несколько шагов назад.

Поведение зверя напомнило Тарзану инцидент предыдущего дня, когда Тор-о-дон ударил грифа палкой по морде, и сразу же в смелой голове человека-обезьяны возник план спасения, на который мог отважиться только герой.

С улыбкой на устах готовился Тарзан к этой величайшей игре, какую мог придумать только человек. В его действиях, не было ни спешки, ни нервозности.

Прежде всего он подыскал длинный прямой шест, заточил его на конце и посмотрел вниз на трицераптосов.

– Ви-оо! – закричал он. Звери тотчас же подняли головы и посмотрели на него. Из горла одного из них вырвался слабый звук.

– Ви-оо! – повторил Тарзан и бросил им вниз тушу оленя.

Грифы с рычанием набросились на тушу, отпихивая друг друга. Скоро олень был съеден. Они снова задрали головы и увидели, что человек спускается вниз. Один из них направился к Тарзану. Тот снова повторил крик Тор-о-дона. Гриф озадаченно остановился. Тарзан спрыгнул на землю и подошел к ближайшему зверю, угрожающе подняв шест.

Ответит ли зверь на его крик добродушным молчанием или страшным ревом людоеда? От ответа на этот вопрос зависела судьба Тарзана.

Пан-ат-лин внимательно слушала, как удаляются от нее грифы, обманутые уловкой Тарзана. Убедившись в том, что она осталась одна, девушка спрыгнула на землю и, как испуганная лань, бросилась к скале. Через несколько секунд она уже взбиралась по старинным колышкам в заброшенное селение в скалах.

В пещере она развела огонь, приготовила мясо, которое оставил ей Тарзан, и утолила жажду из ручейка. Весь день она ждала, прислушиваясь к реву грифов, раздававшемуся вдалеке. Они преследовали существо, которое таким чудесным образом вмешалось в ее жизнь.

Она прождала Тарзана до утра, но тот не появлялся. Девушка отправилась обратно в Кор-ул-я.

Она без происшествий добралась до селения, и, спустившись по каменистой южной стене, не встретив врагов, уже испытывала чувство уверенности и радости от скорой встречи с родными и с любимым.

Она пересекла долину, двигаясь с чрезвычайной осторожностью, и достигла тропинки, ведущей в плодородную равнину Яд-бен-ото, но стоило ей только ступить на тропу, как вдруг с обеих сторон словно из-под земли перед ней выросли высокие белые воины хо-донов, человек десять. Затрепетав от испуга, она отшатнулась от новых преследователей и метнулась в кусты.

Но воины были слишком близко и не дали ей уйти. Они окружили ее. Тогда Пан-ат-лин схватилась за нож и мгновенно из испуганной лани превратилась в яростную тигрицу. Хо-доны не собирались убивать ее, они только хотели поймать ее и увести с собой. Она защищалась изо всех сил, пока у нее не отобрали нож и не связали руки.

Вначале она отказывалась идти, но двое воинов схватили ее за волосы и поволокли по земле. Тогда девушка решила идти, все еще сопротивляясь, насколько это было возможно.

ГЛАВА VIII

Шипящее пресмыкающееся набросилось на незнакомца, плывшего в воде в центре болота, которое граничило с Пал-ул-доном. Человек понял, что наступил конец его многотрудному и полному опасности пути.

И хотя шанс уцелеть был ничтожно мал, он не собирался сдаваться без борьбы. Он вынул нож и стал дожидаться приближения противника. Существо не было похоже ни на одно животное, которое он когда-либо встречал, отдаленно напоминая крокодила.

Сейчас оно нападет на него – ужасный потомок некоего вымершего вида животных. И человек, глядя на мощную броню противника, осознал всю тщетность попытки противостоять ему со своим маленьким ножом.

Чудовище было уже совсем рядом. Что же делать?

Оставалась лишь одна возможность.

С ловкостью тюленя человек нырнул под огромное животное и, повернувшись, вонзил нож в холодный мягкий живот зверя. Затем поплыл под водой прочь, а когда вынырнул на поверхность, то увидел, что чудовище бьется в ярости, вздымая каскады брызг. Но это была уже смертельная агония, и животное не делало никаких попыток преследовать его.

Под аккомпанемент рева умирающего чудовища человек достиг противоположного берега водоема. Предстояло сделать последнее усилие и пересечь вторую половину болота.

Ему понадобилось еще два часа, чтобы протащить свое уставшее тело по липкой, зловонной жиже, пока, наконец, заляпанный грязью и измотанный, он не выбрался на заросший мягкой травой берег. В нескольких ярдах протекал ручеек, впадавший в болото.

Путник отдохнул у ручья, искупался и смыл грязь со своего оружия и львиной шкуры. Еще через час он занялся своим снаряжением. С наступлением вечера человек стал искать старый след, и сам не заметил, как оказался на другом краю болота.

Сумеет ли он, с его опытным глазом и острым нюхом, отыскать этот след?

Если он не найдет его здесь, на этой стороне болота, то можно считать, что его утомительный переход проделан впустую.

Итак, он искал следы, невидимые для глаз обычного человека.

Группа воинов с Пан-ат-лин присоединилась к остальным, и из их разговоров она поняла, что они направляются в А-лур, Город Света.

А в пещере ее предков Ом-ат оплакивал потерю друга и той, которая должна была стать спутницей его жизни.

Подойдя к грифам, Тарзан постарался как можно точнее повторить действия Тор-о-дона, однако зверь не издавал никаких звуков, угрюмо изучая человека холодными глазами пресмыкающегося. Видя, что судьба его повисла на волоске, Тарзан поднял шест и с угрожающим «ви-оо» ударил грифа изо всей силы по морде.

Чудовище огрызнулось и нехотя отступило в сторону – точь-в-точь, как тогда, когда командовал Тор-о-дон. Зайдя к зверю с тыла, как это делал Тор-о-дон, Тарзан взобрался по хвосту на спину грифа и подтолкнул его шестом в нужном ему направлении. Вначале он хотел только убедиться в том, что имеет власть над чудовищем, ибо от этого зависело его спасение. Но стоило Тарзану усесться на огромной спине животного, как он испытал такое же чувство восторга, какое испытывал в детстве, когда впервые взобрался на широкую спину слона Тантора.

Он решил использовать вновь приобретенную силу для практических целей.