Тяжелая корона - Софи Ларк

быть что-то другое, что она могла умереть от его руки, всегда будет преследовать меня.

— Мы сидим за восьмым столиком, — говорит папа Адриану и мне.

Адриан уже схватил свой второй бокал шампанского с подноса официанта, а папа не заметил первого. Я не уверена, стоит ли мне пить или нет. Я бы хотела, чтобы ослабить узел напряжения в моем животе. Но я не хочу напиваться, если позже от меня ожидают выполнения какого-то задания для моего отца.

Папа подходит к столам, где выставлены различные предметы для участия в анонимном аукционе. Это выглядит, как обычное дерьмо: путевки в отпуск, абонементы на гольф, спа-дни, памятные вещи с автографами, билеты на концерты, встречи со знаменитостями, изысканные рестораны, украшения, картины и так далее.

Все это круговорот богатства — богатые люди покупают предметы роскоши с большой скидкой, компании, которые пожертвовали, списывают это на благотворительные расходы и наслаждаются бесплатной рекламой, а сама благотворительность прикарманивает средства, которые будут распределены среди их генеральных директоров, которые получают высокие шестизначные зарплаты. Если что-то осталось, возможно, это будет использовано, чтобы кому-то помочь.

У меня сегодня плохое настроение. Меня раздражает видеть, что подобное событие происходит в Америке точно также, как это было в Москве. Коррупция повсюду. Доброта в дефиците.

Я решаю, что все-таки не отказалась бы от шампанского, хватаю с ближайшего подноса пузырящийся бокал и залпом осушаю его.

Адриан забрал целый поднос шашлыков из говядины у какой-то незадачливой официантки, и поглощает их.

— Хочешь немного? — говорит он с набитым ртом.

Прежде чем я успеваю попробовать кусочек, папа хватает меня за руку и снова поднимает со стула.

— Давай, — говорит он. — Пора приниматься за работу.

— Кем я должна быть…

— Вот, — говорит он, толкая меня в объятия довольно взволнованной рыжеволосой женщины с наушниками и планшетом.

— О, привет! — говорит женщина. — Вы, должно быть, Елена! Огромное спасибо за добровольчество. Мы хотели пригласить ровно дюжину девушек, но в последнюю минуту три были отменены! Я думаю, что несколько девушек занервничали, что вполне понятно, но это поставило меня в затруднительное положение.

Она болтает со скоростью мили в минуту. Хотя мой английский превосходен, я испытываю трудности, когда люди говорят слишком быстро. Неправильно истолковав мой растерянный взгляд, она говорит:

— Между прочим, я Маргарет!

— Приятно познакомиться, — говорю я, не имея этого в виду.

— Пойдем! Мы как раз собираемся начать. Я покажу тебе, где ждут другие девушки, а затем вкратце расскажу, как все будет происходить.

Прежде чем я успеваю хотя бы оглянуться на своего отца, она тащит меня за большую пустую сцену, на которой я не вижу никаких признаков музыкантов или какого-либо другого исполнителя.

Она заталкивает меня в маленькую раздевалку, полную, похоже, еще одиннадцати девушек. Всем им от двадцати до тридцати лет, все симпатичные, хорошо одеты и выглядят слегка нервными.

— Ты будешь ждать здесь, пока не назовут твое имя, — говорит мне Маргарет. — Затем ты выйдешь на середину сцены… ты увидишь маленький крестик на полу. Ведущего зовут Майкл Кросс. Хахаха, он действительно M.C.5, разве ему это не подходит? — она хихикает. — Майкл прочитает твою биографию. И тогда начнутся торги!

— Торги? — я говорю глупо.

— Да! Но не беспокойся об этом… сумма вообще не имеет значения. Помни, что все это идет на благотворительность! Свидания всегда являются самыми популярными каждый год! И еще никому не удавалось не получить предложение. Особенно такой красивой девушке, как ты.

Она спешит прочь, оставляя меня стоять с открытым ртом.

Меня собираются продать на аукционе свиданий.

Я предполагаю… хотя я никогда не смогу быть уверена со всеми извращенными махинациями моего отца, что Себастьян Галло будет здесь сегодня. Мой отец, должно быть, увидел его имя в списке гостей и решил, что лучший способ напомнить ему о моем существовании — это буквально предложить ему меня на аукционе.

Этот план кажется безумным по ряду причин. Во-первых, я не увидела Себастьяна, когда вошла. И, во-вторых, у него уже есть мой номер телефона. Если бы он захотел позвонить мне, он мог бы сделать это бесплатно в любое время на этой неделе.

Я думаю, что мой отец, возможно, действительно не в себе. Его ненависть к Галло толкает его на нелепые меры.

— Не верь ей, — говорит мне угрюмого вида брюнетка.

— Что? — говорю я, погруженная в свои мысли.

— Не верь Маргарет, — говорит девушка. — Ставки делают все, но не все получают одинаковую сумму. Тебе, черт возьми, лучше поверить, что эти чопорные маленькие сучки будут напоминать тебе об этом до скончания веков, если они продадутся на пятьсот дороже, чем ты.

Она бросает обиженный взгляд на других женщин в комнате.

— Тогда зачем ты вообще это делаешь, Джемма? — надменно выглядящая блондинка насмехается над ней.

— Потому что мой отец входит в правление благотворительной организации, — говорит Джемма, как будто объясняет математику ребенку. — И когда Twitterverse назвал аукцион свиданий сексистским, устаревшим и похожим на торговлю людьми, он решил, что лучший способ развеять эти опасения — продать собственную дочь тому, кто предложит самую высокую цену.

— Я просто делаю это, потому что слышала, что сегодня вечером приедет Ян Хэпп, — небрежно говорит блондинка. — Если он собирается купить свидание, я хочу, чтобы это было со мной.

— Кто втянул тебя в это? — говорит Джемма, поворачиваясь ко мне.

— Э-э… мой отец, — отвечаю я.

— Итак, ты точно знаешь, о чем я говорю, — Джемма фыркает. — Это сексизм и средневековье.

— Тебе не обязательно выходить замуж за этого парня, — блондинка закатывает глаза. — Тебе даже не обязательно трахаться с ним. Если тебя купит неудачник, ты просто пойдешь с ним поужинать, выпьешь галлон вина, а потом будешь игнорировать его звонки.

Стройная азиатская девушка выходит из себя.

— В прошлом году мой кавалер повел меня в Тиффани и купил мне ожерелье. Оно было действительно красивым. Оно все еще у меня.

— Ты продолжала встречаться с ним? — Джемма спрашивает.

— О, нет, — девушка качает головой. — Ему было лет девяносто. На самом деле, он, возможно, уже мертв. Я не продолжала.

— Вот так, — говорит мне Джемма с легкой улыбкой. — Ты можешь получить свидание с бейсболистом или подарок от пожилого врача. Вариантов бесконечное множество.

— Между прочим, я Елена, — говорю я ей.

— Джемма. Но ты его уже слышала.

— Да.

Мы улыбаемся друг другу, чувствуя себя более расслабленными теперь, когда нам, по крайней мере, есть кому жаловаться. Это чувство улетучивается, когда Маргарет снова появляется в комнате, хлопает в ладоши, чтобы привлечь наше внимание, и кричит: — Хорошо, дамы, мы собираемся начать! Убедитесь, что к вашему