Милый муравей - Дункан Кайл

Мы остались одни.

— Думаю, вы знаете, где мы находимся, — прошептала Джейн.

Я пытался собрать немного слюны, чтобы ответить, но не смог.

— Думаю, да, — прошептал я, чувствуя, как слова царапают горло. — В Большой Песчаной пустыне.

— Без воды и пищи, — добавила она.

Мои часы показывали 9.30, в это время суток солнце еще не поднялось высоко, и возле грузовика было немного тени. В два часа дня ее не будет нигде, даже под машиной.

— Скажите мне... — попросила Джейн.

В моем кармане нашлась шариковая ручка. Если невозможно говорить, буду писать. Бумага? Там же, в кармане, я отыскал квитанции за бензин.

«Без воды можно прожить два дня», — написал я.

Джейн посмотрела на меня широко открытыми глазами, взяла ручку и написала: «Уже прошло 19 часов».

Я кивнул.

«Мы можем вернуться назад?» — «Нет шляп, нет воды, жара возрастает». — «Нас далеко увезли?»

Я пожал плечами. Как пройти бесчисленное количество часов?

Это как раз один из тех случаев, когда знание опасно. О Большой Песчаной пустыне я знал. В Западной Австралии даже дети рассказывают страшные истории о пустыне и приговаривают: «Без воды ты мертвец». И мы были к тому близки. Двести миль пешком по пустыне невозможно пройти без соответствующего снаряжения. У нас же не было ничего — ни воды, ни карты, ни компаса.

Но капитан Стратт ничего этого не знала. Армейским уставом в ее голову было вбито другое — приказ выжить. В то время как я беспомощно озирался по сторонам в поисках тени, чтобы хоть там умереть спокойно, она деловито и целеустремленно копалась внутри грузовика, словно терьер в кроличьей норе.

В первый раз Джейн вынырнула с парой банок из-под пива: к сожалению, пустых, в них осталось только шесть капель. Но эти шесть капель были прекрасны! Затем последовала вторая находка: старый пакет для удобрений из плотного черного пластика. Джейн нашла его под одним из сидений и с триумфом показала мне. Я спросил себя, как он мог там очутиться, — на Стринджер Стейшн уже давно не пользовались удобрениями.

Теперь, пока солнце не вошло в силу, надо было завести «тойоту». Кто не видел старых кинофильмов, где солдаты вручную пытаются завести армейский грузовик? Но такое было возможно в старые добрые времена, с менее совершенной техникой, где такие рычаги существовали. У «тойоты» же не было такой ручки, да и будь она, не смогли бы мы ее крутить. Поэтому я поднял крышку капота, соединил проводки и помолился. И она, слава Богу, завелась. Я быстро прыгнул в кабину, отогнал машину на десять футов и снова молил Бога, чтобы она не подвела.

А солнце продолжало свою работу, и это должно было нам помочь. К счастью, мы знали точно, в каком месте вода из радиатора ушла в песок. Мы вырыли яму, закрыли ее листом пластика, подставив под него банку из-под пива — она несколько узка, но ничего другого у нас не было, — если придавить пластик таким образом, чтобы углубление находилось как раз над ней, образующийся пар будет оседать на пластике и капать в банку. Если в этом месте есть вода, мы ее получим. А мы знали, что вода есть.

Сказанное выше — довольно известно: пары воды при конденсации снова образуют воду.

В конце-то концов...

Капля за каплей...

Одна капля за пятнадцать минут.

Температура достигла 100 градусов по Фаренгейту и продолжала подниматься. Небо было ярко-синим, в волнах жары колыхалось марево. Мы ничего не пили с тех пор, как вчера позавтракали, за исключением шести капель пива на двоих.

Лежа в тени, мы потели, теряя последнюю драгоценную влагу. Есть нам не хотелось. Хотя ощущение пустого желудка довольно неприятно, но это не смертельно. Вы можете прожить без пищи около месяца, если, конечно, есть вода.

Через пару часов я начал серьезно беспокоиться. Если бы мы напились воды прежде, чем нас здесь бросили, можно было бы спокойно ждать, пока вода соберется. Но наш организм был наполовину обезвожен, и воды требовалось много. Я посмотрел на Джейн, боясь увидеть страшные признаки: пожелтевшую кожу, запавшие глаза. Очень хотелось знать, сколько собралось воды, но трогать наш «перегонный куб» было нельзя. Процесс надолго остановится, если какой-нибудь идиот в нетерпении поднимет крышку.

Прошло еще четыре часа. Мы набрали треть банки — по два хороших глотка. Но драгоценную влагу надо цедить, пить ее медленно, чтобы успеть увлажнить рот и горло. Потом мы поставили банку на прежнее место, забрались под грузовик и стали ждать, когда спадет жара. Мы решили с началом сумерек тронуться на северо-восток в надежде отыскать хоть какую-нибудь дорогу, может быть, путь, по которому через континент из Кимберли на юг гнали скот. Если нам удастся ее найти, появится надежда: такие маршруты всегда проходят мимо водоемов с расстоянием между ними в день пути. Кроме того, мы рассчитывали собрать еще хоть немного воды и снова порыться в «тойоте». Порылись. Но там ничего не оказалось.

— У нас есть шанс? — тихо и беспомощно прошептала Джейн, собираясь в путь.

Я выдавил улыбку:

— Это единственный шанс, какой у нас есть.

На самом деле никакого шанса у нас не было. Ни малюсенького. Воды, дающей силу, чтобы идти, не хватит и до утра. А потом не будет никакой тени, где можно укрыться от жары.

Чтобы выжить, нам нужны две вещи: прохладная норка с каким-нибудь животным, достаточно неповоротливым, чтобы мы смогли его поймать, и достаточно большим, чтобы им можно было утолить голод. Кролики не для нас, а вот змею можно попробовать. Вторая — это дорога, по которой гнали скот. Если даже мы ее найдем, без еды и воды и это счастье может оказаться непосильным.

Чтобы долго идти, необходимо есть.

Повернувшись спиной к нашему грузовику, мы тронулись в путь, нарушив все правила выживания в пустыне. И первое из них гласило: оставайтесь возле машины, потому что, когда вас будут искать, ее заметят быстрее. Но мы знали, что нас искать никто не собирается.

Второе правило: используйте воду, имеющуюся в машине, тень машины, запасы продовольствия.

В нашей не было ни воды, ни запасов.

Ждите, советует Золотое Правило. С настойчивостью и упорством.

Но мы знали, что умрем, если будем ждать. Поэтому и пошли. Другого шанса у нас не было.

Уже через пять минут я почувствовал, как мы ослабели от жажды. Хотя солнце село и его сменила луна, жара не спадала. Пустыня — на севере Австралии. Температура могла еще долго держаться, превышая девяносто градусов по Фаренгейту. А тем временем влага покидала наши тела. Но на этом этапе решительность еще не покинула нас, да и что же еще нам оставалось делать? Одна нога поднималась и ставилась перед другой. Шаг за шагом. Мы шли по песку, покрывающему камни на четыре-пять дюймов. И идти было чертовски тяжело.

По обоюдному согласию мы не разговаривали: наши гортани и без того были пересушены. Размышления помогали немного отвлечься от мучительной ходьбы, и мой мозг наконец заработал.

Почему мы очутились здесь? Почему группа негодяев увезла нас от Стринджер Стейшн и безжалостно бросила умирать в одной из самых жарких в Австралии, а может быть и во всем мире, пустынь? Я уже мог ответить на этот вопрос. С трудом передвигая ноги, я размышлял о происшедшем. Джейн Стратт — новая владелица Стринджер. Австралиец же, который с ней, — просто городская тряпка. Они отправились любоваться красотами экзотической страны. Так могла бы выглядеть вся эта романтическая история. У них не было с собой достаточно ни еды, ни питья. Произошла авария, и в результате — смерть. Такое ведь нередко случалось, поэтому никого особенно не удивит.

Когда понадобится, найдут их «тойоту», неподалеку от нее — тела, и Стринджер Стейшн будет продана желающему...

Пока я рассуждал таким образом, мы продолжали тащить вперед наши измученные тела по отвратительной неровной поверхности, отливающей при свете луны и звезд драгоценным серебром. Много смертей довелось увидеть этим звездам в Большой Песчаной пустыне, и, вероятно, скоро они увидят еще две.

Хотя Джейн я не стал говорить об этом.

Глава 7

Время шло. Ни прохладной пещеры, ни медлительного съедобного создания. Большая Песчаная пустыня — место серьезное, здесь выживают лишь змеи, ящерицы да скорпионы, но и тех мы не встретили. Земля была плоской, поэтому шанс отыскать какую-нибудь пещерку равнялся нулю. Становилось прохладно. Пустыня все "больше остывала, и ночью нас пронизывал холод, лишая последних сил.

Часа через два, когда нам стало уже совсем плохо, мы решили остановиться и выпить по глоточку воды. Банка от пива, заткнутая пробкой из бумаги, была втиснута в нагрудный карман моей рубашки. С болью в горле я предупредил Джейн, чтобы она не делала сразу большой глоток. Она кивнула и осторожно чуть-чуть отхлебнула из банки. Еще не больше двух таких крошечных глотков, и вода кончится совсем. Тогда мы побредем на встречу со смертью.

Я упал раньше Джейн — нет, не потерял сознание, а споткнулся о едва заметный бугорок. Оказалось, что подняться с колен почти невозможно.