Вигьяна Бхайрава Taнтpa. Книга Тайн. Том 2. - Бхагаван Раджниш

29. Преданность освобождает.

По воззрениям тантры человек сам по себе является болезнью. Это не означает, что ваш ум расстроен, сам ум, скорее, является расстройством. Это не означает, что вы напряжены где-то внутри, это, скорее, означает, что вы и есть напряжение. Ясно поймите эту разницу. Если ум болен, то его болезнь можно вылечить, но если сам ум является болезнью, то эту болезнь излечить нельзя. Можно выйти за пределы этой болезни, превзойти ее, трансцендировать, но излечить ее нельзя. Это составляет основную разницу между западной психологией и психологией тантры и йоги; это разница между восточными, тантрой и йогой и западной психологией.

Западная психология считает, что ум может быть здоровым, что уму, как таковому, можно помочь, можно его излечить - потому что для западного образа мышления не существует трансценденции, выхода за пределы, как будто за пределами ума ничего не существует. Трансценденция возможна только в том случае, когда за пределами ума хоть что-то существует, - в этом случае вы могли бы жить в своем настоящем состоянии и двигаться дальше. Но если за пределами ума нет ничего и ум сам является венцом творения, то трансценденция невозможна.

Если вы считаете, что вы всего лишь тело, то вы не можете осуществить трансценденцию за его пределы - потому что кто и куда будет трансцендировать? Если вы просто тело, то вы не можете выйти за его пределы. Если вы можете выйти за пределы тела, то это означает, что вы не просто тело, а что-то еще сверх этого. Это «сверх» становится измерением для движения внутрь.

Аналогично, если вы только ум и ничего больше, то никакая трансценденция невозможна. Тогда мы можем лечить отдельные болезни... Человек умственно болен - мы можем вылечить эту болезнь. Мы не будем прикасаться к уму, но мы излечим болезнь и сделаем ум нормальным. И никто не задумается о том, является ли нормальный ум сам по себе здоровым или нет.

Нормальный ум - это всего лишь скептический ум. Фрейд утверждает, что у любого человека, как такового, мы можем лишь привести больной ум к нормальному состоянию. Однако вопрос о том, является ли каждый здоровым или нет, не поднимается. Мы принимаем как нечто, не подлежащее доказательству, что средний ум является нормальным. Поэтому всякий раз, как только кто-нибудь выходит за пределы этого среднего ума, движется куда-либо еще, его следует возвратить назад и снова привести в порядок. Таким образом, вся западная психология представляла из себя усилия, направленные на приведение в порядок - на приведение к обычному уму, к среднему уму.

В этом смысле некоторые мыслители, в частности такой интеллектуальный мыслитель, как Джеффри, утверждают, что гениальность является болезнью, потому что гениальность не является нормой. Если нормальность является здоровьем, то гениальность - это болезнь. Гений не является нормальным; он в некотором смысле сумасшедший. Его сумасшествие может оказаться полезным, поэтому мы позволяем ему жить.

Эйнштейн, Ван Гог или Эзра Паунд - поэты, художники, ученые, мистики - являются сумасшедшими, но их сумасшествие допускается по двум причинам: или их сумасшествие является безвредным, или их сумасшествие является полезным. Благодаря своему сумасшествию они могут дать обществу нечто такое, чего не могут дать нормальные умы. Поскольку они сумасшедшие, они приближаются к некоторому пределу, и могут видеть такие вещи которые нормальный ум видеть не может. Так что мы можем допустить существование таких сумасшедших - и даже делать их нобелевскими лауреатами. Но они больны.

Если нормальность является критерием и стандартом здоровья, то каждый, кто отклоняется от нормы, является больным. Джеффри утверждает, что придет день, когда мы будем лечить ученых и поэтов таким же образом, каким мы лечим сумасшедших: мы будем снова приводить их к среднему уму. Подобное отношение связано с той конкретной гипотезой, что ум является концом всего, и что за его пределами ничего не существует.

Совершенно противоположным этому отношению является восточный подход. Мы здесь утверждаем, что сам ум - это болезнь. Поэтому, независимо от того, нормален человек или ненормален, мы различаем только «нормального больного» и «ненормального больного». Нормальный человек нормально болен. Он не настолько болен, чтобы вы могли это заметить. Он просто среднего уровня. Поскольку все остальные подобны ему, то он не может быть выявлен. И даже человек, который лечит его - психоаналитик, - даже он сам является «нормально больной» личностью. Для нас сам ум - это болезнь.

Почему? Почему сам ум считается болезнью? Нам нужно будет подойти к этому со стороны другого измерения; тогда все станет понятным. Для нас тело смертно; для восточного подхода тело - это смерть. Поэтому вы не можете создать совершенно здоровое тело; в противном случае оно не умрет. Вы можете создать определенное равновесие, но тело, как таковое, из-за того, что оно должно умереть, тело, как таковое, склонно болеть. Так что здоровье может быть только относительным. Тело не может быть совершенно здоровым; оно не может быть таким.

Вот почему медицина не обладает никаким стандартом и никаким определением того, что такое здоровье. Врачи могут определять болезни; они могут определить какую-то определенную болезнь. Но они не могут определить, что такое здоровье; или же самое большее, что они могут сделать - это определить через отрицание, что когда какой-то человек не болен, когда он не особенно болен, то тогда он здоров.

Но определение здоровья методом отрицания выглядит нелепо, потому что тогда первостепенной вещью становится болезнь, при помощи которой вы определяете здоровье. Однако здоровье не может быть определено, потому что, в действительности, тело никогда не может быть здоровым. Каждое мгновение тело находится всего лишь в некотором относительном равновесии, потому что смерть прогрессирует вместе с жизнью; вы живете, но также и умираете. Вы не просто живете, вы одновременно умираете.

Смерть и жизнь - это не два конца, далеко отстоящие друг от друга. Они подобны двум ногам, шагающим одновременно - обе они принадлежат вам. В одно и то же мгновение вы и живете, и умираете. Нечто внутри вас умирает каждое мгновение. За семьдесят лет смерть достигает своей цели. Каждое мгновение вы будете продолжать умирать, умирать и умирать, а затем вы умрете окончательно.

В тот день, когда вы родились, вы начали умирать. День рождения - это также и день смерти. Если вы постоянно умираете, - а смерть это не что-то, что придет со стороны, а нечто, что вырастет внутри, - то в этом случае тело никогда не может быть действительно здоровым. Как оно может быть здоровым? Если оно умирает каждое мгновение, то как оно может быть действительно здоровым? Оно может быть только относительно здоровым. Поэтому, если вы нормально здоровы, то этого достаточно.

Так же обстоят дела и с умом. Ум не может быть действительно здоровым, цельным, потому что само существование ума таково, что он вынужден оставаться больным, чувствовать себя неловко оставаться напряженным, беспокойным, тревожным. Такова сама природа ума, поэтому нам необходимо будет понять, что является этой природой.

Три вещи... Первая, ум - это связующее звено между телом и «не-телом», которое внутри вас. Это связующее звено между материальным и нематериальным внутри вас. Это один из самых таинственных мостов. Ум, подобно мосту, соединяет две совершенно противоположные вещи - материю и дух.

Если вы можете, то представьте себе такой парадокс: обычно вы наводите мост через реку, у которой оба берега материальны. В этом же случае ум является мостом между одним берегом, который материален, и другим, который нематериален - между видимым и невидимым, между умирающим и не умирающим, между жизнью и смертью, между телом и духом - или же всем тем, чем бы вы ни называли эти два берега. Так как ум, подобно мосту, соединяет такие противоположности, то он вынужден оставаться напряженным, он не может чувствовать себя свободно.

Он всегда движется от видимого к невидимому, от невидимого к видимому. Каждое мгновение ум находится в глубоком напряжении. Он вынужден подобно мосту соединять две вещи, которые не могут быть соединены. Это является напряжением, это является тревогой. Каждое мгновение вы находитесь в тревоге.

Я говорю не о вашей финансовой тревоге, или других подобных тревогах: это тревоги на ваших внешних границах, обрамляющие вас тревоги. Подлинная тревога не такова: подлинная тревога - это тревога Будды. Вы тоже находитесь в такой тревоге, но вы настолько обременены вашими повседневными тревогами, что вы не можете обнаружить вашу основную тревогу. Как только вы отыщете вашу основную тревогу, вы станете религиозными.

Религия - это забота об основной тревоге. Будда стал встревоженным иным путем. Он не беспокоился о деньгах, он не беспокоился о красивой жене, он ни о чем не беспокоился. Не существовало никакой заботы; обычных забот не существовало. Он не знал тревог, он находился в безопасности, он был сыном великого царя, мужем очень красивой женщины, и все было достижимо. В тот момент, когда он желал что-нибудь, он это получал. Все, что было возможно, было возможно и для него.