Вечное Солнце Припяти - Александр Юрин

Я молчу. Экскурс, конечно, поучителен, но он явно не для меня. Я представляю того зверя, что притаился за Дитятками. А те потери, что мне уже пришлось перенести, только лишний раз свидетельствует о том, что я не расплачусь от увиденного по ту сторону заграждения… Что бы мне за ним не открылось!..

Продолжаем петлять по задворкам. Я уже не понимаю, куда мы идём. Всё однотипное и дряхлое. Похожее на деревню, что в процессе расширения поглотил город…

Замираем у высокого забора. Волков оглядывается. Осторожно стучит в ворота. С той стороны слышится шевеление — нас явно ждут. Следует непонятный пересвист. И куда только меня занесло?.. Слышится гнусавая речь. Снова на украинском… Волков расслабляется. Щёлкает замок, на общем фоне ворот обозначается маленькая калитка. Волков кивает головой, приглашая следовать за собой. Тут же скрывается в образовавшемся проёме. Я неуверенно шагаю следом…

Спотыкаюсь о высокий порог. Силюсь сохранить равновесие, но лишь натыкаюсь на огромного хаски! Машинально хватаюсь за калитку… Пёс молчит: смотрит на меня и жадно втягивает ноздрями воздух…

С трудом удерживаю себя на месте.

Во дворе темно, поэтому не сразу отыскиваю взглядом Волкова. Тот у крыльца неопрятного домишки… Стены деревянные, но для защиты от влаги покрыты осыпающейся побелкой. Крыша тёмная, четырёхугольная, нависает над постройкой, будто шляпка уродливого гриба. Крыльцо — рудимент, построенный явно значительно позже самого домишки… Возможно, на месте прежнего, развалившегося под натиском неумолимого времени… Рядом сгорбился покосившийся барак — вроде гараж… Хотя на деле может быть чем угодно… Приоткрытые створки ворот опираются друг на друга, словно карты в выстроенной фокусником пирамиде, — такое ощущение, что вся конструкция так же опирается именно на них.

Хаски явно не нравится моя нерешительность. Он чувствует страх: соответственно я либо трус, а значит слабее, либо что-то задумал.

Слышу недовольное рычание…

Волков с кем-то разговаривает. В какой-то момент всё же оборачивается в мою сторону. Цыкает.

— Буба, фу! Пшёл на место!

Пёс оседает. Начинает пятиться, подметая хвостом грязь. Однако по-прежнему буравит меня голубым взглядом.

Я пытаюсь избавиться от страха. Это даже не страх, а, действительно, какая-то неуверенность… Так бывает, когда не знаешь чего ждать дальше…

Волков снова цыкает, но на сей раз, обращаясь именно ко мне, — силится привлечь внимание. Я осознаю, что продолжаю пялиться на порыкивающего хаски… Собираюсь с мыслями, медленно подхожу к крыльцу.

Собеседник Волкова — обычный украинец. На вид, лет тридцать — тридцать пять. Пухлые губы, озорные глазки, нос — картошкой, кучерявые волосы… Вроде как рыжие… Не понять — слишком темно. Одет во фланелевую рубаху, с закатанными до локтей рукавами. Ниже — обычное трико, ещё советского покроя. На ногах, войлочные ботинки без молнии… Руки в чём-то вымазаны — кажется, машинное масло. В правой ладони, моток ветоши… Парень смотрит на меня, как совсем недавно смотрел его пёс — словно стараясь понять, что именно царит у меня в голове. Палец левой руки сам по себе тянется к верхней губе… Теребит жиденький усик, оставляя на коже тёмные разводы…

Волков откашливается.

Хозяин тут же берёт себя в руки. Озаряется широчайшей улыбкой.

— Що за хлопець? Невже лiкарь?

Волков отмахивается. Быстрым шагом направляется к калитке, запирает ту на засов и снова возвращается к крыльцу.

Парень, тем временем, протягивает мне свою замасленную ладонь. Неожиданно вспоминает про гигиену. Тут же оттягивает руку назад. Трёт пальцы об ветошь. То и дело приговаривает:

— Ай да, Волков! I як тiльки уламав?! — Попутно утирает ветошью и лицо. Снова тянет руку. — Василий. Молодець, хлопець. Я вже думав, не дождёмся!..

Пожимаю протянутую руку. Горячая, хотя на улице и прохладно. Однако судя по поведению, во всём повинен метаболизм. Парень явно не в меру активный — то и дело дёргается и крутится по сторонам…

Подошедший Волков кивает на крыльцо.

— Василий, хорош тут манерничать. Устали как собаки. Давай, потчуй нас и баиньки…

— Та що ж молчiш? Це ми миттю. Ласкаво просим!.. — Он напоказ отодвигается в сторону, всем своим видом показывая, насколько рад нашему визиту.

Я понимаю, что и впрямь устал… В России, ко всему, сейчас уже далеко за полночь…

Молча поднимаюсь по деревянным ступеням вслед за Волковым. Полы приятно пружинят, пахнет деревней… Совсем как в детстве.

Последнее что слышу, перед тем как зайти в дом, это: «Агов, Буба, вартувати! Ах ти, шельма, куди сховався?!»

Май-июнь 1985 года. Украинская ССР. Чернобыльский район. Припять.

«30 мая, четверг.

Сегодня предпоследний день весны. Я всё сдала… Твёрдые пятёрки… Учителя всё не верили — заставляли переделывать при них! Я переделывала. Не помню как… Словно мне и правда кто-то помогал. Только не советами, а просто так, на уровне мысли… Может родители? Ведь они так за меня переживают!.. Мама даже расплакалась, когда увидела школьный дневник! А папа снова забавлялся с моими косичками! Он сказал, что верил в меня всё это время… Потому что я сильная и способна всё это преодолеть!

Я всех их так люблю!..

С Павликом что-то происходит… Мне страшно. Их Фон Шмидт что-то затевает! На днях Павлик проговорился, что они собираются идти вниз… Вернее, он не проговорился… Это я сама подслушала его перешёптывания с Петей Герасименко…

Павлик, прости меня, я, правда, не хотела! Просто ты меня очень сильно пугаешь!..*

Пометка. Вырвать!

Они вместе готовились к экзамену по арифметике и, попутно, рассуждали о том, «где лучше спускаться»… Хотя, возможно, я просто всё неправильно поняла… Скорее всего, они собираются спускаться не под землю, а вниз по реке… Но я всё равно не понимаю, зачем нужна вся эта скрытность!

Ведь я же переживаю!..

Новенького мальчика зовут Славой. Он сидит вместе со мной… Это вполне логично. Других мест нет — из всего класса одна я сижу «в гордом одиночестве»…

Меня теперь боятся… А как называют, я и вовсе не хочу писать…

Я подопытная… А каждое лето меня отправляют вовсе не в санаторий… а в один из Московских НИИ…

Я хочу их всех передушить!!!*

Пометка. Просто эмоции. Лучше оставить на завтра…»

«31 мая, пятница.

Сегодня последний день учёбы! Сегодня последний звонок! Правда, не для меня… Я с нетерпением жду, когда же, наконец, прозвучит и мой… Тогда я уеду в Киев, подальше от них всех!.. Поступлю в институт, где никто ничего обо мне не знает, и начну новую жизнь, которая будет избавлена от ненавистной мне рассеянности!.. Это вовсе не значит, что мне не нравится Припять. Я люблю город! Я ненавижу своих одноклассников!..

Они превратили меня в бездушное существо…

Всё, хватит! Из-за них я вчера не дописала про новичка… А он такой хороший! Точнее, решительный и немного гордый!.. Он даже обиделся, когда я пыталась помочь на экзаменах… Потом всё же оттаял, но только самую малость. Он умный, просто из-за переезда немного растерянный… Какой совсем недавно была и я сама… Я больше не навязывалась, а он просто спрашивал, что ему непонятно!..

Я решила оба варианта заданий…

Теперь я полностью уверена, что здорова! Дело не во мне. Причина в городе. Тут что-то происходит!.. Точнее живёт! Хотя я и раньше об этом догадывалась!.. Они и впрямь тут! И они влияют только на меня!.. Я не знаю почему… Наверное, им что-то от меня нужно!.. Только вот, что?.. А главное, кто они и откуда явились?! Я непременно во всём разберусь! Я не позволю им завладеть нашим городом!..

Я с нетерпением жду следующей недели!.. Мне на приём к врачу. Он будет выписывать направление в санаторий. Он каждый год это делает. Только я не знаю, сделает ли теперь?.. Ведь я вроде как здорова… Этот дневник, словно щит, что отгородил меня от атак чего-то непонятного! Правда, теперь появились странные сны, которых до этого не было… Хотя, повторюсь, возможно, раньше я их просто не запоминала… Я знаю лишь одно: им не нравится, когда я мыслю! А потому, я буду мыслить, чего бы мне это не стоило, лишь бы они от меня поскорее отстали!..

Сегодня была линейка. Все при параде… Впервые в жизни я заплела белые банты… Не знаю зачем, просто захотелось! После того, как всё закончилось, пошла на набережную. Просто так, от нечего делать… Я знала, что он следит за мной, поэтому старалась не оборачиваться. Так дошла до самой воды и повисла на перилах… Он долго не решался подойти, а со мной творилось что-то неописуемое! У меня ещё ни разу в жизни так не колотилось сердце!..

(разве что, на «Чёртовом» колесе… когда заканчивался подъём, и начиналось «стремительное» падение в солнечную бездну — я думала, что сердечко просто выскочит наружу!..)