Мои двенадцать увольнений (СИ) - Комаров Артем А. "КАА"

— Боюсь, мой обнаженный вид не порадует пару миллиардеров и кучку миллионеров, а остальных приведет в состояние истерического гогота. Так что я чем-нибудь прикроюсь.

— Заодно познакомитесь с одной из частей моей семьи.

— Не самой лучшей?

— Ага. Мне кофе.

— Слушаюсь и повинуюсь, только Челентано покормлю.

— Вечно на вторых ролях.

Я ушел, к себе, настроение непостижимым образом улучшилось. Кофе принесла Екатерина, видимо кормление котенка было важней голодного руководителя. Ерец меня совершенно не боялась, и это была не видимость или бравада, я прекрасно знаю свой характер, и что в гневе я страшен, многие женщины, столкнувшись с моим буйством, больше не возвращались. А эта даже дерзит, как с гуся вода. Еще нужно решить вопрос с Петей, наказание я ему уже придумал, нужно опять искать сотрудников. Кого бы еще умыкнуть как Ерец? Нужно Софью Васильевну загрузить поиском. Кофе закончился, теперь можно приступать к работе.

Лада Геннадьевна весь вечер хлопотала возле Челентано, котенок довольный ходил по комнате, но стоило чем-нибудь хлопнуть или стукнуть, как он забивался под кровать, потом осторожно выбирался и опять ходил гоголем, до следующего шороха. Проснулась я под радостное бурчание Челе, прохвост спал на подушке рядом и был доволен чрезвычайно. Ладочка обещала приглядывать за чудом во время моего отсутствия. Ветеринар ничего плохого в животинке не нашел, порекомендовал корма, витамины и составил список продуктов годных к употреблению. Как человека далекого от кормов для животных, меня немного удивили цены, но раз уж завела, кормить нужно самым лучшим. Я еще не успела уйти, как Лада пришла выполнять свой долг. Теперь мне придется натягивать чулки, колготки и прочий капрон и нейлон в коридоре или на работе, Челе радостно кинулся на чулки и красивые дыры, стали следствием острых коготков. Пришлось еще платье в чехле с собой тащить, благо метро пока не было битком.

На работе никого не было, я привычно брызгала цветы. Рассказывала им анекдоты, про «такую красоту разве за деньги купишь?» и «про три степени ожирения у мужчин», второй был пошловатый, но иногда можно и похулиганить. Смех неожиданно грохнул за моей спиной, и я подпрыгнула от неожиданности.

— Доброе утро.

— Доброе, а вы оказывается не только про секретарш знаете. И много у вас таких в запасе?

— Достаточно, в компании под пиво очень хорошо идут. Во сколько ужин?

— В семь. Собираетесь в костюме идти?

— А вы предлагаете в вечернем платье работать?

— «Экзамен для меня всегда праздник, профессор».

— Я разорюсь, в одном и том же вечернем платье дважды не появляются, а каждый день менять, вы мне столько не платите. Кофе?

— С удовольствием. Спасибо.

— Да пока не за что. Вдруг забуду.

Кофе я все же шефа напоила и пошла заниматься своими делами. Мне предстояло отобрать секретаря в приемную, Софья Васильевна, милостиво переложила это дело на мои совсем не хрупкие плечи. Первоначальный отсев резюме Фролкина все же взяла на себя и мне останется только выбрать кандидатов из прошедших сито начальника отдела кадров.

День пролетел в привычной суете. В обед я сбегала в салон красоты недалеко от офиса и договорилась о макияже и укладке. Я попросила Екатерину задержаться на полчаса, бегать по приемной во время переодевания к ужину не хотелось. В салоне вокруг меня колдовали и делали красавицей, результатом была довольна.

Я решила надеть жемчужно-серое платье, пару лет назад мне его презентовала Мира, для ужина с кучкой миллионеров и парой миллиардеров сойдет. Мира почему-то считала, что у меня красивая спина и большинство вечерних платьев шила мне с оголенной спиной, вот и у этого вырез был до пояса. Основная ткань, казалась грубой, словно холст, но на самом деле приятной для тела, грубость фактуры подчеркивалась нежностью шелка. Прямоугольный вырез открывал ключицы, толстые шелковые бретели переходили в обрамление выреза на спине, преобразовывались в бант и широкими лентами струились до пола, ткань платья, обрисовывала тело, и ниспадала до пяточек. По моей настоятельной просьбе Мира сшила к нему палантин, и я им старательно прикрывала спину. Ансамбль дополняли шелковые туфли на тонкой шпильке, клатч, толстые серебряные браслеты. Своим отражением я была довольна — стильно, строго и элегантно. Теперь можно отправлять Екатерину домой. Мой выход из кабинета сопровождался одобрительными возгласами Кати и скрежетом зубов Петруни.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Мне предстояло познакомиться с мачехой и сводной сестрой Ковина. Сейчас эта часть семейства проживала у Андрея Владимировича, чем доводила его до белого каления. До отбытия еще были полчасика, можно выпить кофе.

— Екатерина, вам пора домой.

— Да, сейчас пойду. А где вы такое платье купили?

— Мне его подруга подарила, она классная швея. Могу одолжить, но только не сегодня, а, то голой неудобно идти на прием, да и если я это сделаю, Андрей Владимирович удостовериться в своих худших мыслях на мой счет.

— Красивое и вам идет. А, правда, дадите?

— Правда. Одно и то же вечернее платье дважды не одевают — моветон. Идите домой, а то после моего ухода, еще Петр Викторович начнет грузить.

— Все ухожу, хорошего вечера.

— И Вам.

Охранник известил о прибытии Марины Сергеевны и Валерии Владимировны, они произвели на меня неизгладимое впечатление. Платья их напоминали радугу, хотя радуга все же не столь ядовита и насыщена, боевому раскрасу могли позавидовать индейцы племени Чероки, а обилию украшений — Кремлевская новогодняя елка. К ним полностью подходила фраза — цирк уехал, а клоуны остались. Дамы прошествовали в кабинет, где ожидал, предупрежденный мною пасынок и брат. Никогда не пойму, почему женщины имеющие деньги, жалеют их на консультанта по одежде. Вот у Киры Холодковой, жена шефа не обладает вкусом, но она привлекла к созданию своего образа Киру и Милу, и считается одной из самых элегантных дам света. На их фоне я буду выглядеть как королева, а от этого чувствовать себя неловко. Неизвестно, как отреагирует на контраст Ковин. Честно говоря, мне нравилось здесь работать, новые возможности, новые знания, и из-за безвкусия его родственников увольняться не хотелось. Хотя, он сам сказал, что это не лучшая часть семьи.

Через пять минут дамы в сопровождении Андрея Владимировича вышли из кабинета. За столь короткое время они успели его взбесить. Он взглядом проскользил по мне от макушки до пят и лицо его смягчилось, видимо, мой вид нашел одобрение. Потом мы спустились в гараж, и расселись по машинам. Мне в попутчики досталась Лера, и всю дорогу пришлось слушать о нелегкой судьбине деточки, эпопея про сломанный ноготь заняла почти всю дорогу, я сочувственно кивала, охала и ахала, а внутри начинала потихоньку раздражаться. Мне бы ее проблемы! Мы заехали на территорию бывшей кондитерской фабрики «Красный октябрь», теперь о славном конфетном прошлом напоминало только название, наша поездка была окончена, и мы вылезли из авто, верней я вылезла, не дожидаясь помощи Ковина.

Нас проводили в одно из бывших производственных помещений, сейчас здесь проходила пафосная выставка для избранных. Жаль, что Андрей Владимирович заранее не предупредил о культурной составляющей приема, мягко говоря, я ничего не понимала в современном искусстве. Я к живописи подходила очень просто — нравится — не нравится. Не могу восхищаться кругами, квадратами, полосами, ахать и охать и воспевать гений творца, мне милей простые и понятные вещи «Сикстинская Мадонна» Рафаэля, «Святой Себастьян» Тициана, «Портрет Ольги в кресле» Пикассо, «Женщина в саду» Клода Моне и т. д. Возможно, когда-нибудь на меня снизойдет благодать, глаза откроются и смогут это все по достоинству оценить … когда-нибудь, но точно не сегодня. Ковин стянул с меня палантин, и мое прикрытие исчезло вместе с обслугой, с оголенной спиной, как с оголенными нервами, я чувствовала каждый взгляд.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})