Его пламенное сердце - Оливия Гейтс

Селена поежилась. Она не раз видела, как женщины реагируют на одно лишь упоминание об Аристидесе. Ей стало неприятно, что ее лучшая подруга так вздыхает о Сарантосе. Теперь она еще раз убедилась, что поступила правильно. Она не любила ревность и возненавидела бы себя и свою жизнь, если бы вышла за человека, к которому испытывали вожделение все представительницы слабого пола. Она знала, что Аристидес никогда не будет принадлежать ей безраздельно и она никогда не будет уверена в его чувствах.

Селена представила, как бы Аристидес отреагировал на подругу ее детства. Кассандра, которая в свое время взбунтовалась против своих строгих родителей-греков и стала топ-моделью и начинающим дизайнером, была настоящей богиней. Нет сомнения, что Аристидес, как и любой другой мужчина, не остался бы равнодушным к гибкой грации и необыкновенной женственности ее подруги, к копне ее золотистых волос и колдовским зеленым глазам. И несмотря на то, как Кассандра относилась к большинству других мужчин, теперь, когда она узнала, что Селена освободила территорию, отказавшись от Аристидеса, она могла бы ответить ему взаимностью.

Не замечая нахмуренного лица Селены, Кассандра восторженно продолжила:

— И сколько ты собираешься его мучить? Наверное, один день пойдет за каждый месяц его отсутствия. И добавим еще одну неделю за последний проступок.

— Касс, я не собираюсь его мучить. Я вообще ничего не собираюсь с ним делать. Я отказала ему. Точка.

Кассандра внимательно посмотрела на нее и покачала головой:

— Спонтанная реакция. Это можно понять. Но она явно неправильная. Я знаю, что после фиаско, случившегося с твоей так называемой помолвкой со Стивом, к которой тебя изо всех сил подталкивали твои домашние, ты никогда серьезно не думала о браке. Думаю, это они виноваты в том, что ты стала сверхсамодостаточной, привыкнув к постоянному окружению подходящих, но таких занудных женихов. Но тебе почти тридцать, и ты больше не хранишь себя для какого-то принца, потому что ради Сарантоса ты нарушила обет целомудрия и родила от него ребенка. Бог мой, Селена! И если Аристидес предложил тебе выйти за него замуж, кто может быть лучшей кандидатурой, чем он?

— Или худшей, — пробормотала Селена. — Этот человек — враг моей семьи. Мой враг. Пока он не докажет обратного. И даже тогда он может кинуть нас, если ему представится случай заработать еще один миллион долларов за наш счет.

— Это бизнес, — покачала головой Кассандра.

— Лично для меня он ничего не значит, — пытаясь унять дрожь в голосе, заверила ее Селена. — И для Алекса тоже. Что бы он ни предлагал, в его предложении нет сердца. Одной из претензий моего отца к нему было то, как Сарантос относится к членам своей семьи. У него шесть братьев и сестер, и вместо того, чтобы принимать активное участие в их жизни, он откупается от них чеками. Даже когда погиб его младший брат, он не остался с ними, чтобы утешить и ободрить их, а уехал сразу после похорон. Я не хочу, чтобы мой ребенок столкнулся с таким отношением. Пусть он лучше вообще не знает, кто его отец, чем чувствует себя отвергнутым.

Кассандра задумчиво пожала плечами:

— М-м-м. Я не знала, что все так ужасно. Но не будь такой строгой. Человек, который построил целую империю, не имея должного образования, после того как бросил школу в двенадцать лет, который в возрасте четырнадцати лет начал бизнес с одной рыбацкой шхуны, может быть действительно очень занятым. Как я уже сказала, обычные правила не имеют ничего общего с ним. Может, у него есть что-то, чем можно компенсировать вещи, которые для обычных мужчин являются чем-то естественным.

Попытки Кассандры найти в Сарантосе что-нибудь положительное еще больше убедили Селену в обратном.

— Только не в случае с его родными. К тому же эта постоянная война между ним и членами моей семьи. Аристидес может пообещать, что сделает все, чтобы прекратить ее, но есть возможность, что, прочитав новые условия нашего соглашения, он пошлет меня ко всем чертям и уничтожит всех нас. Добавим ко всему моих братьев, которые никак не успокоятся с тех пор, как узнали о моей беременности. Если эти управляемые тестостеронами здоровяки узнают, что Алекс ребенок Сарантоса, они либо разорвут его на куски, либо под дулом пистолета вынудят нас пожениться.

— Но его не нужно заставлять! Он сам сделал предложение.

— Конечно. А когда я отказала, он наверняка испытал неимоверное облегчение. Теперь он с чистой совестью, если только она у него есть, может вернуться к своей работе и женщинам не самых строгих правил.

Кассандра сочувственно посмотрела на Селену:

— По крайней мере, подумай над этим. Ради меня, ладно? Я бы хотела заняться твоим свадебным нарядом. И остальным приданым!

Селена обняла свою подругу с благодарностью за то, что та, как ей казалось, пыталась отговорить ее от роковой ошибки.

Но Селене казалось, что более ужасной ошибкой будет, если она впустит в свою жизнь человека, который не знает, что такое чувства. Пусть это будет даже отец ее ребенка.

Селена проснулась с тяжелой головой, ее всю ночь мучили кошмары. Какие-то ужасные щупальца тянули ее в бездонную пучину. Самым страшным был момент, когда все в ней закричало от желания сдаться…

Алекс все еще спал, она могла в этом убедиться благодаря радионяне, которая лежала рядом на туалетном столике. Но она все равно поднялась и поспешила к нему в детскую. Селена всегда по утрам первым делом заглядывала к своему малышу. Сегодня у нее на душе почему-то было как-то неспокойно.

Селена была на пути к детской, когда в дверь позвонили. Она остановилась и посмотрела на часы, висевшие на стене. Ровно восемь утра. Обычно в это время приходит Элен.

Но тут Селена нахмурилась. Сегодня была суббота. И Элен не придет, потому что Селена отпускала ее на выходные, проводя эти дни с сыном, чтобы хоть как-то компенсировать свое отсутствие на протяжении целой недели.

Кто это пришел в такую рань?

Она поспешила к двери, ее воображение рисовало одну картину страшнее другой. Она распахнула дверь и…

Там стоял Аристидес. Она впервые за всю свою жизнь видела его в повседневной одежде. В своих голубых джинсах он выглядел просто безупречно. Аристидес посмотрел на нее, затем его взгляд проследовал в коридор, ведущий к ее апартаментам.

Селена не сводила с него глаз.

Ничего не изменилось и вряд ли изменится.

Вместе с тем ей безумно хотелось затянуть его внутрь, наброситься на него и сказать, что она согласится на все, что он ей предложит.

Так долго сдерживаемые чувства готовы были вырваться наружу. Желание, которое она подавляла. Одиночество и депрессия, которые мучили ее во время беременности и первых месяцев после рождения Алекса. Покорность тому, что она будет матерью, деловой женщиной, сестрой, другом, но никогда женщиной, что она больше никогда не почувствует его объятия.