Это неистовое сердце - Розмари Роджерс

Каким облегчением явилось то, что Джек Дэвидсон, спокойный, уверенный молодой человек, позаботился о багаже!

Эти люди оказались такими тактичными, ненавязчивыми, понимающими, насколько я потрясена, и не докучавшими излишним показным сочувствием.

– Мы с Джеком живем в Нью-Йорке, гостим у тети Кэтрин, – пояснила Коринна. – Конечно, вы тоже остановитесь у нее. Так ведь, тетя Кэтрин?

Миссис Шеннон настаивала на том, чтобы я пожила у нее среди друзей, даже комната была уже готова.

– Если хотите поговорить по душам, не стесняйтесь, пожалуйста, я расскажу все, что знаю, – доброжелательно предложила миссис Шеннон и добавила, что отец был частым гостем в ее доме до того, как заболел.

Но именно Коринне Дэвидсон удалось растопить броню, в которую я себя заковала, и стать моим первым настоящим другом в Америке.

В этот же вечер она пришла в мою комнату; услышав тихий, нерешительный стук, я отвернулась от окна.

– Обещаете мне честно сказать, если предпочитаете остаться одна? – выпалила Коринна, не успев прикрыть за собой дверь, но, прикусив губу, все-таки храбро продолжала: – Джек говорит, я ужасно бестактна и слишком много говорю, но представляю, каково вам сейчас, и… знаете, мы так любили дядю Гая! Как трагично, что вы не увидели его! Такой прекрасный человек! Всегда спокойный, сдержанный, но так заботился о людях! Я помню, как он приехал в Бостон после того, как умер его отец, повел меня обедать и в оперу… именно там я познакомилась с Джеком. – Она неожиданно захлопнула рот ладонью и растерянно взглянула на меня. – О Господи, снова нашло! Опять разболталась! А ведь пришла узнать, не хотите ли поговорить со мной.

Невозможно было не полюбить Коринну, хотя я никогда не была близка с женщинами своих лет. Она открыто признавала, что любит посплетничать, но зависти в ней не было и привычки злословить – тоже; наоборот, Коринна привыкла говорить то, что думает, даже во вред себе.

Наверное, мне очень нужен был друг, особенно в первые дни пребывания здесь, и хотя мы с Коринной были совершенно разными по характеру людьми, зато дополняли друг друга, и, несмотря на эксцентрический характер, она обладала быстрым, живым умом. Именно Коринна помогла мне пережить эти первые дни, когда пришлось осознать, что отец навеки потерян и в мире больше не осталось ни одной родной души.

Конечно, я была богата, благодарна «урокам» Эдгара Кардона, навеки распростилась с наивным отношением к жизни, и меня совсем не шокировало, когда Коринна, смеясь, начала выталкивать на свет Божий «фамильные скелеты».

– Конечно, кто-то должен рассказать вам, но тетя Кэтрин никогда не осмелится. Так что лучше уж я. Даже Джек согласен, что вас необходимо подготовить к тому, что ожидает в Нью-Мексико.

– Господи, вы меня пугаете! – шутливо охнула я, но она, как оказалось, совсем не была расположена к веселью.

– Начнем с того, – мрачно начала она, усаживаясь на край кровати, – что вы ничего не знаете о Тодде Шенноне!

Я согласилась с ней и добавила только, что, насколько мне известно, он – партнер отца, владеющий на паях с ним «Ранчо ШД».

– Я так и думала! – Коринна мрачно поджала губы. – Конечно, он деверь тети Кэтрин, хотя они никогда не были в особо дружеских отношениях, даже при жизни дяди Джеймса. Видите ли, мой дядя Джеймс приехал в Америку задолго до того, как там внезапно объявился его брат Тодд. Дядя Джеймс, серьезный молодой человек, получивший хорошее образование, изучал здесь, в Бостоне, юриспруденцию, решил работать с моим дедом, отцом тети Кэтрин, ну и…

Коринна глубоко вздохнула и, уловив мою легкую усмешку, озорно улыбнулась сама.

– Я знаю, о чем вы думаете! Считаете, все бостонцы так или иначе приходятся друг другу родственниками? Не сомневаюсь, это правда. Но, Ровена, выслушайте меня, я пытаюсь серьезно все объяснить. О чем я говорила?

– Начали рассказывать о Тодде Шенноне, – помогла я, и Коринна торжественно кивнула:

– Ну да, конечно. Итак, бедным тете и дяде было ужасно неловко, когда он появился в Бостоне. Тодд всегда был чем-то вроде паршивой овцы. Говорят, в молодости связался с какими-то ирландскими революционерами. Они всегда борются против англичан, не правда ли? Так или иначе, ему пришлось бежать из Ирландии, и он приехал сюда.

– Здесь Тодд встретил моего отца? – с любопытством спросила я, но Коринна слегка пожала плечами.

– Не знаю, это было очень давно. По-моему, кто-то говорил, что они познакомились на корабле и решили искать счастья вдвоем. Звучит очень романтично, как вы считаете? Уехали вместе на Запад, где поселенцы завоевывали все новые земли. Это было еще до войны с Мексикой. Испанцы владели большей частью юго-западных территорий и Калифорнией.

Я уже успела прочитать несколько книг по истории Америки, поэтому молча кивнула, а Коринна с присущим ей интуитивным пониманием, казалось, ощутила мое нетерпение.

– Ох, Господи, – вздохнула она, – я опять болтаю без толку! Вам не лекции по истории нужны! Хотите узнать про Тодда Шеннона… и вашего отца, конечно, ведь он сыграл такую огромную роль во всем, что произошло. – Она неожиданно хихикнула. – Как я любила слушать рассказы взрослых, когда была совсем девчонкой! Сидела очень тихо и притворялась, что читаю или вышиваю! Но знаете, вся эта история казалась более захватывающей, чем любой роман.

– Продолжайте, – попросила я. – Теперь и мне стало интересно. Что было дальше?

– Ну, как я уже говорила, ваш отец и дядя Тодд (я так его называю, хотя всегда побаивалась) уехали на Запад и там пережили множество приключений. Но как раз перед войной с Мексикой дядя Тодд влюбился. Говорят, она была очень красива, молодая испанка, из хорошей семьи. Сирота, ее опекуном был брат. Девушка должна была стать монахиней, но встретила дядю Тодда и тоже влюбилась в него. Они убежали в Техас, а брат поклялся отомстить. Ну вот! Разве это не романтично?!

– Но вы не досказали, чем все кончилось, – возразила я.

– Ох, Ровена! Иногда мне кажется, вы предпочитаете трагедию любовному роману! После того как мексиканцев вынудили уступить свои земли Соединенным Штатам, Тодд Шеннон привез жену в Нью-Мексико и предъявил требования на земли, принадлежавшие ее семье.

– Но как поступил ее кровожадный брат? – нахмурилась я.

– Алехандро Кордес? О, он был одним из немногих бунтовщиков, отказавшихся признать американское правительство. Говорят, он ушел в горы вместе с несколькими сторонниками, а позже ходили слухи, что они объединились с шайкой команчерос. Так они называли себя, но дядя Тодд говорил, что это просто банда головорезов-мятежников, торговавших с индейцами и снабжавших их оружием, которое те используют против белых. Алехандро объявили вне закона, но тот по-прежнему ненавидел Тодда Шеннона.