Желание генерала – закон - Свободина Виктория

– Как же, столько на лошади ехать. Наверное, сейчас все тело болит с непривычки?

Это что, опять какая-то проверка?

– Я умею и люблю ездить на лошадях. Усталость небольшая есть, но скорее приятная.

– О, вы очень сильная и выносливая девушка, – одобрительно отмечает Оугуст. Это он к чему? – И та еще… выдумщица. Вон, другие девушки ехали в комфортных повозках, но устали гораздо больше вашего.

Ну все, я хотела быть вежливой. Не получается.

– Видимо, во мне еще свежи воспоминания переезда из родного края в империю. В узкой клетке, под открытым небом, почти без еды и воды. Поверьте, в сравнении с той поездкой эта действительно легкая прогулка, – вежливо улыбнулась военному. Он смотрит на меня, приподняв брови. Мол, ах вот ты какая. Но почему-то довольный. Жду, что ответит.

– Согласен, условия у нас могут быть не из лучших, но и тут все-таки не увеселительная прогулка. Любой поход может закончиться трагедией для каждого его участника. Не страшно?

Ха! Смерть – это меньшее, чего я боюсь. Жить страшнее. Но жить надо.

– Нет, а вам?

Прямо смотрю в глаза военному. Мне терять тут особо нечего, вот и не боюсь, а он?

– Умереть за империю будет честью для меня, – произносит мужчина такие серьезные слова, но настроен шутливо, все же с рабыней снисходительно общается.

– А-а… – хочу ответить в той же шутливой манере, что во славу империи бы точно ни за что не стала умирать, и еще чего-нибудь едкого, но не вышло.

– Попробуй персик, Эль, очень вкусный, медовый.

Намек ясен, жуй и поменьше болтай.

– Спасибо, господин, – скромно опустив глаза, не глядя, забираю персик. Наши пальцы с Соулом на мгновение соприкасаются, и это неприятно. Не хочу его касаться, но теперь приходится это делать почти все время. Поездка на лошади – постоянный контакт, сон, душ.

А персик и правда вкусный, не обманул генерал. Разговор за столом плавно перетек на другие темы, но обо мне не забыли – вскоре от фавориток потребовали развлечь господ. Девушки оживились. Оказалось, одна играет на лютне, другая предложила спеть, остальные решили танцевать. Кажется, будто у них тут слаженная команда.

– А ты что умеешь, Эль? – обратился ко мне с вопросом Соул.

– Ничего такого. Игре на инструментах не обучена, слух и голос не особо хороший. В танцах тоже не преуспела, – радостно отвечаю я. Плохая, ужасная из меня фаворитка.

– Риган, говорят, во дворце твоя фаворитка произвела фурор на отборе во время вечера талантов, – замечает вдруг молодой военный слева. Откуда вот он успел узнать? – Нечто необычное. Говорят, она хороший рассказчик. Может много смешно говорить.

Взгляды и внимание всех мужчин в шатре вновь обратились на меня.

– Генерал, позволите вашей фаворитке выступить? – спрашивает один из военных. – Очень любопытно.

– Я не против, – отвечает Соул, а я что-то смутилась. Тогда я действовала и говорила на эмоциях, много язвила, да и военные – это не та публика, чтобы шутить про завоевателей и проблемы покоренных народов. Мне кажется, тут такое не примут. Вообще не знаю, о чем тут можно шутить, да и настроения нет.

– То был не талант, а просто… спонтанная болтовня, я уже и не помню, что там говорила, и не сумею повторить, – отнекиваюсь я.

Соул повернулся ко мне, окинул внимательным взглядом.

– Расскажи о чем-то другом. Плясками и музыкой все уже пресыщены.

О, господин требует. Глубоко задумалась, что бы такое можно было рассказать в такой компании. Хм, может, им сказки рассказать? Точнее мифы моей родины. Они их вряд ли слышали. Про отважных воинов и зловещих монстров, якобы когда-то населявших наш мир. Там и страшно, и битвы есть, и про прекрасных дам-воительниц. Пусть про женщин узнают с другой стороны. Даже любовь есть, говорящие звери и волшебные сущности.

– Хорошо. Я расскажу одну историю, – за столом сразу стало тихо. – Это происходило очень давно, тогда, когда звери еще могли говорить, в горах обитали величественные драконы, а в морях прекрасные русалки.

– Кто-кто? Что за русалки? – перебил меня один из военных, и на него сразу недовольно зашикали.

– Русалки – это такие девы, у которых вместо ног длинные рыбьи хвосты.

– Страсть какая, – хмыкнул этот же военный.

– Говорят, они были такой красоты, что с легкостью кружили головы морякам, а их голоса настолько пленительны и сладки, что они с легкостью уводили за собой корабли на острые опасные скалы… морякам дарили свои ласки, слаще которых не найдется, а когда получали от них семя, чтобы родить себе дочерей… убивали моряков и съедали их.

За столом если до этого еще были слышны какие-то шорохи и шепотки, то теперь тишина полная, все смотрят на меня в изумлении.

– Жуть какая, – произнес тот же любопытный военный.

Согласно кивнула. На самом деле, русалки вроде никого не ели в легендах, только того, насильничали, но настроение сегодня такое, что пусть еще и питаются полноценно.

– Да, те далекие времена были полны трудностей и опасностей. Но сегодня я хочу рассказать вам историю не о русалках…

Глава 20

Детские сказки моей родины, взрослые, наверняка немало повидавшее военные слушали, затаив дыхание. Я там, конечно, от себя добавила побольше острых и кровавых моментов, но все равно удивительно. Девушки, кстати, тоже с интересом слушали, только ради них усилила еще и любовную нить в истории.

Уже за полночь, завтра рано вставать, а из-за стола еще никто не вставал. В какой-то момент, на самом пике, когда страшный монстр напал на героя и вот-вот готов его разорвать и своими мерзкими длинными щупальцами отлюбить после этого его боевую подругу – прекрасную непорочную принцессу Далавдриэль, мне на плечо легла ладонь генерала.

– Достаточно, Эль, завтра вечером закончишь свою историю, если будет время.

За столом послышался всеобщий вздох разочарования. Гости генерала стали неохотно расходиться, я помогаю убирать со стола, но очень скоро Соул меня остановил.

– Об уборке позаботятся другие. Я собираюсь в душ, ты идешь со мной.

По коже побежали неприятные мурашки. Опять мыть генерала?

Насчет одежды переживать не пришлось. Все уже приготовили и принесли в душевую палатку. Не слишком уверенная в том, что должна делать, тем не менее, стою наготове с мочалкой в руках. В душ заходит Соул, быстро сбрасывает с себя одежду и оборачивается ко мне.

– Ты тоже мойся. Спать, есть, принимать душ мы будем вместе.

Что… вот прямо сейчас голой стоять вместе с генералом под душем? Чем я так провинилась? За что мне все это?

Ответов нет. Легче не становится. Медленно раздеваюсь. В империи мне к подобному не привыкать. Уже приходилось быть голой под взглядами чужих людей, но все равно каждый раз тяжело, а сейчас все внутри противится этому.

– Раздевайся быстрее, Эль, я не намерен тут находиться до утра.

Так уходи. Нет, надо со мной мыться. Скрипя зубами, ускоряюсь и затем несмело вступаю под горячие струи воды. Вода горячая, а меня трясет, словно от холода.

– Держи, – говорит генерал, вручая мне мочалку, и поворачивается спиной. Что, спинку ему потереть? Зря он ко мне спиной встал. Я сейчас в таком состоянии, что и одной мочалкой способна убить.

В красках представляю, как жестоко расправляюсь с Соулом мочалкой. С трудом взяла себя в руки. Если вдруг и убью Ригана, потом мне не жить, казнят сразу, а жить все еще надо.

Поджав губы, усердно тру генеральскую спину, так, чтобы потом ко мне претензий не было и перемывать не пришлось. Спина и руки закончились, насчет головы не знаю, надо или нет мыть, да и не дотягиваюсь особо. Осталась проблема с тем, что ниже. Зажмурилась так, чтобы только силуэты видеть, и вперед. Все равно жгуче стыдно от всей ситуации и от того, что раздета.

Встаю на колени, намывая уже ноги, и Соул поворачивается ко мне лицом. Ну, как лицом… чуть глаз мне не выколол. Это просто возмутительно. Когда-то, в другой жизни, мной восхищались, это передо мной преклоняли колени, притом делали это добровольно, с трепетом и восторгом. Жрецов любили, почитали, боготворили. Причинить вред жрецу – уже считалось чуть ли не проклятием, да никто бы даже и в мыслях не допустил такого. И вот такой контраст.