Говорит Черный Лось - Джон Нейхардт

Если тебе когда-нибудь доводилось влюбляться, ты хорошо поймешь, как горевал Высокий Конь. Ему было очень плохо. Казалось, если он не умрет от горя, то погибнет от голода.

Красный Олень все думал о том, как помочь другу? Через несколько дней он пришел к Высокому Коню и сказал: "Брат, мужайся! Я придумал еще один план, и уверен, что если ты настоящий мужчина, то на сей раз нам удастся похитить ее". На эти слова влюбленный юноша ответил: "Я сделаю все, что угодно, только бы добиться этой девушки".

Вот что они предприняли.

Они отошли подальше от деревни, и Красный Олень заставил своего товарища раздеться донага. Затем он выкрасил его в белый цвет, а после разрисовал черными полосами, обведя глазницы черными кругами. Теперь Высокого Коня было не узнать. Он был так страшен, что Красный Олень, закончив работу, посмотрел — и сам немного испугался.

"Теперь, если тебя застигнут снова, то так испугаются, что подумают ты злой дух и побоятся тебя преследовать", — заметил Красный Олень.

И вот, когда ночь уже состарилась, и все давно заснули, они тайком подкрались к типи девушки. Как и в первый раз, Высокий Конь заполз внутрь с ножом в руке, а друга оставил снаружи.

Влюбленный подобрался к постели девушки и начал перерезать ремни. Из головы у него не выходила мысль: "Если меня обнаружат, то просто застрелят из-за этого ужасного вида". Девушка спала беспокойно, постоянно ворочалась, и Высокий Конь работал очень медленно и осторожно.

Видимо, он все же наделал шуму, потому что старуха-мать проснулась и сказала мужу: "Старик, проснись! В типи кто-то есть!" Но муж крепко спал и не желал, чтобы его тревожили. "Ну, ясное дело, есть! Мы тут все в типи. Спи, не беспокой меня" — пробормотал старик и захрапел снова.

Высокий Конь так испугался, что всем телом приник к земле и лежал тихо-тихо. Понимаешь, в последнее время он почти не спал, постоянно тоскуя по любимой. И теперь, поджидая, пока наконец уснет старуха, он сам заснул, забыв обо всем на свете, и даже о красоте девушки. Красный Олень, дожидаясь его снаружи, терялся в догадках — что же там произошло, однако окликнуть друга он не решался.

Спустя некоторое время забрезжил рассвет, и Красному Оленю с двумя пони, которых он приготовил для Высокого Коня и его невесты, пришлось уйти, иначе его бы увидели проснувшиеся соседи. Он и ушел.

А в типи, где спала девушка, становилось все светлее и светлее. Девушка проснулась, и первым, что она увидела, было какое-то ужасное животное, все белое в черных полосах, спавшее у ее постели. Она закричала от страха, и тут же отчаянно завопила старуха, а за ней и старик. Напугавшись до смерти, Высокий Конь вскочил и так стремительно вылетел из типи, что чуть не снес его совсем.

Отовсюду — с ружьями, луками, топорами — сбегались люди и все вопили, что было мочи.

Высокий Конь бежал быстро-быстро, едва касаясь земли, и со стороны выглядел таким страшным, что люди, оказывавшиеся у него на пути, разбегались. Несколько храбрецов хотели выстрелить в него, но остальные предостерегли их — может, это какое-нибудь священное существо, и если убить его, их племя постигнет беда.

Высокий Конь добежал до протекавшей неподалеку речки, отыскал среди кустов дерево с дуплом и забрался в него. Некоторое время спустя совсем рядом с ним прошли несколько воинов, и он даже слышал, как они говорили друг другу, что это какой-то злой дух вышел из воды, а потом вернулся назад.

В то утро вожди решили перенести лагерь отсюда в другое место. Люди уехали, а Высокий Конь продолжал прятаться в дупле.

Красный Олень наблюдал за всей суматохой из своего типи и притворился, будто он тоже удивлен и перепуган, как и остальные. Когда же лагерь перенесли, он вернулся назад. Спустившись в заросли кустарника у реки, он окликнул товарища. Высокий Конь узнал голос друга и отозвался. Красный Олень помог ему смыть с себя краску, и они вдвоем уселись на берегу, чтобы поговорить о своих злоключениях.

Высокий Конь сказал, что теперь уже больше никогда не вернется назад, к племени. И все, что с ним теперь будет — ему уже безразлично. Он решил, что в одиночку вступит на тропу войны. Тут Красный Олень ответил: "Нет, брат, ты не пойдешь один на тропу войны, с тобой буду я".

Красный Олень приготовил для похода все, что нужно, и ночью они вдвоем отправились на тропу войны. Несколько дней спустя, незадолго до захода солнца они добрались до лагеря кроу, и когда стемнело, подкрались к их пасущимся лошадям. Вдвоем они убили ничего не подозревавшего сторожа — тот спал считая, что все лакота слишком далеко — и угнали около сотни коней.

Остальные лошади кроу бросились врассыпную, и кроу лишь к утру удалось переловить их. А двое друзей к этому времени были уже далеко. Три дня и три ночи Красный Олень и Высокий Конь без устали мчались домой. Словно на крыльях пронеслись они по лагерю и подогнали свой табун прямо к типи, где жила девушка. Высокий Конь окликнул старика, и когда тот вышел, спросил его, достаточно ли лошадей он пригнал за его дочь? На сей раз старик не отмахнулся. Да и не лошади ему были нужны. Ему просто хотелось иметь такого зятя, который был бы настоящим мужчиной.

Вот так Высокий Конь в конце концов получил свою невесту. Думаю, он заслужил ее любовь.

VII. ВАСИЧУ В ЧЕРНЫХ ХОЛМАХ

На следующее лето, когда мне исполнилось 11 лет (1874 год), мы увидели первые признаки новой беды. Тогда наш клан стоял лагерем на ручье Сломанный Палец в Черных Холмах. Оттуда мы перебрались к Весеннему Ручью, а потом на Быстрый Ручей, в то место, где он выходит на открытую прерию. Однажды вечером, незадолго до захода солнца, на западе показалась большая грозовая туча. Не успел подуть ветер, как в небе закружились стаи ласточек. Все это напомнило мне часть моего видения, и снова начала кружиться голова. Мальчики пытались сбить ласточек, швыряя в них камнями. Мне больно было видеть это, но я не мог ничего сказать им. Я тоже взял камень и сделал вид, будто собираюсь кидать. Ласточки казались мне священными. Никто из ребят не попал ни в одну из птиц, и когда я подумал об этом, то понял — иначе и быть не могло, ведь ласточки священны.

На следующий день несколько человек принялись сооружать палатку для потения[21] знахарю по имени Щепа. Он собирался совершить какой-то обряд, перед которым нужно было подвергнуться самоочищению. Говорят, он был первым, кто изготовил священное украшение для нашего великого вождя Бешенного Коня. Пока раскаляли камни для палатки, где будет потеть знахарь, ребята позвали меня на охоту за белками. Я согласился и пошел вместе с ними, и когда уже собирался подстрелить одну из них, то вновь почувствовал себя очень странно. Я сел на землю и удивился — что это опять со мной. Тут я услышал голос, который воззвал ко мне: "Немедленно уходите отсюда. Спешите домой!" Я сказал ребятам, что надо немедленно уходить, и все заспешили в лагерь. Когда мы вернулись, кругом царило возбуждение, разбирались типи, ловили лошадей, грузили поклажу. Мне рассказали, что во время потения Щепы явился голос, который сообщил, что нам немедля надо спасаться бегством, потому что здесь непременно что-то должно случиться.