Горячий танец смерти - Николай Иванович Леонов

и приходилось делать перерывы на кофе или на покурить. Курил Рустем, а Гуров в это время обдумывал полученную информацию.

И только к часу дня у Льва Ивановича начала выстраиваться хоть какая-то мало-мальски понятная картинка о том, как протекали события тех ночей, когда на танцполе происходили смертельные случаи. Гуров обратил внимание Рустема и Виктории, которая присоединилась к ним около одиннадцати, на то, что во всех трех клубах на видео появляется один и тот же персонаж — парень лет двадцати двух — двадцати пяти с внешностью Адама Демоса. Гуров, конечно же, не знал никакого Адама Демоса, это Виктория, когда полковник показал на таинственного парня, заявила, что он похож на этого знаменитого австралийского актера.

— Тем лучше для нас, — заявила она. — С такой внешностью он точно не растворится в толпе, и за ним легче будет понаблюдать. Чую, не зря он во всех трех клубах засветился. Хотя и не в дни, когда были совершены убийства, но все-таки. Он вполне может быть дилером, который толкает наркотик. Через него мы сможем выйти и на остальных. И как это мы такого красавчика сразу не заметили и пропустили? — Виктория недоуменно и вопросительно посмотрела на Рустема.

— По мне, так никакой он не красавчик, — недовольно буркнул техник и добавил: — Пойду позову нашего Ивана-Тарзана. Пусть полюбуется на этого Демоса и вечером походит по клубам и поспрашивает о нем ребят с тусовки.

Рустем вышел, а Гуров взял перерыв, чтобы в очередной раз обдумать ситуацию. Тут-то ему и позвонил Станислав. Поговорив с ним, Лев Иванович налил себе кружку крепкого черного кофе и под удивленным взглядом Виктории выпил напиток практически залпом, не замечая ни вкуса, ни того, что кофе был обжигающе-горячим.

— Что-то случилось? — поинтересовалась она, присев рядом с Гуровым.

— А? — не сразу расслышал вопрос Лев Иванович, но потом до него дошла его суть, и он ответил: — Да. У одноклассницы дочь пропала. Приехала в Москву из Крыма на заработки и вот нашлась — в морге. Теперь думаю, как бы мне однокласснице эту новость сообщить… А ведь еще опознание нужно провести…

— Так, может, это не ее дочка? Пока она ее не опознала, есть шанс, что девушка в морге просто похожа на ее дочь.

— Оно, конечно, может быть и так, но вот только внешность уж больно приметная. Девушка — татарка по национальности.

— Ах вот как! — Виктория опустила голову и, немного подумав, спросила: — Мама девушки сейчас в Москве?

— Да. Прилетела вчера. Обратилась ко мне, чтобы помог. Вот и помог…

— А искал ее, я так поняла, ваш коллега, который вам сейчас звонил? И он же, как опять же я поняла, должен с ней съездить на опознание?

— Да, но вот я думаю, что, может, мне самому стоит с ней поехать? У Дины в Москве никого из родных нет. Ей нужен сейчас кто-то, кто бы ее поддержал.

— Хотите, я поеду вместе с вами и поговорю с ней? Я все-таки психолог и женщина. Думаю, что у меня лучше получится сообщить ей такую ужасную для нее новость.

— А вам не сложно? — оживился Гуров. — Знаете, я хоть и работаю столько лет в уголовном розыске и всякого навидался, но сейчас — случай особый. Дина — она…

— Она была вашей первой школьной любовью, — улыбнулась, догадавшись, Виктория.

— В общем — да, но любовью безответной. — Гуров посмотрел на Викторию с благодарностью за понимание ситуации. — И теперь я не знаю, как мне ей сообщить такую новость. Я вообще теряюсь, когда рядом со мной женщина плачет, — признался полковник в своей единственной слабости.

— Тогда, может, будет лучше, если к ней поедут я и ваш коллега? — спросила Виктория. — А вы оставайтесь с Рустемом и смотрите, как выражается наш Деев, кино дальше. У вас глаз не замыленный. Вы нам уже одну отличную подсказку сделали. Вдруг еще что-то заметите, что мы пропустили. Кстати, у вас есть идеи насчет того, как дилеры в клубах передают наркотик? Ведь закладки так и не были найдены.

— Может, потому и не были найдены, что их не было в принципе, — вздохнул Гуров, думая не о наркотиках, а о Дине, а вернее, о том, как ей сказать поделикатней о найденной Крячко Айнуре.

— Но ведь как-то они передают наркотик, — задумчиво произнесла Виктория.

— Я кое на что обратил внимание, когда смотрел видео. Но мне нужно еще раз посмотреть и убедиться, что моя догадка верна.

— Вот и смотрите, а мне скажите, где сейчас находится ваша одноклассница. Вы ей не звоните, я сама ей все объясню, аккуратно, чтобы сильно не напугать.

Гуров вышел из задумчивости. Его, собственно, успокаивала мысль, что не он, Гуров, будет вестником плохих новостей для Дины, а кто-то другой расскажет ей о смерти ее дочери. Но в то же время было бы куда как честнее, чтобы именно он сказал Дине, что ей предстоит поехать в морг на опознание. Немного поразмыслив, Гуров принял окончательное решение и обратился к психологу:

— Виктория, я сейчас позвоню Станиславу. Это мой коллега и друг. Тот самый, который занимался поиском девушки. Попрошу его подъехать сюда и забрать вас. С ним поедете по адресу, который я дам, ну и… В общем, Станислав вам все расскажет.

— Хорошо. И не переживайте, все будет хорошо.

Виктория положила ладонь на руку Гурову, и он вдруг вспомнил, как он сам совсем еще недавно точно таким же жестом утешал Дину. Вспомнил и благодарно улыбнулся Виктории.

* * *

— Дина… — Лев Иванович, когда Крячко забрал Викторию и уехал, решил все-таки сам позвонить и подготовить одноклассницу к их визиту. — Через полчаса к тебе приедут и расскажут, где Айнура.

— Ты нашел мою девочку?! Где она? С ней все в порядке? Почему ты сам не приедешь? — засыпала его вопросами Дина.

— Да, ее нашли, кажется. Не я, но по моей просьбе. И тебе… — Гурову тяжело давались слова. — Тебе нужно будет с ними поехать. Сам я не смогу приехать. Я приеду к тебе потом, ближе к вечеру. Договорились?

— Ты сказал «ее нашли, кажется». Что это значит? Что с Айнурой? Говори прямо. Она в больнице? В коме? Без сознания? Говори же! — в отчаянии крикнула Дина.

— Нет, она не в больнице, — глухо ответил Лев Иванович. — Нашли тело девушки… Тело, понимаешь? По описанию она очень похожа на Айнуру. Тебе нужно будет ее опознать, — выдохнул полковник и быстро добавил: — Но мы могли ошибиться и принять за Айнуру кого-то еще, поэтому…

— Я это чувствовала, — перебила его Дина охрипшим